Благовоспитанная леди

В темных глазах Афродиты появилась тревога.

– Имя. Я хочу услышать имя. Я думала оставить это в прошлом, но больше не могу жить с этим ужасным страхом. Я начинаю подозревать, что он нанесет новый удар. – Она прижала руку к сердцу. – При одной мысли об этом мне становится плохо. Я хочу знать, что он больше не угрожает моим дочерям. Я хочу получать удовольствие от общения с ними, а не дрожать от страха.

– Мадам, я понимаю, вы хотите положить этому конец. А как же наказание? Правосудие? Вы хотите, чтобы этот человек оказался в руках закона? Или вы предпочитаете собственное возмездие?

Афродита несколько раз моргнула, но она явно поняла, что именно имел в виду Торн.

– Вы делали это раньше? – прошептала она. – Вы наказывали людей за их преступления?

– Кажется, вам уже известно, что я за человек, – спокойно напомнил Себастьян, – и, кроме того, вы подозреваете, что действиями миссис Слейтер кто-то руководил. Вы могли бы назвать его имя?

Афродита яростно тряхнула головой:

– Нет и нет! Пока нет. Я хочу, чтобы вы выяснили это сами. Я хочу услышать имя от вас. И не хочу быть единственной, кто так считает.

Афродита определенно была напугана, и скорее всего страх этот поселился в ней давно.

– Хорошо, мадам, я сделаю все, как вы пожелаете. Я очень благоразумен. Что же касается правосудия, мы обсудим этот вопрос, когда придет время.

Афродита вздохнула, потом судорожно кивнула, и пряди завитых темных волос тут же вылезли из-под шпилек.

– Благодарю вас, мне уже лучше. Теперь я уверена, что именно так и нужно поступить. Я должна это сделать.

Себастьян встал, взял Афродиту за руку и слегка притронулся губами к элегантным пальцам, унизанным кольцами.

– Мадам, я вернусь, когда у меня будут для вас новости.

Хотя Афродита и была расстроена, она улыбнулась, когда гость направился к двери.

– Благодарю вас, мистер Торн.

Себастьян быстро направился к двери, и когда открыл ее, чуть не столкнулся со стоящей с другой стороны женщиной. У нее были темные волосы и прелестное личико, а губы словно созданы для улыбок.

– Ах, прошу прощения, – произнесла незнакомка с приятным ирландским выговором. – Мне нужно передать кое-что мадам, но не знаю, удобно ли войти.

Во взгляде, направленном на Себастьяна, отразилась смесь осторожности и флирта. Торн всегда производил на женщин такое впечатление – им нравилось смотреть на него, но одновременно они чувствовали, что приручить его непросто.

Внезапно за его спиной раздался голос Афродиты:

– Мей? Что-нибудь случилось?

– Шампанское, мадам. Думаю, оно испортилось – гости жалуются.

Афродита недовольно щелкнула языком. Себастьян снова поклонился и пошел своей дорогой, предоставив дамам заниматься домашними хлопотами. Он хорошо запомнил лицо ирландки. Возможно, Мей сказала правду – она просто проявила вежливость, ожидая за дверью; однако Себастьян усвоил привычку быть осмотрительным и подозревал, что она подслушивала. Само по себе это не являлось серьезным проступком – так, любопытство, без дурных намерений, – однако Торн обещал себе, что проявит большую бдительность при следующем посещении «Клуба Афродиты».

Теперь же ему предстояло заняться кое-чем другим. Во время обдумывания предстоящего преследования у него начинала бурлить кровь. Для Себастьяна роль преследователя была чем-то естественным, и, кроме того, его забавляло, что представители высшего общества, выказывавшие по отношению к нему презрение и отказывавшиеся разговаривать с ним в повседневной жизни, проявляли особую вежливость, когда хотели его нанять.

Про себя это он называл «танцами с дьяволом»: хотя никому из высокородных богачей это и не приносило удовольствия, многие с ним сотрудничали. Мистер Торн в трудной ситуации был нужен всем, и никто не помнил, что у него была иная жизнь, что он был другим человеком, и было это восемь лет назад. Какое им до этого дело? Они просто хотели, чтобы Торн выполнил за них грязную работу, а потом исчез в том переулке, из которого вылез.

Впрочем, он и сам не имел ничего против, потому что утратил способность чувствовать себя тем, кем был когда-то. Тот человек исчез навсегда, и Себастьян не собирался его воскрешать.

Глава 1

Йоркшир

Несколько недель спустя

Себастьян устроился поудобнее. Ощущая бодрящий холод, он следовал за спутником по открытым йоркширским болотам, надеясь, что приближается именно к тому самому загадочному человеку, который спланировал похищение дочерей Афродиты.

Северный свет всегда казался ему странным – более рассеянным, что ли: он наводил на мысли о мирах, лежащих за границами этого мира. А может быть, все дело было в пейзаже – пустынной местности без всяких признаков жилья, поросшей вереском, с каменистыми породами, то тут, то там выходящими на поверхность.

Он искоса взглянул на своего спутника. Человек по имени Хэл, хотя и был одет в не слишком чистую грубую одежду, всем своим видом показывал, что прекрасно знает, куда направляется. Хэл был деревенским кузнецом, которого Себастьян нашел в деревенском трактире, и он жаждал общения. Желание его увеличилось, когда Себастьян предложил заработать десять гиней – пять до и пять после. Вряд ли кузнец теперь поступит глупо и, изменив слову, упустит вторую сумму: Хэл вовсе не был похож на дурака.

– Цыганский табор находится за тем холмом, – объявил кузнец, небритое лицо которого раскраснелось от холода. – Человек, который вам нужен, скоро придет. Я вам уже говорил, миссис Слейтер и этот человек держались вместе, словно воры; они бывали в трактире каждый день, шептались и строили козни. Сэр, если кто и знает про такие дела, так только этот цыган.

– А муж миссис Слейтер?

Хэл пожал плечами.

– Я его мало видел.

– Ну а кто-то, с кем она была связана, не считая мужа и этого цыгана?

– Ну, она иногда получала письма, и все они приходили из Лондона.

Себастьян кивнул. Именно так он и думал: миссис Слейтер получала от кого-то приказы. Теперь он надеялся, что цыган станет еще одним звеном в цепи доказательств, которая в конечном счете приведет к настоящему тайному руководителю похищения дочерей Афродиты. Впрочем, куртизанка уже знала это имя хотя не могла его назвать.

– Вот мы и добрались! – послышатся рядом голос Хэла.

Они поднялись на холм, и через мгновение Себастьян уже восхищался видом лежавшей внизу зеленой долины. Потом он проследил за жестом Хэла, указывавшего на всадника вдали, на вершине другого холма, и вдруг подумал, что вокруг совершенно нет птиц, но мысль эта быстро улетучилась. Гораздо больше его волновала предстоящая встреча, и даже сердце у него забилось сильнее.

Они начали спускаться, как вдруг Хэл, выругавшись, спешился.

– Проклятие, лошадь захромала, – буркнул он, когда Себастьян вернулся и поинтересовался, в чем дело. – Наверное, камень в подкову попал. – Он стал осматривать копыта лошади. – Не беспокойтесь обо мне, сэр, езжайте. Тот человек ждет.

Себастьян пытливо взглянул ему в глаза, пытаясь угадать потаенные мысли кузнеца, но угадывать было нечего. Либо Хэл – искусный лгун, либо он говорит правду. Как бы там ни было, Себастьян все равно зашел слишком далеко, чтобы возвращаться.

– Пожалуй, я так и сделаю, – согласился он, – но если ты сказал неправду, я вернусь за тобой.

Хэл отвернулся, но голос его остался твердым:

– Сэр, я верен своим убеждениям. От человека нельзя требовать большего.

Себастьян кивнул:

– Довольно-таки откровенно.

Предоставив кузнецу заниматься ногами лошади, он направился дальше, продолжая наблюдать за темным силуэтом всадника на холме. Если это ловушка, ему следовало подготовиться заранее.

Себастьян так увлекся всадником, что не понял, откуда грозит опасность. И тут оказалось, что она исходит снизу.

Земля задрожала самым опасным образом, и Себастьян натянул поводья, пытаясь развернуть лошадь, но почва продолжала втягивать копыта, словно зыбучий песок. Именно тогда он вспомнил чьи-то слова, сказанные в трактире о трясине, которая могла поглотить путешественника, да так, что его никто больше не увидит.