Страница 1 из 12

Москва-41

Михеенков Сергей

Сергей Михеенков

Москва – 41

«Русский солдат – подлинная загадка. Несмотря на все невзгоды, порождаемые тоталитарным режимом, он готов был героически защищать этот режим».

«Успевшие отрасти бороды придают всем нам сходство с подводниками, руки наши покрыты коркой грязи. Когда же мы в последний раз стирали обмундирование? Когда мылись сами? Похоже, ни один месяц успел миновать. Тело одеревенело от постоянного лежания скрючившись в траншеях и окопах. Ни рук, ни ног не чувствуешь от холода! Зато чувствуешь, как тебя поедают вши. А где наши добрые товарищи, сражавшиеся плечом к плечу с нами?»

«Нет! Не дождь и снег остановили фашистские войска под Москвой. Более чем миллионная группировка отборных гитлеровских войск разбилась о железную стойкость, мужество и героизм советских войск, за спиной которых был их народ, столица, Родина».

Жизнь замечательных людей

Серия биографий

Основана в 1890 году Ф. Павленковым и продолжена в 1933 году М. Горьким

Выпуск 1826

Загадка москвы

Битва за Москву началась на самом деле значительно раньше, чем пишут в современных энциклопедиях. Она началась как минимум ранним утром 22 июня 1941 года, когда германские войска вторглись в Советский Союз, когда начались кровопролитные приграничные сражения. И даже раньше, во время дипломатических и политических баталий, когда советское правительство всячески пыталось замирить, умилостивить голодного зверя, изготовившегося к прыжку. Однако все заключённые между СССР и германским Третьим рейхом договоры и пакты всего на какое-то время, возможно, самое незначительное[1], отсрочили день начала нашествия.

Но не будем перечить историкам и обозначим хронологические рамки Московской эпопеи общепринятыми 30 сентября 1941-го и 20 апреля 1942 годов и постараемся этих рамок придерживаться. Хотя формально, рассказывая о героях сражения за столицу нашей Родины, сделать это, по правде сказать, будет невозможно.

Все немецкие штабные документы кануна вторжения на нашу страну и лета 1941-го буквально криком кричали о Москве и важности Центрального направления. Самой желанной целью немцев стала Москва. Из всех трёх групп армий «Центр» была самой мощной. Правда, в ходе боёв, часть её сил была отвлечена на Белорусское и Ленинградское направления, а затем ещё и на Киевское. Немецкое командование опасалось фланговых ударов с севера и с юга, а потому приняло решение обезопасить фланги центральной группировки, нацеленной на Москву. Полевые армии и танковые группы генерал-фельдмаршала Фёдора фон Бока должны были без помех, стремительным и глубоким ударом овладеть столицей врага.

Не получилось. Недодумали в немецких штабах. Недорассчитали. Недоучли. Перенадеялись на мощь своего оружия, на подготовку немецкого солдата – те качества, которые пока вермахт не подводили – и на несокрушимость доктрины блицкрига. Но за Бугом – на Березине, Днепре и Оке – в окопах оказались не французы, не англичане или поляки, а бойцы Красной армии. Надежды на то, что колосс рухнет и распадётся сам, достаточно его лишь хорошенько толкнуть, тоже не оправдались. В этом смысле советники Гитлера по национальным и политическим проблемам из числа специалистов по России своего шефа попросту обманули. Слишком много ненависти у них было к Советскому Союзу (часто по личным причинам), чтобы сохранить столь важную объективность. Но им не хватило даже благоразумия. Колосса вермахт толкнул, причём толкнул основательно, с каждым разом усиливая и наращивая силу своих толчков. Колосс пошатнулся. Но не упал. Более того, он отреагировал. Ответ был сокрушительным. Но уже для Третьего рейха. Сила духа воина Красной армии оказалась твёрже и сильней силы духа, помноженной на опыт и врождённые качества германского солдата. Вот в чём был главный просчёт Гитлера и его генералов.

Были и другие аргументы. О некоторых из них рассказано в этой книге.

Когда, по прошествии лет и десятилетий, историки и публицисты, отечественные и западные, начали размышлять о том, почему же всё-таки германская армия не смогла захватить ни Москвы, ни Ленинграда, ни третьего ключевого города – Сталинграда, – и успешно завершить первый этап военных действий на Восточном фронте где-нибудь на линии Вологда – Астрахань, – когда возникает вопрос, так что же случилось с германской военной машиной, возникают заготовки, которые теперь, в эпоху обилия информации, никуда не годятся. Морозы, дожди и прочее – это ведь ничуть не фантастичней, если бы в какой-то момент схватки вермахта и Красной армии на стороне второй выступили бы полчища инопланетян.

Сейчас всё больше распространяется среди знатоков и толкователей истории Великой Отечественной и Второй мировой войн идея о том, что разгрома 41-го года не было, что Красная армия жертвенно дралась с первых часов нашествия, отступала, теряя сотни тысяч убитыми, ранеными и пленными. Но, несмотря на колоссальные потери, значительную часть своей задачи она всё же выполнила. Эта идея окрыляет одних и удручает других. Не разделяя энтузиазма первых и пораженчества вторых, предполагаю, что истина где-то посередине. Но всё же ближе к аргументам первых.

Командующий наступавшей под Москвой 2-й немецкой танковой группой генерал Гейнц Гудериан в своих мемуарах писал, что к концу первого лета войны, когда его дивизии остановились на Десне, танковые моторы были уже изношены, техника требовала капитального ремонта. Одним словом, те боевые единицы, которые не сгорели в предыдущих боях, в бой идти не могли. Изношенными на подступах к Москве оказались не только танковые моторы и ходовая часть, износилась армия, неосмотрительно бросившаяся в блицкриг на Советский Союз. Износилась уверенность немцев в своей непобедимости.

Фронт двинулся вспять именно под Москвой. Москва подала пример, укрепила силу духа солдат, защищавших Ленинград, Таганрог, Ростов-на-Дону, Тулу и другие твердыни и укрепрайоны нашего фронта от Балтийского до Чёрного морей.

Однако летом и в начале осени 41-го всё выглядело не столь оптимистично.

К концу сентября после вынужденной летней остановки 1941 года немцы создали на Центральном направлении огромную группировку. Советские войска, противостоявшие группе армий «Центр», по многим позициям, в том числе по количеству боевой техники, уступала противнику кратно.

Тридцатого сентября фон Бок двинул свои армии и танковые группы вперёд: вермахт начал операцию «Тайфун». Наступление должно было решить судьбу Москвы и таким же решающим образом повлиять на итог восточного похода.

Командующий войсками Западного фронта генерал-полковник И. С. Конев, видя перед собой силу, остановить которую на Вяземском рубеже он явно не сможет, предложил отвести часть войск на Можайскую линию обороны. Ставка не разрешила ему это сделать.

Начало «Тайфуна» действительно напоминало смерч. Танковые и моторизованные лавины прорвали оборону Западного и Резервного фронтов, перехватили важнейшие коммуникации, овладели крупными городами, формируя «котлы» – под Вязьмой, Рославлем и Брянском. Только в районе Вязьмы в окружении оказалось пять армий, некоторые вместе с полевыми управлениями – 19, 20, 24, 32, 16-я. До сих пор нет точных данных о потерях Красной армии, понесённых в первом Вяземском окружении. Исследователи называют разные цифры: от 663 до 883 тысяч бойцов и командиров. Из окружения вышел лишь каждый десятый…

Ряд историков утверждают, что всего лишь с мая на июнь 1941 года.