Страница 1 из 12
========== Часть 1 ==========
Очередной перевод в новую школу. Сколько их было? Когда родители — военные, вас мотает по городам и странам каждые год-два. Пропущенные в переездах и пересдачах учебные годы: Кан Сыльги уже девятнадцать лет, а у нее все еще попытка закончить старшую школу. И только крутятся в круговороте времени новые люди, новые лица, новые имена. Мешаются на губах, вливаются в уши новые языки, акценты и диалекты. И она вроде уже привыкла. Ни с кем не заводит дружеских, а тем более, любовных отношений. Смысл? Эти связи все равно скоро разорвутся. Это все — хоженые ею тропы, разбивающие сердце с хрупким звоном. Обещания звонить, писать. Звонки и письма, которые все реже и реже. Голоса и почерки, которые все незнакомее и равнодушнее. Одиночество — лучшее спасение от боли и от разочарования. Одиночество — ее лучший друг, защищающий от слез и бессонных ночей, и она всегда ставит на него в этом изменчивом мире.
Но скоро все закончится, последний класс, а дальше университет и общежитие. Стабильность на целых четыре года. И она неистово ее ждет.
Ну, а пока на переменах Сыльги, подпирая стенки школьных коридоров приглядывается к местному окружению, выискивает все те же обычные роли, какие встречаются в каждой школе. Вот местная королева красоты, богатая зазнайка в окружении прихлебательниц. Вот фрик, никем не понятый и от того одинокий. Вот активистка, влезающая во все щели и на короткой ноге с учителями. Вот заучка, занимающий всевозможные места на олимпиадах, но забывающий завязать шнурки на поношенных кроссовках, и терпящий насмешки и тычки главного школьного хулигана.
На этом месте все ее шаблоны рвутся к чертям. Обычно, отрицательный персонаж в каждой школе — это социально неблагополучный парень, штаны с белыми лампасами, семечки за углом школы и отжимание денег у тех, кто слабее. На их лицах уже как будто есть печать морального разложения и тупости.
Но в новой школе хулиган, задевающий Сыльги плечом когда проходит мимо — самый красивый человек на свете. Глаза отвести — невозможно. Выдохнуть — невозможно. Забыть — невозможно. Где Господь Боженька так ошибся? Парень с ангельским лицом, больше похожим на шедевр художника — обладатель черствого, жестокого сердца.
Ее пристальный, внимательный взгляд следит за его перемещениями по школе. Все нутро кипит от возмущения и каких-то непонятных чувств. Да, Сыльги раздражена тем, что столь злой и холодный парень, цепляющий всех на конфликты, задирающий каждого в округе бесконечно привлекает ее взгляды. Такие парни — погибель для всего женского пола. Какая девушка не наступила на эти грабли? Красивые хулиганы — трепет девичьего сердца, его слезы и боль. И самое умное решение, которое она для себя принимает — держаться от него подальше.
Но пока не получается. Девушка подсекает каждый его широкий шаг, каждое его движение, каждый взмах его крепких рук. И негодует, негодует, снова и снова.
Сраный школьник шикарен по-мужски. Рост выше многих парней, длинные ноги, крепкое тело, широкие плечи под курткой. К горячему телу судьба не постеснялась приложить лицо Купидона, что вообще не справедливо по мнению Сыльги.
Он выглядит зрелым, взрослым, выглядит опытным, и точно знает себе цену. И, видимо, по многим местным девушкам этот каток уже прошелся. Богачка хмурит брови и дует губы, так же пристально следя за ним. Активистка суетится сильнее и говорит громче, старательно отворачиваясь от него в коридорах. Одноклассницы шепчутся стайками, восторгаясь и ужасаясь от каждого взгляда в их сторону:
— О, Господи! Ви на меня посмотрел! Мне конец!
— Говорят, он только добивается секса и бросает всех на следующий день… Ох… А я бы его удержала…
Дуры.
Да и сама Сыльги не лучше.
Школьник со странным прозвищем Ви улыбается совершенно дикой улыбкой, ходит по коридорам, выбивает ее из колеи, растравляет душу и волнует сердце. Заставляет желать чего-то неправильного, хотеть совершить что-то непоправимое.
И только этим можно объяснить странный и безумный поступок Сыльги. Не дожидаясь, пока он заденет ее своим телом, она первая, проходя мимо, с размаху ударяет его плечом.
Оглядывается, улыбается совершенно ненормальной улыбкой и идет дальше.
***
Бойтесь хулигана, у которого нет ни ума, ни фантазии. Бойтесь, не сталкивайтесь, обходите стороной, и девяносто процентов, что он вас не заметит, озадаченный насущными вопросами у кого стрельнуть деньги, сигарету, телефончик. Вы ему не с руки, девчонок запугивать ну такое, да и женские слезы его вводят в ступор. Дурной хулиган сам обойдет вас стороной, если, конечно, вы не сразите его своей красотой. Тогда только держись.
Но еще больше бойтесь хулиганов, у которых с мозгами все в порядке. Останется загадкой, почему именно вы стали объектом его пристального внимания, злобных выходок и дерзкого поведения. То, что вы девушка — его не останавливает. Вы — причина его недовольства, вот и все. Объяснений, почему именно ваше существование раздражает его до изжоги, вы никогда не получите. Он вас везде отыщет, отовсюду достанет.
Вы нигде не будете чувствовать себя спокойной и умиротворенной, ожидание новых злых и жестоких поступков будет преследовать вас каждую секунду, и даже дома не спрятаться от мыслей, что этот человек может придумать нового, чтоб лишить вас покоя, радости и счастья. И вы никому ничего не докажете. Хитроумные, мозговитые, но злопамятные и мстительные, они обставляют все так, что комар носа не подточит. Чужими руками, при молчаливой отстраненности остальных учеников. Вы остаетесь одни перед развернувшимся во всю мощь ураганом, торнадо, штормом, и никто не протянет руку помощи.
***
Сраный Ви оказался с мозгами.
И Сыльги в очередной раз недоумевает и злится когда раскладывает на деревянных трибунах школьного стадиона мокрые тетради и учебники, неизвестно как намокшие у нее в рюкзаке.
— Почему Господь Бог оказался так недальновиден, отмеряя за глаза одному парню сногсшибательную внешность, изворотливый ум, но не подарив ему доброты и щедрого сердца? — негодует девушка, просушивая учебники под порывами ветра. — Миллион раз приказала держаться от него подальше, доучиться спокойно в ожидании университета. Разве так сложно не смотреть в сторону длинных ног, широких плеч и ярких глаз?
На себя есть тоже повод позлиться, ведь теперь покой ей только снится.
Встречи в коридорах теперь наполнены глупыми шутками и провокациями, на которые так щедр наглый парень.
— Сегодня ты выглядишь еще воинственнее и злее, моя маленькая боевая мышка. Так пялилась раньше, не знал куда деться от горячих взглядов, а теперь глаза боишься поднять. Почему так, НУНА? — постоянно шепчет парень всякую ерунду, толкая Сыльги на стену, касаясь телом неприлично жарко. Вечно прижимается так, чтобы теплое дыхание перебирало пряди волос на шее.
Сыльги с бесконечным «тебе показалось» раз за разом отталкивает жесткое тяжелое тело, преграждающее ей путь, каждый раз стряхивая с себя ощущение стыдной усмешки, растекшейся по шее, смахивая горячие выдохи, приласкавшие кожу бархатной тканью.
— Что именно показалось? Что пялилась или что перестала? — снова и снова с усмешкой спрашивает парень. Но Сыльги к этому моменту всегда уже бежит прочь, внутренне скривившись от того, что сволочной приметливый говнюк засек ее пылкие взгляды.
Диалог, раз за разом повторяющийся в школьных коридорах, и нет ни одной мысли, как все это прекратить.
А еще вредный хулиган откуда-то узнал, что Сыльги совсем не школьного возраста и каким-то звериным чутьём понял, что для нее — любоваться несовершеннолетним школьником, протирать глаза о его невозможную красоту аморально и неприлично, стыдно и неправильно. И теперь мелкий засранец метко каждый раз бьет словами по больному, заставляя Сыльги задыхаться от злости, от того, что дурацкое сердце решает само, при виде кого ему сильнее биться и трепетать в груди. Хулиганистый школьник — совсем не тот, кто должен был стать объектом ее интереса. Не должен и почему-то стал.