Лестница власти

— Наш с Храбром не раньше, чем через месяц придет, — вздохнула Милена. — С собой только один охранник да девка в услуженье. Ну, с которыми мы ехали, помните? И вот где их теперь искать?

— Тут они, — ответила Лиза. И хитро улыбнулась. — Девка то твоя, Ширин, хоть и черная, а лиса. Мне утром повариха рассказала. Умудрилась с Канцлером пересечься. Ну, люди издалека слушали и толком пересказать не могут, но сказала ему красиво. Что-то вроде того, что Канцлера судить будут не по тому, что произошло, а потому, как он на это отреагирует. И если он проявит заботу к тем, на кого напали, например разрешит пострадавшим школярам слуг в Лицее укрыть…

— Пострадавшим? — вскинулся Илья.

— Подожди! — остановил я его.

— Ладно, не пострадавшим, там по другому как-то сказано было. Не перебивайте, я и так пытаюсь главное из её болтовни выжать! — оскалила зубки в злой гримаске Лиза. Откинула свои огненно-рыжие волосы со лба и подняла глазки кверху, вспоминая. — В общем, по его поступкам будут судить, как он к ученикам относится. С заботой, или без.

— А он? — заинтересованно спросила Милена.

— А он ей ничего не ответил. Но велел людскую выделить. Так что тут они, люди ваши, в Лицее. Но вас все равно к ним до завтра не пустят. Ну уж такой обычай, школярам слуг не положено, — ответила Лиза. Я задумчиво зажевал пирожок, не глядя на Лизу. Возможно я недооценил эту рыженькую, миленькую, лисичку. У неё уже агентурная сеть намечается.

— Устал я уже сам одеваться, — вздохнул Илья. Я удивленно взглянул на него, но вспомнил, что и Мстислав, до самого недавнего времени, имел целый штат слуг, которые в числе прочего следили и за его одеждой.

— А я на легке сюда приле… пришла. Без слуг. Так что мне и на следующий год не светит, — тяжело вздохнула Лиза.

— Я своими поделюсь, — тут же отозвалась Милена и перегнувшись через меня погладила её по щеке. — Не грусти.

— Так, все! — я конечно все понимаю, но гормоны то играют. А они как нарочно прижимаются. Я осторожно отстранил от себя девушек и решительно встал. — Что делать сегодня будем?

— К господину Григорию надо сходить. Страсть как интересно, что это за зверек такой был. Он наверняка уже знает! — сказала Лиза.

Глава 27

Глава, в которой перед главным героем закрывают одну дверь, но он пробует постучать в другую. Лизу заставляют стоять на столе, Милена давит в себе обиду и делает одолжение, а кончается все неприличными стонами.

— Ничего не знаю. Я вас не приглашал, идите в корпус! — гаркнул старец Григорий с порога. Против моего ожидания дверь в его хоромы была заперта, и застать его в яркий момент полного распутства нам не удалось. Да, была у меня на этот счет небольшая надежда. Пришлось стучать, как приличные люди. На стук Гриша явился быстро, причем, что меня даже удивило, выглядел весьма официально. И это касалось как одежды, так и выражения лица.

— Но господин старец Григорий, — замурлыкала Милена, выходя вперед. Григорий тяжело вздохнул, склонился чуть ближе и негромко сказал:

— Канцлер рвет и мечет. Ну, в его случае, ходит и хмурится, но я тебе так скажу, внученька, не стоит дальше его терпение испытывать. Потому все строго. К лекторам и профессорам приходить без приглашения нельзя, не принято. А уж брать школяров с собой на опасные мероприятия и подавно. Поэтому, до конца полугода, ко мне больше не ногой.

— Да мы просто хотели узнать, что за чудный зверь нам повстречался… — сказала Лиза.

— Да какое вам дело? Сидите в корпусе и радуйтесь, что живы остались! — рявкнул Григорий и каблуком по крыльцу топнул. — Ну, что встали? Идите прочь!

Мы понуро побрели обратно…

— Стоять. А вы через охрану прошли? — вдруг вскинулся Григорий. Мы притихли.

— Да нет, охрана же не пускает, тропкой обошли, — честно признался Илья.

Григорий подергал себя за бороду, задумчиво нас осматривая.

— Вот что. Вы к Велимудру зайдите. Уж он вам не откажет… И на вопросы ответит. Да, точно вам говорю. К Велимудру идите! — и скрылся за дверью.

Мы вышли на единственную улочку преподавательской деревеньки. Я бросил быстрый взгляд на домик Софьи. У меня есть приглашение. Я улыбнулся. Думая о том, как бы получше это использовать на благо своего будущего, разумеется.

— Зачем он нас к Велимудру послал? — спросил Илья. Я с некоторым удивлением покосился на него. А ведь хороший вопрос. Григорий нас, в принципе, сначала просто послал. А потом послал к Велимудру. Зачем?

— Замазать и его хочет. Если узнает Канцлер, что к господину Григорию школяры каждый день ходят, то виноват будет господин Григорий. А если мы к Велимудру зайдем, то виноваты уже, как минимум, двое, — рассудительно ответила Лиза.

— А что он так Велимудра не любит? — снова проявил неожиданную проницательность Илья.

— Боится, видно, что тот его место на факультете займет, — хихикнула Милена.

— А такое может быть? Ну, в смысле, разве тут должности не по достижениям в волшебно-просветительской деятельности дают? — не понял я.

Все засмеялись.

— Добрый ты, Храбр, и честный. Тяжело тебе в жизни будет, — печально похлопал меня по плечу Илья.

— Дедушка Григорий уж точно не за достижения деканом стал. А заслуги у него из тех, которые бы моей бабушке понравились, — веселилась Милена.

— Интриги, — сказала Лиза. Сказала так, словно слово было вкусным.

— Это же неэффективно, — хмуро буркнул я.

— Чего? — переспросил Илья.

— Ну… — блин, тут нет такого слова. — Это как зимой в снег зерно бросать. Неправильно и дела не будет.

Вообще мне надо сесть, налить немного хорошего алкоголя и пару часов обо всем подумать. Слишком много всего наваливается. Вот, например язык местный. Он очень близок к нашему. Но современный русский язык сформирован во многом Пушкиным. Тут о таком не знают, я сверялся с Мстиславской памятью. А княжич, как ни крути, хорошо образован. Ладно, сейчас забивать этим голову не будем, не до того.

— Может и так, — согласился Илья. — Но как по-другому то? Везде так, коли местничества нет, то подлые люди только так на верх и лезут.

Местничество. Боярский аналог табеля о рангах. Очень сложный, то есть далеко не прозрачный, и не очевидный. Считается, что чем больше у твоего рода заслуг перед царем, то тем выше ты стоишь по умолчанию. На практике, заслуги предков таинственным образом совпадают с толщиной кошелька и размером личного войска.

На встречу нам шла девка. Закутанная в яркий, цветастый платок, в желтом коротком полушубке, розавая как поросенок от мороза. И веселая. Веселая, может от того, что несла туесок со всякой снедью. Мы окликнули её и спросили, где дом Велимудра. Она, густо краснея, указала на тот, который бросился мне в глаза еще в первый раз, с деревянной обсерваторией. И тут же убежала прочь. Мне показалось её лицо смутно знакомым…

— Это ж та? — спросил себя, но почему-то вслух.

— Которая просила маменьке не говорить? Да, она, вроде, — легко согласилась Лиза.

— В одежде и не разобрать, — задумчиво сказала Милена, смотря на жопку убегающей.

— Вы о чем это? — заинтересовался Илья.

— Да так. О, почти дошли! — захлопала варежками Лиза. — Давайте быстрее, я уже замерзаю.

Я, честно говоря, готовил себя ко всякому. Но дом Велимудра сумел нас удивить. Ворваться в притон, как у Григория, нам не светило. Нас у дверей встретил молодой широкоплечий парень, одетый в богато расшитую красную рубаху, фиолетовые, на вид вельветовые, штаны и красные же сапоги до колен. Одеждой он смахивал на добра молодца из диснеевской экранизации русской сказки. А повадками как будто копировал английского дворецкого. Вежливо принял у нас верхнюю одежду, тут же отдав её бесшумно появившимся служанкам, пригласил в гостевую комнату, осведомился о погоде, не хотим ли мы чаю, попросил представиться и только потом спросил о цели визита. После чего, скрылся на несколько минут. Вернулся и сообщил что “господин профессор Велимудр Звездочет примет вас в своем рабочем кабинете”, и отточенным движением пригласил следовать за ним.