Страница 17 из 24
Стефани выгнулась, закричала и заплакала, но это были слезы радости. Она представить себе не могла, что такое возможно между мужчиной и женщиной. Дерил приподнял голову, его глаза смеялись.
– Теперь ты поняла, чего хочешь, мой маленький ангел?
И Стефани на самом деле поняла.
– Я хочу тебя, Дерил. О, пресвятая Генриетта. Я хочу тебя!
Он с готовностью вернулся к ней, и они сплелись еще теснее в приятном предвкушении большего. Но внезапно до слуха Стефани донеслись крики с улицы. Она замерла, а следом за ней – и Дерил. С ужасом девушка заметила, что оконное стекло окрасилось оранжевым заревом.
Оттолкнув руки мужчины, она вскочила и выглянула наружу.
– Конюшня горит!
Дерилу не пришлось повторять дважды. Они оба принялись лихорадочно одеваться, но он управился быстрее Стефани, подхватил винтовку, отпер дверь и выбежал в коридор.
Девушка догнала его уже внизу, у распахнутой входной двери. Двор был освещен бушующим пламенем, снег вокруг конюшни плавился от жара. Пухлая фигурка тетушки Адель металась, заламывая руки. Это ее крики услышала Стефани.
– Корова сгорела! – заплакала девушка, начиная осознавать масштаб бедствия. – Мы держали ее в конюшне.
Дерил, напротив, панике не поддавался. Он сосредоточенно оглядывался по сторонам, крепко сжимая оружие.
– Теодор, кажется, успел вывести корову. Я видел мелькнувшую тень.
Не отдавая себе отчета, Стефани побежала туда, проваливаясь в снег голыми ногами, обутыми лишь в домашние туфли.
– Куда?! – Дерил выругался и бросился за девушкой.
Обогнув полыхающее строение, они наткнулись не только на конюха, но и на четырех вооруженных факелами всадников, окруживших старика с перепуганной коровой. Их лица прикрывали теплые шарфы, на лбы были надвинуты меховые шапки. Как Стефани ни старалась, она не могла понять, кто это такие, но зато сообразила: конюшня не загорелась сама по себе, ее подожгли.
Увидев хозяйку, всадники как по команде вынули мечи. От неожиданности она не успела даже закричать.
Сбоку от Стефани раздался сухой щелчок, и краем глаза она увидела Дерила. Мужчина стоял так, как тогда, в библиотеке у леди Керолайн – винтовка прижата к плечу, голова склонена набок – и целился во всадников.
– Не советую, – отрывисто произнес он, заметив, что ближайший к нему человек намеревается броситься в атаку. – Пулю никто из вас не опередит.
В подтверждение своих слов Дерил выстрелил, и тот всадник, который хотел напасть, выронил меч и закричал, схватившись за руку. Остальные заметно струхнули. Они натянули поводья, явно намереваясь ускакать прочь.
Стефани хотела обрадоваться, но в это время из-за угла дома послышался хруст снега. Еще один всадник, во всем черном, появился позади нее и тоже вытащил меч. Дерил оглянулся, его лицо исказила недовольная гримаса. Он быстро дернул стволом винтовки, переводя его на человека в черном, потом обратно – на четверых. Но, находясь между врагами, Дерил не мог удерживать на мушке всех одновременно.
– Стреляйте же! – в отчаянии попросила Стефани. – Убейте их!
Он недовольно прочистил горло и произнес так тихо, что девушка едва расслышала:
– Я попал сюда не с полным «магазином». Был запасной рожок, но где-то потерялся. Сейчас у меня две пули, а их – пятеро. Я не хочу рисковать и давать им преимущество, оставшись без патронов.
– Что же делать? – в отчаянии прошептала Стефани.
Заминка между ними бросилась в глаза и всадникам.
– Опусти свою трубку! – крикнул Дерилу человек в черном. Его голос звучал приглушенно из-за шарфа на лице.
– Убирайся, пока я разрешаю, – ответил тот. – Иначе никто из вас не уйдет живым.
Человек в черном пристально посмотрел на раненого всадника, потом – на Стефани, потом – на конюха, испуганно жавшегося к корове. Затем неторопливым движением занес свой меч прямо над головой девушки.
Дерил выстрелил через долю секунды. Рука всадника в черном дернулась, но меч он не выронил и крик сумел подавить.
Стефани беззвучно шептала слова молитвы. У Дерила осталась одна пуля, и если кто-то еще решит напасть, он истратит и ее. Девушка уже не сомневалась, что как только всадники поймут, что хозяева беззащитны, тут же изрубят их мечами на куски.
Но мужчина в черном рванул поводья так, что едва не разорвал рот коню. Отвернувшись и прижимая к себе раненую руку, он поскакал прочь и в мгновение ока скрылся во тьме. С противоположной стороны раздался топот – это исчезли его соратники.
Стефани бросилась к конюху. Старик был бледен и едва ли мог связать пару слов от испуга. Вскоре к ним присоединилась и тетушка Адель, прибежавшая на шум. Если вид наспех одетого Дерила, оказавшегося здесь в полночный час, и навел ее на какие-то размышления, виду гувернантка не подала.
Конюшня догорала, но, к счастью, опасность, что огонь перекинется на другие строения, миновала. Дерил убедился, что всадники не вернутся, а все домочадцы целы и заняты подсчитыванием ущерба, а потом незаметно растворился в ночи.
Поднявшись спозаранку, Дерил отправился в лес, к тому месту, где Стефани его обнаружила в бессознательном состоянии. Он уже ходил туда прежде с ученым, рассматривал воронку и деревья вокруг нее, но сейчас тешил себя надеждой, что сможет найти рожок с патронами. Проблема заключалась в том, что рожок мог не просто выпасть, а остаться в его прошлой жизни, но Дерил надеялся на лучшее.
Оставшись с одним патроном, он очень сильно рисковал. Прошлая ночь показала, что жизнь среди лордов не так безопасна, как кажется на первый взгляд.
С утра валил снег, и пришлось изрядно попетлять, пока он нашел и узнал то самое место. Опустившись на колени, Дерил принялся раскапывать сугробы. Перчаток у него не было, пальцы быстро окоченели, но он продолжал копать, пытаясь обнажить как можно больший участок. Лес затих, как это всегда бывает во время снегопада. Птицы попрятались, звери, чьи следы Дерил видел по пути, тоже укрылись в норах. Он слышал лишь свое дыхание, свистящее на морозе.
Дерилу удалось полностью раскопать воронку, но пальцы натыкались лишь на мерзлую землю. Он нашел несколько монет, несомненно, выпавших из его кармана, так как в этом мире в ходу были иные деньги, но находка не порадовала. Патроны в нынешней ситуации ценились дороже золота. Дерил продолжил рыть дальше, с каждой минутой теряя надежду.
Внезапно величественную тишину зимнего леса разорвал крик.