Рождественский ангел

      – О, так вот кто стал бы прадедушкой Супермена, – усмехнулся Дерил, но, увидев, что Стефани не поняла, о чем речь, лишь отмахнулся, – неважно, продолжайте.

      – А в Рождество я бы обязательно нарядила сэра Августина в костюм доброго волшебника, – продолжила девушка, поглядывая на него снизу вверх, – и отправила в монастырь к сиротам, чтобы порадовать детишек. Для них это было бы настоящее чудо! Я считаю, что книги надо писать не для того, чтобы пощекотать нервы читателям, а для того, чтобы сказать о чем-то важном.

      Его взгляд потеплел. Стефани вздрогнула, когда ладонь мужчины легла на ее щеку. От удивления она даже приоткрыла рот. Прикосновение Дерила совсем не походило на предыдущее касание, когда он грубо схватил ее за локоть. Сейчас его пальцы погладили ее кожу. А такой огонь в глазах мужчины Стефани видела разве что в тот момент, когда ему вернули винтовку.

      – Я не разбираюсь в книгах… – пробормотал он, а потом наклонился и поцеловал ее.

      Стефани почувствовала, как губы мужчины плотно прижимаются к ее губам, потом обхватывают и чуть потягивают их, а язык стремится проникнуть в ее рот. Она не стала зажмуриваться, и из-за того, что лицо Дерила находилось очень близко, перед ее глазами поплыли разноцветные пятна. Стефани ощутила, как он поднял вторую руку и запустил пальцы в ее волосы. Она попробовала зубками слегка прикусить его нижнюю губу, чтобы заставить опомниться, но в ответ Дерил лишь издал глухой стон и прижался к ней еще плотнее. Внутри Стефани стало горячо. Она стояла, вытянув руки по швам и сжав кулаки, с задранной вверх головой, пока мужчина владел ее ртом и, казалось, всем телом. Раньше Стефани считала, что Дерил умеет искусно управляться со своей винтовкой, это он и демонстрировал в кабинете леди Керолайн, но теперь ей открылось и кое-что еще из его талантов…

      Если то, что происходит между ними, каждый раз приносит такое же удовольствие, то Стефани очень сглупила, отказавшись в свое время от надежд на замужество. Она просто не знала, что поцелуй мужчины может заставить настолько потерять ощущение реальности.

      Наконец, Дерил отпустил ее и отступил на шаг назад, улыбаясь мягкой и нежной улыбкой. Стефани облизнула губы, а затем коснулась их кончиками пальцев.

      – Зачем вы это сделали?

      Он пожал плечом.

      – Захотелось. Это же просто поцелуй. В моем мире девушки не придают такому особого значения.

      Стефани вспыхнула, расценив его слова по-своему.

      – В вашем – может быть, но не в моем. Леди имеет право целовать только ее муж!

      Вздернув подбородок и по-прежнему не разжимая кулаков, она попятилась, вышла из ниши и ушла быстрой нервной походкой.

      Дерил успел уже сотню раз отругать себя за несдержанность. Он напрочь забыл, что в этом мире действовали другие правила. В его прошлой жизни девушки не возражали, если он их целовал, и, уж конечно, никому и в голову не приходило обидеться. Но Стефани была не простой девушкой. Она считалась леди, ее воспитывали иначе. Когда Дерил прикоснулся к ней, то тут же догадался, что это ее первый поцелуй. Робкие движения женских губ неожиданно вызвали у него внутри целую бурю эмоций. Будто глотнул чистейшей воды из запретного источника.

             Он понял: нужно срочно исправлять ситуацию.

      Стефани вышла из особняка баронессы, взвалила на спину мешок и пошла, проваливаясь по щиколотку в рыхлый снег, когда услышала за спиной шаги. Обернувшись, насколько это было возможно, она узнала мистера Макдауэлла. На его плече висела неизменная винтовка – похоже, мужчина намеревался не расставаться с оружием ни на секунду.

      – Давайте я помогу, – сказал он и в тот же момент сдернул мешок со спины девушки и взвалил на себя, – ого… здесь что, золотые слитки?

      – Мука, – Стефани сделала вид, что воспоминания о поцелуе больше не будоражат ее кровь, хотя на самом деле почувствовала легкий трепет в животе, когда снова увидела Дерила. – Леди Керолайн внесла свою лепту в рождественский подарок, который я готовлю для сирот из монастыря святой Генриетты, и пожертвовала муку. Если бы не ее добрый поступок, мне пришлось бы ломать голову, как выкроить деньги. А так, мы с тетушкой Адель напечем печенья, украсим его ягодами рябины. Дети любят сладости, это я точно знаю по своим тройняшкам.

      – Хм. Будете заменять сэра Августина?

      – Что? – от неожиданности Стефани поскользнулась и едва не плюхнулась в сугроб.

      Дерил успел подхватить ее под руку, но девушка тут же высвободилась с независимым видом.

      – Ну, вы не так давно сказали мне, что хотели бы переодеть сэра Августина и запустить его к детишкам в монастырь. А теперь сообщаете, что понесете туда печенье. Вот я и понял, что вы пока пытаетесь быть вместо сэра Августина. Ну, пока он занят там с трехгрудыми мужелюбовниками.

      – Ах… – щеки Стефани слегка порозовели, – да, пожалуй.

      Они отошли уже достаточно далеко от особняка Макдауэллов, величественные стены которого скрылись за деревьями.

      – Все еще сердитесь на меня за поцелуй? – спросил Дерил.

      – Нет, что вы, мистер Макдауэлл, – ответила девушка с таким видом, что он не поверил ей ни на секунду. – Это моя вина. Я забыла, что в вашем мире все по-другому.

      – Не все. Но многое.

      – Девушки целуют первых встречных?

      – После того, как вы спасли мне жизнь и сидели у моей постели, разве я считаюсь первым встречным? – поддел ее Дерил, но ответа не дождался. Стефани вздернула носик и держалась как истинная леди. – Ну, вообще-то, да. Бывает и такое.

      – Это ужасный аморальный мир! – округлила она глаза.

      Дерил пожал плечами.

      – Зато там весело.

      Стефани взглянула на него из-под ресниц. Дерил подумал, что она сама вряд ли понимает, каким кокетливым получается этот ее взгляд. И как он заставляет его сердце биться чаще.

      – Вы скучаете по дому? – спросила она.

      – Скорее, волнуюсь за родителей. Что им скажут: меня застрелили или я пропал без вести? И то, и другое огорчит их.

      Стефани кивнула в знак согласия.

      – Может быть, доктор Милленштейн сможет вернуть вас обратно.

      – Да бросьте, – фыркнул Дерил, – у меня плохие перспективы. Вернуться, только чтобы оказаться застреленным? Я не настолько благороден и одержим светлой идеей.

      – Что ж, тогда вам стоит остаться. Вы быстро освоились у нас.

      – У меня такая работа. Сегодня ты спишь в своей кровати, а завтра – бац! – и приходит распоряжение мчаться на край света. У тебя нет времени, чтобы привыкать. Нужно уметь мгновенно адаптироваться.