Страница 3 из 11
– Шикарно. "Лито-ангелито". Драматическая история самого успешного мальчика на материке! Слушайте и рыдайте. – подхватила орка.
– Не самое. Четвёртое по успешности, если верить авторитетным изданиям… И технически, не "мальчика".– поправило дитя света. – Мы бесполы.
– Мы же привирать решили. Давай не отклоняться от курса. А про бесполость я знаю. – кивнула орка. – Изучала это в учебниках. Но мне сложно к этому привыкнуть… И в нашем языке нет слов для существ среднего пола. Не знаю почему, но … Ты для меня выглядишь как… мальчик.
– Ладно. Как тебе удобно. И… будет тебе история, а мне будет, чем заняться. Всё равно здесь развлекаться больше нечем. – великодушно согласилось ангел. – Но тебе придётся рассказать мне свою взамен.
– Пффф. – фыркнула Орри, возведя очи долу. – Уж это точно не эпос… Ладно. Хоть поможет тебе быстро уснуть. "Самая скучная история ничем не приметной состарившейся оркской девочки, всю свою обычную взрослую жизнь проработавшей на стройке, как и вся её родня.". Использовать в качестве сильного снотворного.
– Всё договорились! – прозрачное шутливо мигнуло. – Отменно!
– Да, давай, до завтра! – попрощалась орчиха.
Орри покинула больничный шатёр и побрела домой вдоль поля, сложив свои мозолистые крючковатые руки с круглыми шишками суставов за горбатой орочьей спиной.
Вот, хороший, кстати, вопрос. Зачем, зачем она во всё это ввязалась? Чего ей не догнивалось спокойно на старости лет-то? Зачем было встревать в это, зачем сеймомент спорить с этим упрямым, гиперответственным, помешанным на исцелении мира от его скорбей недоверчивым мальчишкой, типичным представителем своего вида… По крайней мере, таким, какими ангельских людей обычно описывают учебники.
У него своя жизнь. Он проживёт её как ангел и умрёт как ангел. Что ей до того? Мало ей на её горбатой спине и шее узелков от тягот её собственного навозного существования? Видно, мало. Должно быть ей… скучно, что ли. А возможно, что-то в этом болезненно перекликается с её собственной биографией. Ага. Сильно перекликается. Мировое музыкальное светило и рядовая орочья строительница. Вещи одного порядка…
Кстати говоря. Чтобы что-то рассказать… Как ей переосмыслить свою историю, события которой она вообще плохо помнила и обычно не трудилась припоминать? А то и старалась вовсе не делать этого. Возможно, потому, что ей совсем не хотелось. Напротив. Стереть бы каждый прожитый свет. И ничего бы не потерялось. Кроме тяжести бессмысленности. И… Как рассказать кому-то то, чего и в самом деле не хочешь рассказывать и себе?
Ну, жила, да, навозненько, скучновато так существовала. Ела, пила, спала. Пока не сдохла. Вот и весь сказ.
Ну, допустим, пока ещё не сдохла, но уже близко к тому, практически вся жизнь уже позади. "Лучшие годы", как, горько вздыхая, говорят орчихи. Орри усмехнулась. Если это "лучшие", то как выглядят "худшие" она и знать не хочет. Как и о том, что будет дальше.
О чём тут рассказывать? Песня-плач. Может, Лито, вдохновившись, напишет об этом душещипательную балладу. А может, колыбельную. Скукотища ведь…
В раздумьях она дошла до барака, где жила её традиционно большая орочья семья. Большой она была только по мнению Орри. Потому как, для неё идеальная семья должна была бы состоять из одной орки. По общим меркам размеры орриной семьи были весьма посредственными. Селиться в одиночку у орочьих не было принято, да и опасно. У народа, уважающего силу и количество было бы нормальным отобрать все вещи, а то и жизнь и здоровье у той, за кем не стоит большая семья.
Потому выбор Орри был небогат. Терпеть неудобства от своей семьи или терпеть их от чужих. Здесь, по крайней мере, после долгих препирательств, ей удалось оставить на своей двери замок. Вне стен этого барака замок не помог бы Орри ничем.
Тихо, стараясь не привлекать ничьего внимания хлопающей дверью, она зашла внутрь общего жилища и постаралась быстро проскользнуть к себе, по возможности ни на кого не натыкаясь.
Успешно добравшись до комнаты, наткнувшись по дороге всего на семерых "родных" и "близких" из 118, Орри закрыла за собой дверь на защёлку. Единственную защёлку в доме, а, быть может, и во всём городе, висевшую на двери жилой комнаты. В орочьих семьях закрытые двери считались если не признаком вынашиваемого злого умысла, то дурным тоном точно. Оррина комната была настоящим бункером, позволявшим ей не покидать помещение и снизить количество не особо приятных для неё контактов с окружающим миром.
Кстати, о нём же. Сеймомент бы поспать перед грядущим ещё одним рабочим днём, традиционно не сулившим ничего радостного… Но Орри не могла перестать думать над возникшими за свет вопросами. Она понуро вздохнула, смирившись с тем, что завтра опять пойдёт на работу грустной и не выспавшейся, заварила себе на маленькой керосинке чаю, налив в чайник воды из ведра, проживавшего в углу её комнаты, и села размышлять.
Мы разные.
– Орри!
Сонная орка с великим трудом подняла взгляд от словно затягивающего в себя просеиваемого песка на младшего бригадира.
– Метнись, помоги Кари принести на второй этаж шпатлёвку.
– Хорошо. – вслух произнесла Орри.
"Хорошо, если на этом ты отмотаешься" – мысленно добавила орка.
Оно и к лучшему. Ещё немного – и она уже спала бы лицом в песке. Строительница встала и понуро потащилась к складам.
Кари уже курила у входа.
– Сеймомент я докурю и пойдём, хорошо? – проинформировала та.
– Да, не торопись. Я передохну заодно. – безразлично отмахнулась Орри.
– Если бы ты по-прежнему курила – сеймомент курили бы вместе. – весело заметила Кари. – Заметь. Никто не доматывается до тебя, пока ты куришь. А вот пока стоишь – может очень даже. Кстати, как… нет, зачем ты бросила курить?
– Я и сама не знаю… – пожала плечами Орри.
"Опять "не знаю". Орри, ты вообще в курсе, что происходит в твоей жизни?"
– Хотела посмотреть – получится ли. – вслух ответила она.
– Ну ты даёшь! – восхищенно выдохнула Кари. – Многие орчихи пытаются бросить перед замужеством и родами и не могут! А ты бросила сама не зная зачем… Ой. Слушай.
Лицо Кари приобрело лукаво-заговорщицкое выражение.
– Может, ты всё-таки, одумалась… и решила завести сладкого маленького орчоночка и не хочешь признаваться нам? Потому что столько сезонов… напрасно отрицала счастье материнства? – слащавым голоском протянула сотрудница.
– Нет. Ничто из этого точно – нет. – скривилась Орри.
"Опять телега там же. Куда бы деться…"
– А зря. – выдала разочарованную гримаску Кари. – Часики-то тикают. Пожалеешь потом.
"Да пусть хоть главные куранты нещадно бьют всех, кто при мне поднимает эту тему. Лучше пожалеть потом, чем жалеть сеймомент. "
– Ты знаешь моё мнение на этот счёт. Меня это тикание успокаивает. – пожала плечами Орри.
"Я не намерена сама задерживаться в этом жизненном болоте и никому того не желаю."
– Странная ты, Орри. – капризно поморщившись, Кари затушила сигарету. – Я вот уже не представляю себе жизни без моей сладенькой малышечки. Что бы я делала на свете. Моя жизнь была бессмысленной до неё. Это такое счастье.
"И не представляй. Незачем сеймомент переживать о прочих упущенных возможностях и о спокойной осмысленной жизни."
– …Расчёсывать ей хохолок, петь с ней песни. Такое удовольствие, что ты даже себе не представляешь. – продолжала щебетать Кари.
"И вновь старое недоброе репродуктивное давление на старушку Орри… Кари, зачем ты тратишь на меня время? А! Чтобы потянуть его за ещё одним бессмысленным действием твой бессмысленной жизни. И покрасоваться на моём фоне. Хорошо. Давай поговорим."
– Я в этом вижу больше минусов, чем плюсов. – великодушно поддержала скучный диалог Орри. – Не будь как книги и глупые театральные постановки, расскажи мне о тяжёлой стороне материнства, раз уж вообще подняла эту тему.