Страница 10 из 12
— Ну, мне пора, — сказала Лия, напоследок оглянувшись на пришедших поддержать ее подруг. Миссис Нильвейг дождалась ее, и они с Викторией и Белиарой отбыли другим порталом.
Девушки осмотрелись и, заметив беседку, решили посидеть в ней. По правде говоря, их поддержка состояла в том, что они просто прибыли на Землю вслед за Лией. А Эйлита усмотрела в этом причину прогулять сдвоенную природомагию у Палладиума, собиравшегося опять потащить их на болота.
Каменная фея зевнула.
— Надо было с ними идти, — сказала она. — Если беливикс — такая ерунда, я бы его тоже по ходу дела получила.
— Не ерунда! — запротестовала Аметист. — Для любого превращения необходим настрой и полное осознание важности того, на что ты идешь!
Эйлита не стала спорить и кивнула.
— И вообще, кто-то строил планы на блумикс, — подумав, добавила Ами, намекая на их недавний спор.
Они замолчали, пока что исчерпав темы для разговора. Здесь, на Земле, был разгар весны. Шелестело молодой нежной листвой незнакомое дерево, каких они не видели в Магиксе. Лия бы точно сказала, как оно называется. Лия знала их все! Клейдер был царством лесом, столицей деревьев. Экваториальных, тропических, тундровых, каких угодно. Даже население Клейдера было в какой-то степени родичами деревьям, точнее, друидам и дриадам. Некоторые все еще расцветали по весне, как Лия, хотя таких осталось не так много. В глубокой старости, когда смерть была уже близко, все клейдерцы постепенно становились деревьями и, можно сказать, проживали еще одну жизнь, уже не осознавая себя, но существуя, развиваясь, давая пищу и приют насекомым и птицам. Люди попроще высаживали своих родственников прямо во дворе, побогаче - устраивали из мертвецов красивые чинные аллеи в глубине своих владений. «Мертвых», конечно, не пускали на дрова, не строили из них дома, но и не испытывали перед ними особого страха: древесное «посмертие» просто было еще одной частью жизненного цикла. Помнится, Лия шокировала всех (и порадовала Селену) рассказом, как вместе с папой построила игровой домик на своем мертвом прадедушке. И только потом спохватившись, успокоила всех (и огорчила Селену), что прадедушка в посмертии переродился в дерево, мощный узловатый самшит. А вот к умершим не своей смертью, которые так и оставались мертвыми телами, клейдерцы относились боязливо, закапывали очень глубоко и почти не посещали их могилы.
— Эйлита, — вдруг сказала Аметист, почему-то очень робея. — Каково это — быть замужем?
Каменная фея задумчиво взъерошила свою короткую пепельную шевелюру.
— Ну… Это связь. Духовная, эмоциональная. Ты уже не одна, и решаешь не за себя одну. Ты решаешь за свою семью — мужа, ну и детей, когда они будут. Забота друг о друге — это не приятный сюрприз, а обязанность, которая должна быть для тебя легкой и естественной. Я уже даже… м-м-м… не делю людей по полу? Или как это сказать… Не обращаю внимания, если рядом со мной вдруг появляется какой-нибудь симпатичный парень. Какая разница, как он выглядит, если у меня есть Николас? Он для меня самый лучший, и больше никто мне не нужен.
Аметист медленно, задумчиво кивнула. Объяснения Эйлиты звучали совершенно не романтично, зато они были настоящими. Это была не какая-нибудь гламурная муть из сериалов и женских журнальчиков, а слова, идущие прямо из сердца. На краткий миг Аметист даже почувствовала зависть. Нет, у нее был чудесный, прекрасный Теллар, ее любимая вторая половинка, но половинка. А вот Эйлита и Николас чувствовали себя именно единым целым.
— Я тут подумала… — Ами мечтательно уставилась в небо, глядя на проплывающие над ними пухлые кучевые облака. — Мы все взрослые. Через год мы окончательно сорвемся во взрослую жизнь, судьба раскидает нас по разным уголкам большого мира. Вот ты уже замужем! Лия тоже скоро пойдет под венец. Я следующая…
— Аль не замужем, — хихикнула Эйлита. Аль при всех своих «извращенных», по выражению Аметист, наклонностях ни разу не имел серьезных отношений с парнями. Ждал большой и чистой любви. Это выяснилось в самом конце прошлого года, когда они доживали последние недели вшестером в общей комнате и затеяли пижамную вечеринку с игрой на раздевание и в «правду или вызов». С одной стороны, следовало бы радоваться, что их Аль не настолько «извращенный», но девчонки отчего-то стали стесняться ходить перед ним в нижнем белье и полотенцах. Если вся его нетрадиционная ориентация ограничивалась невзаимной влюбленностью в парня из академии, то Аля же легко «перетянуть» назад, на гетеросексуальную дорожку! Может, он уже тогда «перетянулся» и посматривал на своих полуголых соседок по комнате с определенным интересом!
— У Алисы никого нет. И у Селены, — добавила Аметист и загрустила, вспоминая бал. Они с Эиен, как девчонки, побежали подглядывать за своей подругой в надежде увидеть что-нибудь пикантное, чем можно будет потом поддеть ведьмочку, а натолкнулись на настоящую драму! Аметист, у которой с Телларом пока не заходило дальше поцелуев, это повергло почти в ужас.
— Я бы не была так уверена насчет Алисы, — Эйлита понизила голос до заговорщицкого шепота. — Если бы у Алисы никого не было, она бы все свободная время проводила у нас, верно?
Аметист кивнула.
— Вот-вот. А она все свое свободное время проводит с Палладиумом! — продолжала каменная фея.
— У них есть разные учительские обязанности, — неуверенно ответила Ами. — Да и зельеварение они ведут вместе. Вон, Аль с Селеной ведут один предмет, поэтому вечно чем-то заняты вместе…
— Учительские дела не занимают весь день! — горячо возразила Эйлита. — Аль с Селеной проводят все время вместе потому, что они друзья! А к нам забегают по вечерам на полчасика, потому что мы как бы тоже их друзья, но им вдвоем интереснее, чем с нами. Но Алиса ведет себя так же! Не заметила? Она тоже забегает к нам на полчаса, проводя остальное время в компании Палладиума. Вот только между ними не то же самое, что у Селены и Аля…. Понимаешь, о чем я?
Ами уставилась на подругу глазами, почти квадратными от ужаса.
— Да что ты такое говоришь! — изумилась она. — Он же учитель!
— Но все сходится! — заспорила Эйлита. — На людях они общаются подчеркнуто официально, но ведут ли они себя так же, оставаясь наедине?.. Чего ты так смотришь? Сама, что ли, тайно влюбилась в Палладиума?
Ами, опомнившись, замотала головой.
— Но он же учитель! — повторила она. — Взрослый мужчина! Ему сколько должно быть уже лет… м-м-м… Его возраст исчисляется столетиями! *
На портальной площадке кто-то материализовался во вспышке зеленого сияния. Миссис Нильвейг, торопясь туда, вихрем пронеслась мимо беседки, заставив подруг отвлечься и повернуть головы, высматривая, кто там появился.
Когда миссис Нильвейг и прибывший вдруг направились к их беседке, теперь уже глаза Эйлиты стали едва ли не квадратными. Но от изумления.
Спутницей миссис Нильвейг была самая настоящая нимфа, объятая мягким зеленоватым сиянием. Огромные крылья били из спины потоками чистейшей магии, в которых искрились живыми огоньками цветы и листья. Длинное одеяние из невесомой ткани струилось многочисленными складками, развеваясь в потоках исходившей от нимфы силы. В прорезях полумаски глаза горели живым зеленым огнем. Нимфа казалась живым воплощением леса, самой его сутью.
А потом они подошли ближе, и Эйлита с Аметист обомлели, узнав в нимфе… Лию.
— … только по беливиксу, — тараторила миссис Нильвейг, непонимающе разводя руками. — Повремените пока с софиксом, девушка, вам лучше посоветоваться со своей директрисой…
Лия растерянно посмотрела на подруг.
— Девочки, — сказала она. — Давайте в Алфею!
***
— Как поживают ваши микробы, профессор Нейтан? — бодро осведомилась Селена, толкая дверь в его комнату.
— Ты их разбудила своим громким голосом, — уныло отозвался Аль. Молодой преподаватель сидел за столом. Перед ним лежала раскрытая книга, но он не читал, а развалился на стуле, запрокинув голову. Нос покраснел и припух, шея была замотана колючим шарфом грубой вязки.