Страница 46 из 52
Лица девушек озадаченно вытянулись.
— Э-э-э, я хотел сказать, что Геката покровительствует женщинам-чародейкам! — поправился он. — Всем дамам, связанным с травами, ведьмовством и оккультизмом.
— Я, кхм, имела в виду, что ты нам нужен как боевой маг, — смущенно добавила Эйлита.
— Да, на тренировках ты кажешься очень крутым боевым магом! — поддержала Лия. — Ты нам пригодишься! А вдруг Геката как раз покровительствует, кгхм, таким, как ты?
Аль порозовел и замялся, но посерьезнел, вскинул голову и твердо сказал:
— Я могу помочь вам информацией. Что-то придумать. Но к ней самой и на пушечный выстрел не подойду! Я не девушка, не травник, не ведьмак. Я могу пострадать от дисгармонии, если подойду близко, я ведь «переходный»! Только вы, прошедшие через энчантикс, сможете подойти близко. Это ваша личная война за жизнь и смерть.
***
Вокруг было очень спокойно и… мирно. Кладбище, укрытое снежной пеленой, тихо спало. Ни одна веточка на дереве не смела шелохнуться на ветру, ни одна птичка не смела чирикнуть.
Геката вроде бы не возражала, что она рядом. Трудно понять, как она относилась к ней на самом деле. Трудно вдвойне. Селена умела просчитывать взаимоотношения между обычными людьми, так как их характеры, вкусы и реакции более-менее укладывались в одни и те же шаблоны. Но шаблоны были почти бесполезны, стоило Селене начать анализировать чье-либо отношение к ней самой. Большинство людей считали ее очень своеобразным человеком, и реагировали на эту своеобразность каждый по-своему. Единицы были в курсе ее истинной природы, и, общаясь с ней, помнили, какое сильное и опасное существо она на самом деле. Геката же… знала про ее истинную природу, но и сама была не менее сильным и опасным существом. Для Селены это было совершенно новой моделью отношения к ней, заставляющей теряться и сомневаться.
Сама Геката тоже вела себя… не по шаблону. Селена с Алем выяснили: в ней существуют три независимых личности, но за жизнедеятельность отвечала одна, которую сейчас «выбило». Та, что сейчас главенствовала, обычно проявлялась редкими всплесками мыслей и эмоций, а сейчас была вынуждена существовать постоянно. Это было ей очень непривычно. Присутствуя, она словно отсутствовала, включаясь лишь от внешних раздражителей.
Вот Селена и находилась подле, стараясь не слишком раздражать. Собирала данные. Анализировала. Думала.
Ее новое странное превращение похоже на энчантикс. Но она не спасала никакого представителя своей родной планеты. Энчантикс дан ей потому, что он — прохождение через смерть и возвращение к жизни. Но сам он не ключ. Это лишь подаренная ей защита, позволяющая подобраться близко.
Ключом было то, что висело у нее на шее вместо пыльцы. Фиолетовый кристалл. Если он висит вместо пыльцы, значит, должен сработать так же, как пыльца. Но он не применился сам при приближении к богине. Не сработало и прямое соприкосновение, когда Селена, забалтывая богиню на протяжении получаса, будто случайно прикоснулась к ней рукой с зажатым кристаллом. Он не открывался и не раскручивался. Молния не оставила ни царапины, а ведь Селена не пожалела на него сотни миллионов вольт. В ее голове крепло подозрение, что кристалл откроется только при определенных обстоятельствах.
Какая досада! Это ужасно напоминало старые легенды про избранных героев, пророчества, положение звезд на небе и прочую ерунду, где все сводится к пресловутому стечению обстоятельств, невозможному ни с кем другим и ни в какое другое время. Странно было осознавать, что избранным героем стала не самая могущественная фея, не героическая шестерка Винкс, не Фарагонда. Не самая темная некромантка, не самая могущественная нимфа, не Эйлита, которая умерла и воскресла лишь одной силой своего желания, ведомая благородными побуждениями. Никто. Но Селена стала.
… Правда, она выяснила не все. В процессе должна был поучаствовать «ее кровь». Чья? Не любой феи энчантикса. Еще в тот раз, когда они с Лией, Аметист и Эйлитой облетали кладбища, Эйлита наступила босой ногой на какую-то сухую колючку, припорошенную снегом, и укололась до крови, не придав этому особого значения. Селена вернулась и отыскала колючий стебель, сохранивший частички ее крови, но кристалл не отреагировал. Селена мазала на него и свою кровь, но с тем же результатом. Может быть, кровь феи энчантикса должна была быть свежей, и ее предстояло получить самым что ни на есть древним, божественным, ритуальным путем — вскрыть фее горло, щедро напоив кристалл кровью прямо из артерий?
А еще… кровь могла быть взята у самой богини. Если у нее была кровь.
Селена медленно, осторожно подошла, стараясь не делать резких движений, и тихо заговорила:
— Ты не могла бы подарить мне каплю своей крови?
Геката медленно повернула голову, убрала с лица длинные темные пряди и сфокусировала на ней взгляд. С тенью вялого интереса в черных глазах она всмотрелась в лицо Селены. Та заранее сделала его искренне обеспокоенным, участливым и подобострастным: все же психика богини была устроена по-человечески, и язык тела с эмоциями ей были важны не меньше, чем слова.
Оставалось лишь гадать, что Геката увидела в ее «искренне обеспокоенном» лице, но она вдруг поднесла ладонь ко рту, прокусила зубами подушечку мизинца и протянула руку в сторону Селены. Та подставила сложенные лодочкой ладони, стараясь не слишком алчно смотреть, как по отставленному изящному пальцу медленно и лениво скатывается красная капелька.
Упавшая на ладонь капля показалась Селене обжигающей. По телу искрами пробежались голод, желание и всеобъемлющее раболепное обожание. Энергия веры, благодаря которой существуют боги. Годы, века веры тысяч людей, поклонения, молитв, жертв. В эти краткие секунды Селена всем своим существом любила, обожала, боготворила Гекату, готовая забыть все и идти за ней. Лишь одна мысль, упорно бившаяся на краю сознания, удержала ее от того, чтобы слизнуть каплю.
Поэтому Селена только сделала вид, что слизала ее: продолжая держать обе ладони лодочкой, провела языком по той, где крови не было, после чего опустила руки, сжимая ту ладонь, где пульсировала и обжигала нетронутая капля. Не забыла благоговейно посмотреть на богиню. Та безразлично отвернулась, сунув палец в рот.
Селена еще пару минут посидела рядом, а затем тихонько отошла к лесу, превратилась и обхватила кристалл ладонью с размазанной по ней кровавой каплей. Кровь впиталась в кристалл, но и только. Ничего не происходило. Селена, не удержавшись, слизнула с ладони остатки. Из крови и плоти мертвецов она получала силу. Здесь было так мало… но и так много. Селена не питалась энергией веры и не считалась языческим богом, но на краткий, сладкий миг ощутила себя им.
Для богини ее ухищрения не были тайной. Она ведала все, что происходит вокруг, ей не нужны были глаза, чтобы все видеть. Но она не акцентировала внимание на незначительном мельтешении вокруг себя, потому что оно не несло угрозы. Селена, сама ощущавшая мир потоком различных энергий, знала это по себе: ты получаешь информацию о каждой букашке, снежинке и ничтожной волосинке вокруг себя, но чаще всего не обращаешь внимание, отслеживая только самое главное.
Селена развеяла превращение и вернулась на прежнее место. Геката никуда не делась: так и сидела на холодном камне, не поменяв позы. Ее босые ноги зарывались в пушистый снег, а открытое темное платье совершенно не грело, но, кажется, холод ее не беспокоил. Селена немного завидовала: сама она ощущала холод не так, как люди, но от него замедлялись внутренние процессы тела. Иногда она разводила костры, иногда кипятила воду и пила ее, либо подсовывала под куртку бутылки, которые находила в мусоре и наполняла кипятком. Превращение надолго не спасало: его было трудно поддерживать постоянно. Энчантикс был очень энергоемким! Был ли таким энергоемким настоящий энчантикс настоящих фей, которые получали его правильным путем, Селена не знала. Но был какой-то смысл в том, что феи предпочитали в повседневной жизни ходить ногами и одеваться в одежду, а не вечно порхали на крыльях с места на место, защищенные от холода и ветра волшебным нарядом. Да и не стоило светить тем, что дала Селене одна половина Гекаты для нейтрализации другой половины…