Страница 32 из 52
— И где будут проходить ваши свидания? — воодушевилась Алиса. — Наверное, в тронном зале, при свечах, с пятью переменами блюд, и все на золотых тарелках! А ты будешь жеманно отъедать от каждой порции лишь по кусочку, потому что даме в обществе короля положено есть по чуть-чуть!
— Я его брошу, если он устроит мне такое свидание! — захихикала Лия. — Как только Офелия разрешит мне есть все, что хочется, мы пойдем в «Магикдоналдс» и наедимся гамбургеров, картошки, и запьем это все газировкой! Мы, правда, еще не решили, в какой именно «Магикдоналдс» пойдем. На Джеверле, наверное. На Клейдере наследному принцу несолидно есть фастфуд в забегаловке, а в Магикс Лирой не хочет, потому что здесь эта «ведьма-людоедка»…
— Меня кто-то звал? — послышалось за ее спиной. На стол с грохотом опустился поднос, и упомянутая людоедка села рядом, тут же принимаясь торопливо заглатывать завтрак.
— Ой, Селена, а где же твой Аль ненаглядный? — наигранно удивилась Лия. — Ты же без него никуда не ходишь! По-моему, даже дежуришь под дверью, когда он в туалет заходит!
— Я сопровождаю его для того, чтобы девчонки не липли, — пробулькала чаем ведьмочка. — Он сейчас отбыл на Джеверл, к Анхелю и Теллару. Прорабатывают детали плана.
— Как?! Уже? — удивилась Алиса.
— Да, помолвка послезавтра, — кивнула Лия.
— Это же безумие какое-то! — воскликнула эльфея. — Родители Аметист даже понятия не имеют, в каком она состоянии! А все, что мы придумали для срыва помолвки — уличить жениха в нетрадиционной ориентации!
— Зато наш Алечка интересно проведет время, — хихикнула Лия. — И у Анхеля в этом деле есть своя выгода: учиненный скандал позволит ему беспрепятственно жениться по любви, на девушке из незнатной семьи.
— Алечка весь в предвкушении, — подтвердила Селена. — Кстати, вы давно были у Эйлиты?
— Я заходила к Офелии перед завтраком и заодно глянула на Эйлиту, — кивнула фея листвы. — У нее… волосы поседели…
Алиса непонимающе нахмурилась, но вдруг о чем-то вспомнила, просветлела и уточнила:
— Поседели или посерели?
Теперь задумчиво нахмурилась Лия:
— Ну, они такие серые, темные… серые… Точно не красные!
— Должно быть, слезло ее заклинание покраски волос, — объяснила Алиса. — Ее естественный цвет и есть пепельно-серый! Эйлита поступила в Алфею с пепельными волосами, а на первой учебной неделе вдруг перекрасилась в красный и вообще кардинально переменилась. Я сначала даже не узнала ее в новом образе: думала, куда делась наша молчаливая соседка в очках, и что в ее комнате делает шумная красноволосая девица!
Настало время Селены задумчиво хмуриться:
— Просто это все странно. Рядом с Эйлитой лежит фея-медиум и утверждает, что вокруг нее иногда возникает аура мира мертвых. Будто Эйлита иногда… не в мире живых. Не в том смысле, что умирает, а что…
Лия и Алиса испуганно уставились на нее.
— Ты же можешь вытащить ее оттуда? Ты ведь некромант и все такое…
— Живую — нет, — замотала головой ведьма. — Живое — не моя материя. Вот если умрет, я ее дух хоть десять раз с того света вызову!
В столовую вошла Фарагонда, остановилась у входа и стала кого-то высматривать.
— Ой, мне пора в Фонтероссу, — вспомнила Селена, одним махом заглотила последнюю сосиску и заорала на всю столовую: — Эй, второй курс! Артефактологии сегодня не будет! Можете облегченно выдохнуть!
Схватив вещи, ведьмочка умчалась.
На столе остался ее поднос с грязной тарелкой, пустой чашкой и нетронутым бутербродом. Лия голодным взглядом уставилась на толстый ломоть ветчины, но поборола себя и с усилием отвернула голову.
***
— Да прекрати ты вертеться! У меня от тебя в глазах рябит! — не выдержала Алиса.
— Я должен убедиться, что выгляжу идеально! — капризно отозвался фей. — Я не могу срывать помолвку принцессы и герцога, будучи неопрятным!
Аль был одет в сине-серебряный, с иголочки, камзол и очень облегающие штаны. На поясе висела шпага в ножнах. Лия чуть-чуть подтемнила ему брови и ресницы. Волосы были вымыты фирменным шампунем Алисы и Тетты, тем самым, от которого кожа головы делалась мягче попки младенца. Получилось сногсшибательно. Ради Аля можно было бросать принцесс, принцев, королей, королев…
— Ты и так красавица из красавиц, — заверила его Лия, готовившая к выходу Аметист.
Аль проигнорировал выпад и прищелкнул каблуками. Одевшись иначе, он стал иначе и выглядеть, и вести себя, и вообще производил другое впечатление. Он рассказывал, будто его родственники со стороны отца непростые: прадедушка на самом деле внебрачный сын какого-то очень левого заднего принца, а еще было так и не выяснено, от кого родилась прабабушка: от законного ли мужа или какого-то опального графа. Где-то совсем в глубине ушедших веков в его родословную затесались и эльфы. Правда, ни одной аристократической фамилии, попавшей в его родословное древо, Аль назвать не смог, и на истинность своих утверждений не претендовал. Но, надо отдать ему должное, в образ аристократа он вписывался превосходно.
План на первый взгляд был прост, как табуретка, и безумен, как чувства Кресса к Селене. Но на деле был ювелирно выверенным алгоритмом, результатом расчета реакций зрителей, скорости передвижения по дворцу короля и королевы, и множества других факторов. Внезапно исцелившейся Лии пришлось срочно вникать в детали, заучивая наизусть все, что сначала должна была делать Алиса. У Алисы и Селены в это время, как назло, образовался очередной педсовет, на котором всем нужно быть обязательно. Аль и сам едва отпросился, клятвенно пообещав, что потом обо всем расспросит Селену.
Правда, перед выходом все едва не сорвалось: Лия обнаружила, что собственное платье висит на ней мешком. Вариант одолжить платье у Аметист здесь не годился: было бы странно, если Лия явилась во дворец родителей Аметист в платье Аметист. Пришлось панически копаться в шкафах Эйлиты и Алисы, но лучше всех на Лию село прошлогоднее платье Селены с декоративными металлическими пластинами, рассчитанное на фигуру тощего скелета. Кем Лия сейчас и являлась. Сине-серебряный ужасно не шел ее смуглой золотистой коже и сочному травяному цвету волос, но искать что-то еще не было времени.
***
Королевский дворец Джеверла поражал своим великолепием. Богатая отделка из драгоценных и полудрагоценных камней переливалась гранями в ярком свете ламп. Лия очень любила холл, отделанный малахитом и могла часами разглядывать прожилки в камне, но сейчас было не время крутить головой.
— Здравствуйте, Ваше Величество! — поклонилась она.
— Здравствуй, Лия. Где же Аметист? — промолвила королева Сапфир, удивленно разглядывая придворную даму своей дочери: на ее памяти та всегда носила цвета земли и природы, а не вот это непонятное синее с серебром.
— Принцесса задержалась в саду, чтобы полюбоваться своими любимыми орхидеями, — улыбнулась девушка. Бесчувственная Аметист «задержалась в саду» в компании Теллара и Аля, ожидая сигнала.
Королева изящным кивком головы отпустила Лию.
Фея листвы церемонно просеменила по коридору, завернула за угол и оттуда бегом припустила к покоям, отведенным Анхелю, придерживая руками металлические пластины на платье, чтобы не гремели. Стукнув в дверь четыре, затем два, затем снова четыре раза, Лия вошла в покои герцога, машинально поклонившись и ему. Рефлекс, выработанный с детства, автоматически активировался при попадании в любой дворец.
Анхель снисходительно улыбнулся, принял из ее рук половинку маленького карманного зеркальца и стал пускать из окна блики, затем положил его на пол у стены. Зеркальце было старинным, запрещенным артефактом из герцогских тайников, позволяя создавать порталы туда, куда бы не пропустила защитная магия. Например, в волшебный банк. Одна пронесенная под защиту половинка позволяла создать портал, ведущий туда, где эта половинка находится. А если пронести вторую часть — можно было свободно путешествовать порталами в пределах контура защитной магии. Чтобы выбраться порталом за пределы защитного контура, нужно было, соответственно, вынести одну половинку зеркальца наружу.