Страница 12 из 44
— И как ты это определишь?
— Вам придется рассказать о себе. Ваши самые сильные страхи, самые тяжелые эпизоды из жизни. Мы будем воссоздавать то, чего вы больше всего боитесь, а вы будете преодолевать.
— Нам что, душу перед тобой наизнанку вывернуть? — поморщилась Агата.
— Значит, сама думай, как получишь чармикс, — отрезала Селена. — Кстати, где Алиса? Ей бы тоже к нам…
— Они решили, что она предательница, — пожала плечами Аметист.
— Алиса — предательница? — развеселилась ведьмочка. — Зло должно быть очень розовым и сладким, чтобы такая, как Алиса, стала ему служить! Так что? Кто первый расскажет, в чем его слабость?
Воцарилось молчание.
Селена оглядела их и сходила к соседнему столу за кем-то забытой ручкой.
— Значит, поиграем в бутылочку, как в Торренуволе. В роли бутылочки — ручка, — объяснила она.
— Эй, стоп, — Эйлита торопливо накрыла ее ладонь. — Давай крутить будет кто-нибудь другой! Ты обязательно схитришь! Не знаю в чем, но схитришь!
Ведьма пожала плечами и придвинула ручку ей.
Эйлита раскрутила ее на столе. В первый раз кончик ручки указал в пустое пространство ровно посередине между Лией и Агатой, со второй попытки остановился точно на Аметист.
Фея кристаллов замерла, как кролик перед удавом.
— Ну давай же! — поторопила Агата.
— М-меня зовут Аметист Стоун… — нерешительно начала она.
— И я алкоголик! — не удержалась Эйлита, но на нее зашикали.
— Я наследная принцесса Джеверла… У меня было не очень насыщенное детство…
Аметист говорила, все глубже и глубже погружаясь в свою память. Маленькая робкая принцесса не играла со сверстниками. Она любила слушать пение птиц и разглядывать драгоценные камни. Вокруг дворца было безопасно, ее отпускали гулять одну.
Был прекрасный солнечный день, чудно пели джеверлские алмазные птицы, сверкая и переливаясь оперением. Маленькая Ами долго гуляла, собирала цветы и ягоды, уходила все дальше от дома, и ноги принесли ее к пещере. Недра Джеверла таили в себе несметные запасы драгоценных минералов и полезных ископаемых. Папа однажды принес ей огромный рубин, когда отправлялся инспектировать шахты! Аметист подумала, что если заберется глубоко в пещеру, тоже найдет драгоценные камни.
В пещере было темно и сыро, с потолка со звоном падали капли. У девочки был с собой маленький фонарик на батарейках, и она, включив его, пошла дальше. Если в пещере будут кристаллы, свет фонаря отразится от них.
После получаса ходьбы сырая каменная стена полыхнула зеленым светом — это были изумруды! Ами не сдержала радостный крик, который, усиленный каменными сводами, эхом пронесся по сводам пещеры, многократно умножаясь. И после этого послышался треск и грохот.
Принцесса, испугавшись, побежала назад и уперлась в завал.
Только не это! Батарейки в фонарике скоро сели, а магических сил в маленькой девочке было не больше, чем в птичке…
Аметист прервалась на полуслове и разрыдалась. Лия присела рядом и обняла, успокаивая. Эйлита сочувственно глядела на них, во взгляде Селены читался научный интерес, а вот выражение лица Агаты понять было сложно. Не сочувствующее, скорее, задумчивое.
— За сутки с лишним фонарь сел, она сорвала голос и почти сошла с ума от страха, — продолжила за нее Лия. — Ами нашли чудом. Голос вылечили, но она так и не заговорила. Так продолжалось несколько лет, и только познакомившись со мной, она все-таки начала говорить. Теперь все хорошо, мы друзья, все позади!
Перед взором феи листвы невольно вставали события семилетней давности: бежавшая с родного Клейдера опальная дворянская семья, осунувшийся, преждевременно поседевший отец, обвиненный в том, чего он не совершал. Король и королева Джеверла, сурово глядящие на них и отказывающие в политическом убежище… Из-за тяжелой бархатной портьеры с пугливым любопытством выглядывает девочка, ровесница Лии. Она похожа на короля и королеву, у нее на голове маленькая тиара. Это принцесса Джеверла. «Папа, пусть они останутся!» — тихо, почти беззвучно просит девочка. Король и королева, разом забыв о гостях, оборачиваются на звук. Королева плачет и обнимает дочь, король сам едва сдерживает слезы, но они вовсе не расстроены. Они рады, безумно рады чему-то… Теперь король смотрит на них куда теплее, предлагает отцу взять земли прервавшегося графского рода и их фамилию, Эмеральд. Лия остается жить во дворце, теперь она придворная дама принцессы, они вместе играют, учатся, спят в смежных комнатах и почти не разлучаются. Только недавно им пришлось разделиться: Лия приболела, осталась дома и Аметист пришлось поехать в Алфею одной, но теперь они вместе, и все хорошо.
— Все хорошо, — вслух повторила Лия. — Мы друзья, все позади.
Аметист подняла заплаканные глаза на Селену.
— Это все? — спросила она, всхлипывая.
— Мы услышали достаточно.
— И куда мы ее отправим, чтобы получился чармикс? — спросила Агата. — Завалим в пещере?
— Именно! — кивнула Селена. — В стрессовой ситуации фея может испугаться не только на чармикс, но и на энчантикс. Случаи были. Нам повезло: у нас есть Эйлита. Готовься, будешь заваливать вход в пещеру…
Каменная фея вздохнула. Своими руками обречь подругу на страдания? Если так надо для общего блага… Ами зарыдала с новой силой.
— Так, с одной разобрались. Кто следующий? — поинтересовалась Селена.
— Ты говоришь так, будто эксперименты над нами ставишь! — прищурилась Агата. — Мне это не нравится! Ты пугаешь Аметист!
— Мы слишком слабы, чтобы что-то предпринимать против ведьмы! Трансформации — огранка для дара феи. И нам нужна огранка получше. Мы сами по себе не слабы, но должны работать над собой, пойми же! — разозлилась ведьма.
— Ладно, остынь, я поняла… — отмахнулась фея рун. — А ты-то как к такому выводу пришла?
— Я очень хорошо чувствую, как меня меняет трансформация, — объяснила ведьмочка, неопределенно разводя руками. — Просто чувствую, и все. Не знаю, как описать. Трансформация — это такое отверстие, через которое выходит сила. Отверстия бывают разных форм и размеров, и по-разному формируют нашу магию. И сейчас наши отверстия очень узкие. Мне тесно. Магии во мне много, как… как… как микробов под ободком унитаза! А выхода для нее нет!
Эйлита не выдержала и заржала первой. После страшной истории глупая шутка показалась очень веселой. Смех каменной феи был так заразителен, что за ней последовали остальные. Даже Аметист тихонько захихикала, вытирая слезы.
Именно в таком виде их и застала заглянувшая в библиотеку Алиса — счастливыми, смеющимися. Они даже не заметили, как их подруга заглядывала в приоткрытую дверь.
Алиса все поняла. Она привечала в своей компании новых фей, и те вытеснили ее саму. Им было хорошо и без нее. По ее лицу покатились непрошенные слезы. Она им больше не нужна!
Алиса понеслась по коридору, не разбирая дороги. Ей было все равно, куда бежать. Ее бросили лучшие подруги, даже не подождав, пока она пару минут поговорит со своей опекуншей.
Внезапно она врезалась во что-то мягкое и теплое.
— Извините… — всхлипнула она, поднимая заплаканные глаза. Перед ней стоял Палладиум. Он не ругался, что в него врезались, нет… Он улыбался. Воспитываемая Фарагондой с детства, маленькая эльфея жила в Алфее и дружила с преподавателями, ставшими для нее почти членами семьи. Даже со строгой Гризельдой. В прошлом году она поступила на первый курс, и учителя стали относиться к ней, как ко всем остальным, не давая поблажек. Алиса обижалась и скучала по прошедшим годам, когда учителя были ее друзьями, осознавая, что этого уже не вернуть.
Теперь она смотрела в глаза профессора и понимала: Палладиум все еще друг. Хоть и не выделяет ее на уроках, и общаются они как учитель и ученица, эльф готов понять и поддержать ее. Профессор по-дружески обнял девушку и погладил по спине. Алиса уткнулась носом в плечо, чувствуя слабые нотки древесного парфюма.
— Не плачь, Алиса… — улыбнулся он. — Пойдем в учительскую, выпьем чаю. Не все так плохо…