Rise. Звезда битвы

- Через передатчик корабля, как же еще, – удивилась Нисфорца. – Сначала нам кодировали текстовые сообщения, а потом мы догадались отключить фильтр посторонних радиошумов, и услышали… прямо скажем…

– Живой голос, – подхватила Маэрлена. – С интонациями? – уцепился за подробности капитан. Пиррена, подумав, кивнула. С ними говорил голос, который мог быть сдержанным на эмоции, но вполне живым. – А произношение? – Хриплое, как будто из помех, – пожала плечами Нисфорца. – Нет-нет, – нетерпеливо перебил Ханс. – Язык. Акцент.

Они задумались.

За семь с половиной ллуральских столетий звучание человеческого языка изменилось: другое произношение, скорость речи. Кинохронику времен Великого Переселения дети проходят еще в начальной школе – человечество на этих старых записях так медленно, старомодно разговаривает…

Они паниковали, пытаясь понять, что с их кораблем, и не обратили внимания на одну деталь, точнее, ее отсутствие…

- С нами общались на современном ллуральском языке! – подскочила Титания, опрокинув чашку Маэрлены. – Вы хотите сказать, что контакт кто-то сфальсифицировал?! Но кому удалось, если никто не может туда подобраться?

– Нет, напротив, – покачал головой Амель. – Подобраться туда могут только энергетики. – Это и было нашей самой основной гипотезой, – объяснил Даймонд. – Передачи с базы не доходят. Корабли в той системе еще не летают. Однако «Звезда битвы» разговаривает на современном ллуральском языке… – Мы могли догадаться об этом информаторе гораздо раньше, – огорчилась Нисфорца. Даже не зная, с кем они говорили, можно было заподозрить неладное: откуда собеседник, чем бы он ни был, получил современную языковую базу?

- Вот, – кивнул Ханс. – Минимум один из четверки энергетиков дожил до наших дней и снабжает свой Источник свежайшими сведениями о современном человечестве. У него точно сохранился навык общения с людьми, и… вероятнее всего, он прячется где-то на базе или в кого-то вселился, чтобы наблюдать за нами. И достаточно давно, чтобы перенять наш язык и насобирать информации. Понимаете? Где-то совсем рядом с нами скрывается древнее существо, способное рассказать, что здесь происходило в последнее тысячелетие! Способное подтвердить ваш контакт с Медорой-1/2!

– Мы хотим найти его, – объявил Даймонд. – Вы с нами?

Конечно, да!

Через несколько часов «Вечнозеленый» уже снижался над вечнохолодными зонами Альденны-5 – Криота, предварительно изучив рельеф выделенного им сектора. Местность была во всех смыслах неудобная, да и планета коварная: мало того, что у нее было непредсказуемое магнитное поле, так еще и за тысячелетие орбита немного сместилась. Но трудности им не страшны: кораблем управляет опытный старший спецкурс! Они находятся в Магиксе второй год и до сих пор живы – не упадет же у них корабль на ровном месте?

Корабль качнулся, и Титания с Хансом дружно помянули тхиярву, глядя на показания приборов. Угол снижения стремительно рос, невзирая на усилия пилота. Магнитное искажение неумолимо тянуло вниз. Кажется, корабль на ровном месте все же упадет.

Юнна и Амарантайн хором взвизгнули, одна – по корабельной связи из медотсека, вторая – с голоплатформенного диванчика.

Через минуту в машинном горестно взвыли Амель и тревожная сирена, сигналящая о том, что температура раскалившейся в атмосфере обшивки превышала все допустимые нормы.

Корабль сильно трясло. Полет было не выправить. Их ждет крушение!

– Ханс! – крикнула Нисфорца. Он же капитан, он должен что-нибудь сделать!

Рыжий капитан-пилот очнулся от задумчивого оцепенения и махом вырубил все звуковые оповещения.

– Эвергрин, – произнес он одно-единственное слово по общекорабельной связи.

Даймонд, пристегнутый рядом с девушками на голоплатформенном диванчике, бледный, встревоженный, но не паникующий, вскинул голову и зажмурился. Рамалла и Ханс в своих креслах повторили движение.

Нисфорца уже приготовилась к неминуемой гибели и вдруг ощутила… ощутила… нечто, чему не было названия. Упругая, плотная, незримая волна прокатилась по кораблю. Воздух словно сделался вязким, замедляя припадочную тряску звездолета.

Эвергринский аналитик резко распахнул пылающие изумрудным пламенем глаза. Над Хансом висело насыщенное желтое свечение, темно-зеленая дымка стелилась по полу от Рамаллы.

Нисфорца с тихим вскриком уставилась на свои руки, где по кровеносным сосудам, просвечивающим под нежной загорелой кожей, бежали искры золотистого света.

Слева послышался щелчок отстегиваемого ремня безопасности. Очки на Титании меняли цвет и форму, превращаясь в ярко-голубые, те самые. Фея металлокинеза плавно воспарила над кают-компанией, обволакивая пространство путами ярчайшего голубого света. Лицо ее было отрешенным: похоже, Титания не осознавала, что делает.

Эвергрин мягко, почти невесомо коснулся поверхности, зарываясь в пушистую снежную перину по самые внешние камеры, проскользил днищем десяток метров и замер.

Титания плавно коснулась ногами пола и упала навзничь.

– Посадка завершена. Можно возвращаться к своим обязанностям, – озвучил уставную фразу Ханс, отстегивая ремни безопасности, и подбежал к Титании, лежавшей без движения. – Медотсек, медика на мостик! – приказал он. – Что произошло? – спросила Маэрлена. – В снег сели, – меланхолично отозвалась Рамалла, глядя на затянутые мутью обзорные экраны. Раскалившаяся обшивка протапливала вокруг корабля снег, и внешние камеры запотели от водяного пара. – Да нет же, как именно мы сели? – воскликнула Амарантайн.

Вбежавшую в кают-компанию Юнну в сверкающем оранжевом коротком платьице встретили озадаченными взглядами, пока не разглядели за спиной крохотные прозрачные крылышки, сообразив, что это тоже какая-то трансформация. Заметив на себе взгляды, Юнна только встряхнулась, сбрасывая с себя блестящее оранжевое платье, как дымку, под которым каким-то образом проявился привычный форменный комбинезон, и занялась Титанией.

– Мы обратились к магии, – подал голос Даймонд, тяжело поднимаясь с места. – Не к каким-то своим конкретным способностям и задаткам, а просто к магии вокруг нас. Видимо, магия решила, что лучше всего подействовать через Титанию, но для нее это оказалось нелегко.

Послышалось шипение автоиньектора, и очнувшаяся Титания села, цепляясь за Юнну, недоуменно оглядываясь и плохо понимая, что она делала на полу.

– А поконкретнее? – переспросила Маэрлена Даймонда. – Что вы сделали, чтобы так случилось? – Понадеялись на чудо. Магия активируется верой. Мы не осознаем механизм произошедшего, просто искренне верим, – пожал плечами Ханс, отворачиваясь к панели управления и вызывая на экран данные о положении корабля, перелистывая изображения с камер, тщетно пытаясь найти не покрывшуюся замерзшим водяным паром. – Что происходит? Как сели? – послышался голос Амеля. – Это я у тебя спрашиваю. Машинное, состояние? – тут же отвлекся на него Ханс. – У меня в машинном плазмопровод лопнул, надо отключать варп-реактор и переваривать этот участок… – А, ерунда, – капитан вечнозеленых расслабился. – Переключим жизнеобеспечение на реактор от флаера и спокойно починимся. А насчет того, как сели мы…

Внешние микрофоны вдруг донесли снаружи какой-то скрип, стук, переходящий в хруст… треск!!!

Звездолет снова тряхнуло, и он провалился куда-то в темноту, переворачиваясь на бок. Всех бросило в сторону, на переборки. Ханс в прыжке уцепился за подлокотник пилотского кресла, подтянулся и разом врубил двигатели. Секунд через десять многострадальный корабль снова дернулся, теперь уже от гравистабилизаторов, затормозивших возле самой поверхности.

Запоздало заорала сирена и включились красные полосы на стенах.

Чудом удержавшийся в кресле Ханс снова отключил звук и устало откинулся назад.

Из угла на нетвердых ногах приковыляла Рамалла, плюхаясь в навигаторское кресло и по-новому запрашивая хоть какие-нибудь данные, проливающие свет на произошедшее.

– Машинное, – позвал капитан, оглядываясь на кучу-малу в углу. – Состояние?