Страница 32 из 35
В ушах так зазвенело, что он почти не сознавал, о чём идёт речь. Кристофер Милстоун говорил убедительно — это считывалось из всей его позы. Он был многословен, лучился уверенностью в себе, и судья всматривался в него с придирчивой цепкостью. Того и гляди чуть улыбнётся и кивнёт! Мэйнард, сколько ни вслушивался, не мог понять ни слова, звуки превращались в единый поток, в смешанный гул, где не получалось вычленить смысла. В висках распустилась головная боль, сердце билось с болью, слишком часто, и Джонс то и дело терялся в череде ощущений, смаргивал и опять пытался сосредоточиться.
—…и бедная женщина, которая живёт в одиночестве, конечно, не могла противостоять… Как вы понимаете, теперь детектив Джонс… чтобы скрыть собственные грехи… возмутительное обвинение…
«Возмутительное обвинение» — слова врезались в память, словно выпав из общего контекста. Мэйнард мотнул головой, но они всё звучали и звучали, не желая оставлять его. «Возмутительное обвинение». Вот, значит, как судья Гэрриет будет думать о том, что они собрали с таким трудом. Все улики, все доказательства — лишь пыль, пока перед Мэнди — или как там его? Дэймоном? — стоит столь мощный, столь непробиваемый щит. Кристофер Милстоун.
Мэйнард мимоходом подумал, что уж этому человеку не приходится печалиться — его имя и фамилию никто не исковеркает и никогда не ошибётся, ни произнося, ни записывая.
В этот момент адвокат сел и неприязненно покосился в сторону Кейтлин. Джонс, поймав его взгляд, ощутил себя виноватым. Неизвестно, в чём именно, просто груз невысказанной и неопределённой вины упал на плечи и вдавил в кресло ещё сильнее. Он даже попытался сгорбиться, вжаться, чтобы стать меньше.
Судья Гэрриет что-то резко сказал, и Мэйнард запоздало подумал, что тоже мог бы привлечь адвоката. Вот только его знакомства в этой сфере были не слишком уж впечатляюще. Явно все те, кто согласился бы помочь, оказались бы не такими юркими, не настолько самоуверенными, в общем — и близко не такими, как Милстоун.
В этот момент Кейтлин поднялась.
— Для начала хочу объяснить, отчего любые обвинения в сторону детектива Джонса не могут иметь под собой оснований, — она подошла к судье.
Мэйнард залюбовался её статью. Внезапно ему представилось, что Кейтлин одета не в деловой брючный костюм, который, безусловно, был ей к лицу, но в рыцарские доспехи. Нет, в его представлении она не была кем-то вроде Жанны Д’Арк. Эта история всегда оставляла у него неприятный привкус — всё-таки шизофреничка с мечом не казалась ему привлекательной. Кейтлин же была… как будто бы… как король Артур, только в женском теле. И то, как она сейчас раскладывала перед судьёй документы, было сродни вытаскиванию меча из камня. Вот-вот раздастся громоподобный звук — и всё вокруг признает, что только в руках Кейтлин и сосредоточилась истина.
Мэйнард сглотнул, испытав внезапно прилив возбуждения, щедро замешанного на восхищении и самую каплю — на страхе. И тут же осознал, что снова пропускает всю суть. Кейтлин говорила тихо и спокойно, излагала факты отнюдь не так пафосно и красуясь, как Милстоун. Её голос звучал сухо и отстранённо. Однако лица судьи и самого Кристофера стремительно менялись.
— Потому, — добавила Кейтлин, — я сомневаюсь в состоятельности выдвинутых встречных обвинений. К тому же у нас есть диктофонная запись, где Дэймон О’Нил признаётся в совершённых преступлениях.
Мэйнард моргнул, вспомнив, что сам сделал эту запись!
Его мир, кажется, начинал вставать на место, но он всё ещё терялся в нём. Казалось, он мог опереться исключительно на Кейтлин. На сильную, властную, величественную и смелую Кейтлин, которая сейчас вернулась на место и села рядом с ним.
***
Им пришлось подождать почти полтора часа. Судья Гэрриет на редкость подробно изучал факты, прежде чем вынести решение, что всегда раздражало. Всё это время Мэйнард просидел в коридорчике на жёстком диване, рассматривая картонный стаканчик с кофе. Солнечный свет проливался из высокого окна, забранного узорчатой решёткой, и Джонс то и дело ловил себя на мысли, что погружается в этот свет и тонет в нём.
Кейтлин не была с ним рядом, она отходила, с кем-то созванивалась, кого-то убеждала. Несколько раз, похоже, отлучалась, чтобы покурить. И всё равно Мэйнард чувствовал себя под её крылом, под надёжной защитой, и это своеобразно исцеляло его.
«Отчего мне снилась Мэнди, если на самом деле женщина моей мечты — вот здесь?» — задал себе вопрос Мэйнард, когда Кейтлин в очередной раз пересекла коридор, на миг заслонив ему солнце.
Ответа не нашлось, появилось только глупое и странное чувство, названия которому он дать не мог.
Но наконец их снова пригласили в зал.
***
Уже позднее Мэйнард вспоминал, как смотрел на него Кристофер Милстоун. Возможно, то было его первое поражение, но Кейтлин, хмыкнув, бросила ему вслед, что стоит сначала знакомиться с клиентом получше, а только потом соглашаться представлять его интересы в суде.
Приподнятое настроение Соммеберг постепенно передалось и самому Мэйнарду, всё ещё отвлечённо плавающему в собственных раздёрганных мыслях. Он начал улыбаться раньше, чем осознал, что Кейтлин действительно сказала нечто смешное.
— Эй-эй, Браун, — фыркнула она, едва ли не помахав ладонью у него перед носом.
— Джонс, — поправил он машинально и наконец-то пришёл в чувство. — А, это… такая шутка?
Кейтлин рассмеялась и покачала головой, внезапно оказавшись спокойной, расслабленной и очень… простой и близкой.
— Мэйнард, — голос её зазвучал мягко, — тебе бы отдохнуть, честное слово. Понимаю, что потрясение за потрясением, но теперь беспокоиться не о чем. Дэймона переведут, тебя вызовут для дачи показаний… В целом дальше дело пойдёт без проблем, — она выдохнула.
Джонс понял, что они вдвоём стоят на широком бетонном крыльце здания суда. На парковке ждала машина, но ни он, ни Кейтлин будто бы никуда не торопились.
— А что дальше? — спросил он, только-только начиная осознавать, что угроза миновала. Никто не обвинит его в сексуальных домогательствах! В попытке изнасилования! Более того, он всё же окажется свидетелем со стороны обвинения.
— Дальше?.. — Кейтлин смерила его взглядом. — Забавно, но когда ты не пытаешься корчить из себя мачо, с тобой даже приятно иметь дело. Майк сейчас продолжает работу, но наша помощь ему не нужна. А тебе так и вообще стоит напиться, — она усмехнулась.
Мэйнард чуть сощурился, не понимая, на что она намекает, но потом расслабился и, заложив руки за спину, качнулся с пяток на носки и обратно.
— Я буду… нескромным, — начал он, — но тут неподалёку есть бар… «Паб Пита». Может, посидим?.. — и весь его энтузиазм внезапно разбился о воспоминание — когда она согласилась выпить с ним кофе, кончилось всё совершенно не так, как он представлял.
Но эта Кейтлин была совсем не такой, как та, что тогда обозвала Хукерс-таун шлюшьим. Она снова улыбнулась с мягкостью и кивнула.
— Пойдём, пропустим по стаканчику.
***
«Паб Пита» был стилизован под маленький ирландский бар, в нём было много тёмного дерева и глубокой зелени. Сам Пит приехал в Хукерс-таун давно, лет этак пятнадцать назад, но всё ещё считал, что душа его осталась где-то за океаном. Может, поэтому ему удалось так здорово передать атмосферу. Казалось, что и само освещение было немного меланхолично-английским, и даже в воздухе будто бы ощущалась соль, а не пыль, как во всём их городке в эту пору.
Мэйнард кивнул Питу и предложил Кейтлин занять один из диванчиков в углу как раз под картиной, изображающей сражение с белым китом. Джонсу был знаком сюжет — напившись, Пит любил пересказывать, как его впечатлил «Моби Дик», но сам Мэйнард никогда не читал Мелвилла и не смотрел ни одну из экранизаций. Кейтлин тем временем, скользнув взглядом по морскому сюжету, заметила:
— «Моби Дик», надо же, — но ничего кроме не добавила.
Устроившись рядом с ней, Мэйнард пробежал взглядом ламинированный лист меню и, когда подскочила официантка, Ленни, быстро сделал заказ на двоих. Кейтлин откинулась на спинку диванчика и глубоко вздохнула.