Страница 7 из 7
Линдси Дейнан, та самая мазавшая коленку девушка, за которой я наблюдал прошлым вечером из центра управления, выглядит особенно ошалевшей.
– Чем дольше мы здесь, тем просторнее кажется помещение, – говорит она, широко улыбаясь. – Теперь оно ну прямо в три раза больше. Большое, как школьный автобус! Но кажется еще больше!
По мне, так туман эйфории, в которой пребывают акванавты, – залог выживания в этом промозглом, тесном, опасном месте. Заплесневелые полотенца, ржавеющий металл и удушливая влажность – вот повседневные реалии здешней жизни. И нельзя просто встать и отправиться домой – кровь брызнет из глаз. Усугубляет ситуацию то, что примерно каждые 30 секунд волны на поверхности, вздымаясь и опадая, меняют давление внутри «Аквариуса», из-за чего нам приходится постоянно продувать уши.
Экскурсия продолжается. Педро ведет меня на три шага восточнее, в спальное помещение, где находятся два ряда трехъярусных кроватей, а затем обратно на кухню. И говорит, что экскурсия окончена. Больше на «Аквариусе» нечего смотреть.
Я заметил, что мы не осмотрели туалет, и спросил Бреда, не пропустили ли мы его.
– Мы обычно просто ходим вон туда, – сказал он, указывая на вход в тамбур, через который я недавно проплывал. Входной тамбур «Аквариуса» является по совместительству уборной.
Общеизвестно, что туалеты на подводных станциях чрезвычайно сложно эксплуатировать: постоянные колебания давления воздуха могут приводить к возникновению вакуума в канализационных трубах. В первых подводных станциях туалеты регулярно взрывались, так что их содержимое разлеталось по всему помещению. Унитаз на «Аквариусе» более совершенен, но туалет настолько мал и обеспечивает настолько условное уединение, что акванавты предпочитают справлять нужду в воду тамбурной камеры. Но и здесь есть свои сложности. Морские обитатели стремятся заполучить человеческую «пищу». Однажды голодная рыба до крови укусила за зад акванавта, который по пояс погрузился в воду тамбура.
Педро велит мне отправляться обратно в тамбур. При давлении в 2,5 атмосферы содержание азота в крови достигает опасного уровня примерно через 90 минут, но иногда это происходит быстрее, поэтому из соображений безопасности посетителям «Аквариуса» обычно разрешается проводить на борту максимум полчаса. Мое время истекло.
Я надеваю свой гидрокостюм, шлепаю за дверь и кидаюсь в дымчато-голубую воду. Постоянное бульканье регулятора моего акваланга распугивает все живое; это похоже на то, как если бы я отправился наблюдать за птицами с пристегнутой к спине воздуходувкой для уборки листьев. А гидрокостюм, баллон с воздухом и узлы трубок вокруг моего тела не дают мне даже ощутить морскую воду.
Так же было и внутри «Аквариуса». Станция позволяет акванавтам проводить бесценные продолжительные исследования, но люди, сидящие в стальной коробке и наблюдающие за океаном только в окна или через мониторы, на мой взгляд, безнадежно от него изолированы. Я чувствовал себя гораздо ближе к океану и его обитателям, занимаясь серфингом на поверхности, чем когда сидел в цилиндре из стали и резины шестью этажами ниже.
Вернувшись на катер, я снимаю оборудование для подводного плавания и устраиваюсь в капитанской каюте. Прежде чем я смогу отправиться назад, команда поддержки «Аквариуса» должна спустить исследователям на станции несколько контейнеров с едой и необходимыми им материалами.
Капитан, энергичный загорелый мужчина по имени Отто Раттен, который проработал в проекте «Аквариус» более 20 лет, протягивает мне бутылку воды. Он рассказывает мне об опасных ситуациях, с которыми сталкивался на этой работе: операциях по спасению при сильном волнении в море, взрывах, аварийных подъемах.
– Тут был настоящий Дикий Запад, – добавляет он. – В том смысле, что мы зачастую даже не пользовались аквалангами для доставки контейнеров. – Он объясняет, что акваланг отнимает слишком много времени и позволяет совершить всего пару погружений до того момента, как содержание азота в крови не достигнет опасного уровня. Так что Раттен и остальные члены команды просто натягивали плавки, надевали ласты и маски и в таком виде ныряли с припасами к станции.
Чтобы нырнуть к станции с громоздким герметичным контейнером, а затем вернуться обратно, нужно куда больше минуты. Я говорю Раттену, что он и другие дайверы, наверное, делали остановку на «Аквариусе», чтобы глотнуть воздуха, прежде чем возвращаться на поверхность. Раттен смеется и говорит, что, если бы он так сделал, воздух под высоким давлением его бы, скорее всего, убил.
Сбросив с себя всю экипировку – баллоны, грузы, регуляторы, компенсаторы плавучести, – Раттен и его коллеги ныряли глубже, чаще и в четыре раза быстрее, чем любой аквалангист, обвешанный самым продвинутым оборудованием.
Я спрашиваю Раттена, тренировался ли он каким-то особым способом, чтобы нырять без акваланга на такую глубину.
– Да нет, – отвечает он. – Это ж просто. Нужно только набрать в грудь воздуха – и вперед.
– 90
метров
В 1949 г. коренастый лейтенант итальянских ВВС по имени Раймондо Буше решил выполнить смертельно опасный трюк на одном из озер острова Капри. Он собирался под парусом отплыть к центру озера, сделать вдох, задержать дыхание и опуститься ко дну на глубину 30 метров. Там его должен был ждать аквалангист. Буше передал бы ему пакет, а затем поднялся обратно на поверхность. Если бы затея удалась, он выиграл бы пари на 50 000 лир, а если нет – утонул бы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.