Страница 205 из 214
— Временами я вспоминаю, как вынес ее на руках из подземелья, когда она помогла спасти моего сына. И хочу вновь почувствовать ее вес на своих руках. Я мечтаю ощутить, каковы на ощупь ее волосы. Пропустить их между пальцами, гладить, ласкать шелк цвета темного пламени. И я боюсь этого желания.
Какое-то время два бойца помолчали, глядя на огромную Луну. Затем фехтмейстер негромко сказал:
— Но это еще не все. Не так ли?
— Да, это еще не все, — отозвался Раньян после короткой паузы.
Пантин ждал, терпеливо и без понуканий.
— Когда мы встретились в Мильвессе, — негромко начал бретер, и голос его звучал удивительно чисто в могильной тишине зимнего леса. — Мы… Она схватила меня за руку в гневе. Я попробовал освободиться, наши ладони соприкоснулись. Мы были в ярости, это, должно быть, сроднило. Она… Меня… будто иглами укололи, тысячью сразу.
Он запнулся.
— Ты увидел будущее, — констатировал Пантин. — Как иногда видит она. Разные возможности неслучившегося.
— Да. Я узрел два пути. Это сложно описать.
— Мне ли не знать, — снисходительно улыбнулся маг. — Что же тебе открылось?
— Наши пути сойдутся. Но затем настанет час выбора. Если я разорву нити, уйду от нее… или предоставлю ей идти своим путем, передо мной откроется долгая жизнь. В ней будет разное, и хорошее, и дурное, но я проживу много лет и умру своей смертью.
— А если нет?
— Я буду счастлив. Временами… Бок о бок с ней. Но пройдет время, и однажды мне вновь придется выбирать.
— Что именно?
— Я не знаю, — Раньян беспомощно развел руками, жест выглядел комично в исполнении великого Чумы. Комично и в то же время страшно, потому что в нем не оказалось ни капли наигранности.
— Я не знаю. Впереди была только тьма. И кромешное отчаяние, потому что выбор сулил гибель. Я выбирал, кому жить и кому умереть из близких мне людей. И больше ничего. Никаких подробностей. Отчаяние, боль и тьма.
— Тебе страшно.
— Да, мне страшно, — эхом отозвался бретер. — Она жизнь. Она вожделенное счастье. И… она воплощенная Погибель.
— Хотел бы я тебя обнадежить, — проговорил фехтмейстер, подумав немного. — Хотел бы сказать, что увиденное — не сбудется, ибо так велит парадокс Штайна.
— Да, я помню.
Пантин топнул ногой, слушая, как тихонько скрипит под подошвой снег, удивительно чистый, иссиня-белый, играющий в свете луны холодными искрами. Раньян вытянул руку, поймал несколько снежинок, глядя как они превращаются в капли.
— Что будешь делать? — спросил фехтмейстер.
Однако вопрос его остался без ответа.
_________________________
Произведения, что читает Гаваль: «Заповедь» Киплинга и «Баллада о графе фон Глейхене» Михаила Фейгина.
Забавно,