Бастард

Кстати, все, что он там зачитывал обо мне, чистая правда. Я — хладнокровный убийца. Я проник на территорию семейного гнезда Даремов и вырезал всю охрану. Затем переломал все кости, кастрировал и казнил наследника древнего рода. И не жалею об этом. Появись у меня такая возможность — я бы с радостью повторил это снова.

А вот покинуть дом мне уже не удалось. Прибыли телохранители самого лорда. Причем среагировали они довольно оперативно, да и я слегка задержался, когда убивал его сыночка. Кроме того, в тот день я впервые сошелся в бою с одаренным. Таким же, как я сам. Победа осталась за мной, но уйти я уже не смог. Слишком серьезно он меня потрепал.

Остается последний вопрос. Почему я еще жив? Хотя для меня ответ уже очевиден. Лорд Дарем хочет, чтобы убийца его сына как следует помучался перед смертью.

В общем, жабоподобный полковник оказался прав во всем, кроме одного — моя Таис не была наркоманкой…

Я тяжело вздохнул. Таис — не моя родная сестра. Она, как и я, была сиротой. Только в отличие от меня ей посчастливилось узнать своих родителей. Правда, судьба распорядилась так, что ее отцу пришлось уйти на войну, где он и сложил свою голову, отстаивая интересы аристократов. А мать, воздушная гимнастка, во время исполнения номера сорвалась с каната и разбилась насмерть.

Сколько себя помню, Таис всегда была рядом со мной. Она всегда была моей маленькой сестренкой. Единственный раз, когда мы расстались надолго, были мои два года службы в легионе лорда Картера. Он тогда затеял небольшую локальную войнушку с соседом за спорные территории.

За время того конфликта мои специфические навыки были оценены по достоинству, и после войны я стал выполнять для лорда Картера, а потом и для других аристократов некие, как они их называли, «поручения». Причем каждое из таких заданий могло закончиться для меня смертью. Именно в те времена с легкой руки покойного лорда Картера ко мне и прилипло прозвище «Плут». Там, где другие неминуемо терпели неудачу, я выходил сухим из воды, выполнив работу чисто и качественно. За которую аристократы платили очень щедро.

Мои дела быстро пошли в гору. Я без особых проблем оформил опекунство над Таис и с тех пор во всех документах она проходила, как моя младшая сестра.

Все произошло, пока я был в «рабочей» командировке. Сестра на вечеринке ее подруги познакомилась с Даремом младшим, который после праздника отвез ее к себе в поместье и всю неделю насиловал. А потом, когда ему это надоело, отдал ее своим охранникам…

Я почувствовал, как по моим холодным щекам потекли горячие слезы. Впервые за все время.

Сестренка не дождалась меня… Решила все сама… Покойся с миром, чистая душа…

Вспомнил, как визжал мелкий подонок перед смертью. Увы, но облегчения это мне не принесло. Ведь Таис уже со мной нет.

Я остался одни на этом свете…

Я замер на твердой койке в позе эмбриона. Старался держаться подальше от стен. Иначе бетон «высосет» последнее тепло из тела.

Нестерпимо ныл правый бок, но внутренние органы целы. Вертухаи здесь бить умеют, но и я не лыком шит. Довелось побывать в разных передрягах. Плут — «товар» редкий. И что важно — очень крепкий…

― Ничего, еще пободаемся, твари, ― прохрипел я в тишину. — Еще посмотрим, кто кого…

Я почувствовал, как постепенно накрывает долгожданный сон. Снилось море. Мы с Таис тогда вырвались к побережью. Я только что вылез из воды и замер в смешной позе, пока Таис меня фоткала.

Утреннее море еще не прогрелось. Пришлось обернуться полотенцем и замереть лежа на солнце. А вот и долгожданное тепло. Уже не дрожу. Сбросил полотенце, подставляя спину солнечным лучам. Несколько минут и начинает припекать. Хорошо!

Спустя несколько минут стало совсем жарко. Пора прятаться в тень. Спустя несколько секунд осознал, что зонт не спасает. Тело покрылось потом. Странно. Оглядевшись, я увидел, что люди продолжают лежать на солнце как ни в чем не бывало. Похоже, это только со мной происходит какая-то чертовщина.

Пульс участился. Сердце пойманной птицей начало колотиться в груди. Что со мной? На мгновение закрыв глаза, я устроился поудобней. Разгоряченной спиной прислоняюсь к чему-то холодному и влажному. Фух! Как хорошо! Спасительный холод обволакивает сперва спину. Потом плечи, а через секунду спускается к пояснице.

Стоп!

Я резко открыл глаза. Сон как рукой сняло. Я снова в темной камере на дне чертовой Ямы. Нестерпимо жарко… Даже горячо. Кто бы мог подумать, что студеные бетонные стены мне будут помогать? Ведь по всему ясно: полковник рассчитывал на другой исход.

Что, черт возьми, происходит? Пожар в тюрьме? Нет. Исключено. Убогий окружающий меня мир ни на йоту не изменился. Дело во мне. Я весь горю. Тюремная роба промокла от пота. Учащенное сердцебиение. Дрожь по всему телу. Словно каждая мышца сокращается в ускоренном режиме. Вот и кости заныли. Боль нестерпимая… Я попытался закричать, но смог выдавить из горла лишь жалкие хрипы. Тело до хруста в суставах начало судорожно извиваться.

Мозг с надрывом лихорадочно анализировал ситуацию. Другой человек на моем месте уже давно бы полностью отдался боли. Но я не обычный человек.

Первый и, похоже правильный вариант, меня отравили. Как? Вода и пища — отпадает. Последний раз я ел и пил в доме у капитана.

Лекарств не принимал. Уколов никто не делал. Остается эта камера…

Последнее, что отмечаю, теряя сознание, сильный запах плесени… Вот оно! Плесень! Смутно знакомый сладковатый запах. Такие симптомы вызывает только один яд. Поцелуй Болотницы…

Черт бы тебя побрал, старый Дарем! Ты все-таки нашел достойную пытку для меня! Увы, но без противоядия мне не выкарабкаться… Даже если я сейчас воспользуюсь всей накопленной энергией, у меня ничего не выйдет. После Поцелуя Болотницы жертва будет умирать очень долго. Мучительные боли мне обеспечены. Больше я ни о чем не успел подумать ― тьма полностью поглотила меня.

Странно я вроде бы потерял сознание и нахожусь во тьме, но в тоже самое время бодрствую. Как такое возможно? Но это не важно. Главное, что боль отступила.

― Ну, привет, ― насмешливый мужской голос из темноты заставил меня вздрогнуть. Хотя это мне так показалось. Невозможно вздрогнуть, когда отсутствует тело.

― Кто здесь?

Голос хохотнул.

― Ты нисколько не изменился.

― Мы знакомы? ― спросил я во тьму.

― Можно и так сказать, ― хмыкнул голос.

― Я умер?

― Почти, ― ответил голос. ― Держишься из последних сил. И да, сразу отбрось всякую надежду. Ты обязательно умрешь. И это не фигура речи навроде той, что, мол, мы все когда-нибудь умрем. К тебе это не относится. Кстати, умирать ты будешь долго и мучительно.

― Поцелуй Болотницы… ― одними губами прошептал я.

Но мой таинственный собеседник меня услышал.

― Узнал? ― усмехнулся он. ― Молодец. Начальник тюрьмы лично контролировал, чтобы яд как следует нанесли на стены.

― Перед Даремом выслуживается, ― зло процедил я.

― У тебя всегда так, ― хмыкнул голос. ― Вечно начинаешь меряться силами с теми, кто на порядок сильнее и могущественнее тебя. И в итоге, всегда умираешь молодым. В расцвете сил.

Я напрягся.

― Что это значит?

― Перерождение, реинкарнация. Слышал о таком?

— Приходилось. Но думал, что это выдумки. Ты ― смерть?

― Ну, ― протянул голос. ― Если тебе так проще меня воспринимать ― пусть будет так. А говорю я с тобой, потому что уже давно наблюдаю за всеми твоими жизнями. Работа у меня такая.

― Понятно, ― задумчиво произнес я.

― Ничего тебе не понятно, ― усмехнулся голос. ― Ты даже близко не находишься от понимания происходящего. И это нормально. Потому что это не твоего ума дело. Твоя забота рождаться и умирать. Моя ― наблюдать за тобой и такими же как ты. Но должен сказать ― ты мой любимчик. С тобой не соскучишься. Что ни жизнь, то какой-то калейдоскоп событий. Другой все свои жизни просиживает штаны в какой-нибудь скучной конторке. А потом постарев умирает от инсульта или остановки сердца. С ним даже поговорить не о чем. Но ты другое дело! Жаль, что это твоя предпоследняя жизнь на этом Круге.