Страница 14 из 22
Интерьер был слишком роскошен для обычной квартиры. Пройдя в прихожую-гэнкан[33], мы увидели отполированный деревянный пол. По обе стороны ведущего в квартиру коридора выстроились межкомнатные двери. На первый взгляд казалось, что комнат не меньше четырех.
Хозяйка открыла дверь справа и пригласила нас войти. Это была гостиная квартиры Фудзинами. Ковер на полу, свежевыкрашенные стены и потолок – все выглядело абсолютно новым. Госпожа Фудзинами вышла, чтобы заварить чай, а мы втроем остались сидеть на диване.
– Зачем ты так сказал? – шепотом я обратился к Митараи.
– О чем это ты?
– Про свадьбу!
– А разве нет? Мори-сан, вы же разговаривали с госпожой Фудзинами об этом в этой самой гостиной?
– Да, наверное, – Марико напряженно кивнула. Потрясенная странным поведением Митараи, она покраснела.
Необычная дверь со вставкой из матового стекла открылась, и в комнату вернулась госпожа Фудзинами с чайными чашками на подносе. Поставив перед нами чашки, она наконец села. Митараи, не в силах больше ждать, выпалил:
– Полиция заявила, что у Таку Фудзинами был сердечный приступ, верно?
– Да, сразу, как обнаружили тело, и потом по телефону…
– Уже после вскрытия?
– Да.
– Ваш муж всегда испытывал проблемы с сердцем?
– Никогда такого не было.
– Возможно, у вас есть соображения относительно того, почему он скончался от сердечного приступа?
– Нет, совсем нет.
– Нас устроит любая догадка. Любая незначительная мелочь, касающаяся повседневной жизни господина Таку.
– Полиция меня уже расспрашивала, но я правда не знаю, что к этому добавить. Моего мужа не за что было ненавидеть. Он был не такой, как все, но я не припомню у него странностей или необычных хобби.
– Мог ли он сам залезть на крышу?
– Полиция спрашивала об этом, но я не знаю причину…
– То есть вы не знаете?
– Да, понятия не имею.
– Он когда-нибудь до этого взбирался на крышу дома?
– Не припомню такого.
– Ага, понятно. – Митараи с сожалением кивнул, не сводя глаз с Икуко Фудзинами.
– Муж говорил, что боится высоты… Точно не был экстремалом. Он обычно молчал, любил читать книги или рыбачить в одиночестве. Зачем ему было лезть на ту крышу…
– Простите, а давно вы женаты?
– С семьдесят шестого года.
– Ясно. Это был брак по договоренности[34]?
– Да, можно сказать и так. Мой начальник в банке Y. Как-то спросил, не хочу ли я познакомиться с мужчиной, и привел его…
– То есть вы начали встречаться, еще когда работали в банке?
– Верно.
– Получается, вы были женаты почти десять лет?
– Верно, – ответила женщина угрюмо.
Кажется, ей стало грустно: ее глаза заблестели от слез. Однако Митараи был из тех мужчин, которые не в состоянии понять женские эмоции, поэтому он продолжил жутко прозаичным тоном:
– Значит, за это время вы хорошо его изучили. Подскажите, за последние девять лет он ни разу не поднимался на крышу того дома?
– Нет, никогда.
– И даже не пытался?
– Я никогда ничего подобного от мужа не слышала.
– Это дом его детства? Там все еще проживают его родители?
– Да, но… – Из-за подступивших слез слова Икуко Фудзинами резко оборвались.
– Не проживают?
– Нет, всё так…
Митараи ждал, плотно сжав губы.
– Так вы не знаете? Честно говоря, его родители…
– Что вы хотите сказать?
– В доме живет только его мать – Ятиё Фудзинами.
– А отец?
– Отец моего мужа – англичанин по имени Джеймс Пэйн.
– А? – удивленно вскрикнула Марико. – То есть он – ребенок от смешанного брака[35]?
– Да, это так, – холодно ответила Икуко Фудзинами.
– И что же мистер Пэйн?
– Я слышала, что его родители развелись и его отец вернулся в Англию.
– Кто еще проживает в том доме?
– Свекровь повторно вышла замуж.
– За кого?
– Его зовут Тэруо-сан. Фамилия, кажется, Мицумото.
– Этот многоквартирный дом, баня и парковка тоже принадлежат семье Фудзинами?
– Да. Раньше все это было территорией школы Пэйна.
– Понятно. И поэтому земля принадлежит семье Фудзинами?
– Да.
– Насколько большой этот участок?
– Это треугольный участок, окруженный дорогами и каменной стеной у подножия Темного холма. Все это раньше принадлежало школе.
– Это огромное состояние! Директором школы был отец господина Таку?
– Верно. Это была школа для детей иностранцев.
– А до этого?
– Слышала, что раньше здесь был стекольный завод.
– А правда, что еще раньше здесь было место публичных казней?
– Я точно не знаю. Жуткая история… Вам лучше спросить у Юдзуру, он изучает подобные вещи.
– Юдзуру-сан?..
– Это младший брат мужа.
– А где его можно найти?
– Да в этом же доме.
– Номер квартиры?
– Триста один. Этажом ниже.
– То есть это квартира прямо под вашей?
– Да.
– Сколько братьев и сестер у вашего мужа?
– Двое.
– Юдзуру-сан и?..
– Еще младшая сестра, Рэйна.
– Рэйна-сан… Какое необычное имя!
– Вы не слышали о ней? Она – известная модель…
– Нет.
Митараи обычно не смотрел телевизор, поэтому его познания в современной массовой культуре близились к нулю.
– Так она – знаменитость?
– Сейчас ее многие знают…
– Тогда позже я обязательно расспрошу о ней моего друга, – ответил Митараи, бросив на меня странный взгляд.
Честно говоря, услышав это имя, я почувствовал, что мое сердце вот-вот остановится.
– Рэйна-сан известна под псевдонимом Леона Мацудзаки, верно? – спросил я.
– Верно.
Для меня это запутанное дело сразу стало в разы интереснее. Леона Мацудзаки была моделью и просто красавицей, мелькавшей на обложках журналов и в популярных программах на телевидении.
– Как?.. Леона Мацудзаки – его сестра? – удивилась Марико. Кажется, она услышала об этом впервые.
– Леона-сан тоже живет в этом доме? – спросил я.
– Да, в квартире на пятом этаже. Но она редко здесь появляется… кажется, у нее жилье в Токио.
– В кондоминиуме Минами Аояма… – начал было я, но Митараи меня прервал.
– Хватит о ней. Подробности мне расскажет мой друг. Вы знаете даты рождения каждого из них?
– Юдзуру родился в сорок седьмом году.
– А месяц и число?
– Этого я не знаю.
– Леона, кажется, в шестьдесят третьем или четвертом…
– Весьма приблизительно.
– Да.
– У госпожи Фудзинами есть дети от второго мужа, Тэруо?
– Нет. Они поженились в семьдесят четвертом году, а Ятиё двадцать третьего года рождения…
– Брак после пятидесяти.
– Верно.
– При каких обстоятельствах?
– Я не знаю.
– А сколько лет господину Тэруо?
– Кажется, он родился в тридцать втором году.
– Из какой он семьи?
– Я точно не знаю; по-моему, местных пекарей.
– Юдзуру-сан женат?
– Нет.
– Убежденный холостяк?
– Да.
– Разве мать Фудзинами не настаивала на женитьбе сыновей?
– Ей это было совершенно безразлично. Кажется, моего мужа она никогда не торопила с созданием семьи. Даже его коллеги встретили новость о нашей свадьбе радостнее, чем она. Нет, она не уговаривала Юдзуру жениться.
– Женщина с правильными взглядами на жизнь! – Митараи, кажется, был впечатлен.
– Свекровь – очень странная женщина. Она никогда не спрашивала нас, когда мы собираемся завести детей.
– Ого!
– Кажется, советовала мужу не заводить их…
– Женщина, родившая троих детей, и даже вышедшая второй раз замуж после пятидесяти?
– Да, – Икуко с горькой усмешкой кивнула. – Я не очень хорошо понимаю свою свекровь… насколько мне известно, она не пыталась устроить брак для Юдзуру.
– То есть у Юдзуру сейчас нет женщины?
33
Гэнкан – зона у входной двери, традиционная для японских домов и квартир, представляет собой комбинацию крыльца и прихожей. Гэнкан предназначен для того, чтобы входящие в дом люди сняли обувь, прежде чем попасть в жилую часть дома.
34
О-Миаи («смотрины», яп.) – традиционный японский обычай, тесно связанный с западным сватовством, в котором женщина и мужчина представляются друг другу, чтобы рассмотреть возможность брака. По-прежнему часто встречается в современном мире.
35
Речь идет о «хафу» – японское определение, обозначающее людей полуяпонского происхождения, то есть имеющих одного родителя-неяпонца. Определение происходит от английского half, то есть «полукровка». В обществе того времени было неоднозначное отношение к таким людям.