Страница 4 из 5
– Мадам Фенг, ваш сын дома?
– Да, только пришёл, а что такое? – мать была сильно встревожена, не каждый день к тебе домой заявляются вооружённые люди.
– Пусть выйдет на минутку.
– Что-то случилось? – глаза Бао были наполнены тревогой, – Что-то с Сюли?
Кузнец яростно закричал, выхватил из-за пазухи топор, и кинулся на парня, пытаясь попасть в голову. Бао еле увернулся от него, проявляя чудеса ловкости. Тот взревел, и бросился на него опять. Мать остолбенела сначала, а потом взяла первый попавшийся камень, и хотела запустить в кузнеца, но всадники предостерегли её, выхватив оружие.
– Да что такое происходит, я не понимаю! Объяснит мне кто-нибудь? – Бао кричал на весь двор, пытаясь увернуться от ударов. Вокруг уже стали собираться случайные прохожие, и соседи.
Вдруг кузнец упал на колени, и зарыдал. Бао не ожидал такого поворота, и на мгновение опешил и перестал убегать.
– Моя дочь, моя любимая доченька, моё сокровище, её больше нет, а ты, тебя видели, как ты удирал от нашего дома. Что ты сделал с ней? – взревел Кван, – отвечай?! – кузнецу стало плохо, он завалился на бок, хватаясь за сердце, и выкрикивая ругательства.
Всадники спешились и бросились к нему, пытаясь поднять. Услышав его слова Бао подумал, что земля уходит из под ног. Сюли, его любимая Сюли умерла, но как такое возможно? Он всего лишь подарил ей кольцо на свадьбу. Ужасное предупреждение матери вдруг всплыло перед его глазами. Со всех ног он бросился к кузнецу, всадники расступились перед ним.
– Где она, где Сюли?
– Лежит в доме, – задыхаясь, сказал кузнец. Он тут же попытался схватить Бао за рукав, но тот вырвался, порвав его в клочья, запрыгнул на коня, оставшегося после всадников, и рванул к его жилищу.
Перед домом толпился народ, женщины несли цветы, мужчины стояли с непокрытой головой и пели грустные песни. Бао проскакал прямо к крыльцу, всполошив толпу, спрыгнул с коня. Кованые двери были украшены пушоу*, потянув за кольцо, он отворил их и вошёл в дом, толпа медленно потянулась за ним. Кузнец не пускал их, но теперь двери были открыты, и стало возможным тихонько заглянуть внутрь. Он прошёлся по дому и наткнулся на портрет в рамке. На нём был изображён он в обнимку с Сюли. Вот это да, она рисовала нас, и хранила в своей комнате, подальше от всех. Рядом с портретом лежала незаконченная мужская одежда его размера, не хватало только рукавов, очевидно, она шила ему подарок на свадьбу.
Полумрак помещения нарушали тлеющие лампады, и Бао не сразу разглядел её. Но когда глаза привыкли к полутьме, невозможно передать тот ужас, который он испытал. На кровати лежала не красивая молодая девушка, нет, это было нечто другое, страшное. Кожа ссохлась, и потемнела, глаза впали, вместо румяных щёк зияли огромные впадины. Ноги и руки высохли настолько, что стали похожи на жерди, обтянутые серой кожей. Помимо всего этого в комнате стоял тошнотворный запах серы, как будто тело сгорело внутри. Чёрная коса волос стала седой, а волосы растрепались. Бао в ужасе приблизился, пытаясь узнать в этой мумии свою любимую девушку. На серой иссохшей руке жёлтым пламенем горело кольцо. Парень взял первую попавшуюся тряпку в руки, легко снял его с пальца, под ним виднелся след от ожога, а потом упал на колени в беззвучном отчаянии.
Люди стали толпиться у дверей, заглядывая внутрь, а когда находили то, что искали, резко выскакивали из дома, начиная истово молиться. Бао не мог вымолвить ни слова, слёзы душили его, разум заволокла пелена, мысли путались в голове. Как так вышло, что он надевал кольцо, и ничего не случилось, а Сюли, моя любимая Сюли умерла?
Сумерки сгустились над деревней. Роу хозяйничала у плиты. Внезапно в дверь постучали, это был друг Бао, сельский парень по имени Вингвен.
– Госпожа Фенг, я принёс вам дурные вести, – он снял шапку и опустил голову, – Бао мёртв, повесился на дереве в лесу.
Глиняная тарелка выпала из рук женщины, глаза наполнились слезами. Она повернулась к нему, и, не желая признавать очевидное событие, мотала головой из стороны в сторону. А потом бросилась на парня с кулаками.
– Ты всё врёшь! Как ты можешь так говорить! Ведь Бао твой друг!
Во двор вошли люди, они несли на сколоченных из бамбука носилках тело Бао, накрытое тряпицей. Мать выбежала во двор, и остановилась как вкопанная, ноги перестали её слушаться. Она упала на землю, в гневе сжимая кулаки, и зарыдала. Люди толпились вокруг, и молчали. Женщина кинулась к мёртвому телу, и обняла его, пытаясь поднять, гладила по голове.
– Вставай, сынок, пошли, ужин готов, поешь.
*Пушоу – Двухстворчатые ворота в традиционном китайском доме имеют пару дверных колец (или молотков). Основа для них называется «пушоу». Она служит так же и для декоративных целей.
Она схватила его за руки, и потянула в дом, но мужики, стоявшие в сторонке, бросились к ней, и стали разнимать. Женщина вытащила из-за пазухи нож, пытаясь отогнать их, и даже попала кому-то по лицу, но её схватили и успокоили.
Через три дня состоялась похоронная церемония. Одетое в яркие одежды тело сына положили в гроб, усыпанный цветами, рядом поставили масляную лампу, чтобы осветить его путь в мир духов. Руки были сложены на груди, он обнимал портрет Сюли. Госпожа Фенг стояла молча, облачённая в белые одежды, её светлая повязка на левой руке символизировала печаль. Лицо было белее покрывала, казалось, она вот-вот упадёт в обморок. Сюли похоронили утром в другом конце кладбища. Кузнец, уже в стельку пьяный, шатаясь, подошёл к ней.
– Вы простите меня, – икая, сказал он, – Бао был неплохим человеком, я сожалею о вашей утрате. Моя дочь была бы в надёжных руках. Роу смотрела на него, не моргая, но кузнец почему-то прятал глаза.
Женщина ничего не сказала, только слёзы текли по её щекам. Кузнец же и не ждал ответа, и, качаясь, побрёл в пустой дом, заливать горе вином.
После церемонии её проводили домой. Соседка боялась оставлять её одну дома, но женщина настояла, и та ушла. Никто и не заметил, как ночью, облачённая в тёмные одежды, Роу вышла из дома, и направилась к озеру. Тёмные, глубокие воды скрывали дно, быстрая и полноводная река не оставляла шансов на спасение. Женщина взяла чью-то лодку, пришвартованную к берегу, а с пляжа ухватила приличный камень, предварительно содрав об него все пальцы. Главное отплыть на середину реки, где течение наиболее бурное, и тогда никто и ничто не помешает исполнить задуманное. Из-под платья она достала моток бечёвки, хорошо обмотала камень, и погребла к середине.
Вода казалось на удивление тёплой, и совсем не страшно падать в неё, словно в огромную кровать из пуха. Верёвка сильно сдавила горло, увлекая тело в пучину, она погружалась всё глубже и глубже; женщина закрыла глаза, представляя свой дом, полный родных, все живы и здоровы, её дети улыбались ей.
***
– Мама, неужели это ты? – высокий рослый парень смотрел на неё сверху вниз, и улыбался, – что ты делала в реке?
Госпожа Фенг потёрла глаза руками, не обманывают ли они её. Мокрая, совсем обессилевшая, но живая. Перед ней и, правда, стоял её сын, только старший, Баи. Он взял нож, и перерезал им остатки верёвки. Они вместе с Бохаем смотрели на неё, пытаясь понять, как она тут оказалась, два брата близнеца, похожих друг на друга как две капли воды.
– Отец, смотри, это мама!
Отец, высокий темноволосый мужчина средних лет, сидел верхом на коне, одетым в доспехи. Звали его Боджинг. Мама иногда в шутку называла их всех «четыре Б».
– Несите её сюда, – приказал отец, – она совсем выбилась из сил.
Ребята аккуратно посадили мать на лошадь, и повели в деревню. Отец держал поводья, и в раздумьях теребил бороду. Что подвигло её на такой безумный поступок?
Дома дети уложили мать в постель, накрыли одеялом.
– А где Бао? – спросил Бохай.
– Бао умер, сынок, – с кровати раздался тихий голос матери.
Близнецы переглянулись, и в задумчивости посмотрели на отца.