Кризис доверия

— Не имеешь права!

— Еще как имею, — произнес Кир настолько ласково, что гамадрила проняло.

— Люди не сдают людей.

— Ошибаешься, — сказал очередную истинную правду фанг, добив задержанных окончательно.

Всем же известно: фанги не лгут, в отличие от людей вообще и некоторых полицейских в частности. Удачно вышло, удобно, быстро. Вообще-то, Кир готовился провести здесь часик-другой, пока кто-то (девица, скорее всего) не даст слабину, а затем зальются соловьями остальные.

— А еще мы очень не любим, когда с нашими донорами, пусть даже случайными, случается беда, — добавил Ард.

— Мы никого… — начал горилла, но фанг перебил его:

— У вас, людей, потеря даже незначительных сумм, считается бедой, собираешься спорить с этим?

Горилла умолк, скрипнув зубами.

— Но я действительно не знала! — заныла девица. — Я просто зарабатывала, как могла! На красоту-у!..

— Есть еще вариант, — когда накал переживаний готовился достичь апогея, сказал Кир. — Все рассказываете, пишете признательные и летите в людскую полицию сизыми голубями. Вот только грабителя тоже придется сдать.

— Не мы… это, — упрямо протянул горилла и набычился. — Сам посуди: нам грабить ни к чему. Ради копеечной фигни палиться, которую еще и сбыть надо? Зачем? Можно же выколотить из извращенцев в разы больше. Остальное напишем.

Кир порылся в ящиках стола (раз не закрыто, значит, можно) и, вытащив пачку мелованной, с виду очень дорогой бумаги, кинул перед собой на стол.

— Разбираем и начинаем. Пятнадцать минут на сочинение, время пошло!

«Мужчины говорят правду», — вклинился в мысли Ард.

«Вижу»

Надо отдать им должное, справились минут за десять. Когда в дверь ввалился мужик лет пятидесяти в дорогом костюме-тройке с объемным пузом и с заплывшим жиром лицом, Кир, по-прежнему сидя в кресле, читал.

— Я хозяин этого места! — пропыхтел тот грозно.

— Очень приятно, спасибо, что зашли, к вам вопросов нет. Пока, — проговорил Кир, не отвлекаясь от разбора не самых лучших в своей жизни образцов почерков. У девицы он, к слову, был хуже всех: клинопись какая-то. А вот у гориллы — округлый, детский, будто у первоклассника.

«Попросить его написать слово «шиншилла», что ли? Для развлечения, — подумал Кир. — Хотя… мне разве мало тех, которые то и дело шиншиллят по тексту? Их, кажется, более чем достаточно».

— Зато у меня есть! И не только вопросы! — не унимался хозяин. — Да я ж тебя…

— Шантаж и вымогательство, — проронил Ард.

Хозяин подскочил и схватился за сердце, видимо, не увидел фанга, когда вошел. Кровопийцы умели быть незаметными. Однако довольно быстро придя в себя, хозяин заявил:

— Не кровососиков же!

Кир присвистнул. По его мнению, хамить фангу не стоило. Показалось, в кабинете даже похолодало. У Арда засветились глаза, но он прикрыл их рукой и рассмеялся, а потом громко произнес:

— Он здесь. Зайди!

Ки-И-ас эффектно возник за спиной хозяина, при этом создалось впечатление, будто из ниоткуда. На самом деле прошел в дверь, которую тот так и не прикрыл за собой.

— Да я ж тебя стайрам сдам, усосок! — заорал хозяин. — Ишь! Кровососами меня травить вздумали! Уж я на вас управу-то найду!

А вот это было уже не просто безрассудно, а глупо. Потому что стайрами и их помощниками занимались фанги.

«Ки-И-рилл?..»

По идее, люди действительно не сдавали людей. Стайры являлись исключением, оно и понятно. Но! Человечество не было однородным. В нем существовали такие особи, которых так и подмывало звать нелюдями или даже нечистью. Твари эти настолько же искренне верили в свою исключительность, насколько в обязанность окружающих пресмыкаться перед ними, исполнять распоряжения и прихоти, а тех, кто против, полагали, непременно нужно принудить к повиновению. Вот такая пакость и стояла сейчас красная, будто вареная креветка.

Обламывать такого соплеменничка лично у Кира желания не возникало. Более того, он подобной гадости и Вадиму не желал. Кто-либо другой мог и не надавить, как надо, сугубо словесно, а дать волю эмоциям, что несло немало проблем: тварь-то откормленная, наверняка имела своих и нужных при власти, о чем стояла и намекала, разве лишь не называя фамилий со званиями.

Кир посмотрел на хозяина, выдержал злой возмущенный взгляд и лишь уверился в собственных заключениях. Такой ведь мог приплести стайров и не для красного словца. Хотя, конечно, поступок идиотский.

«Уверен? С тобой, допустим, говорить подобным тоном бесполезно. Со мной — тем паче. Однако есть же те, кто испугался бы и задумался?» — не выдержал его молчания Ард. И снова сказал правду. Поскольку стайров и тех, кого подозревали в связи с ними, отдавали фангам еще и потому, что опасались. У многих же семьи, а твари любили мстить через близких.

Громкий щелчок чуть не заставил его вздрогнуть.

— Ой, простите… — просипела постучавшая по столешнице колпачком от ручки девица. — Я случайно. Задумалась.

Случайно ли? Впрочем, Киру было все равно. Его поразило другое: все время, которое он размышлял, в кабинете сохранялась тишина. Он посмотрел на задержанных. Администраторша теребила несчастную ручку, то открывая, то закрывая. Перехватив взгляд Кира, положила ее на столешницу и принялась откручивать пуговку на костюме. Горилла с гамадрилом смотрели исподлобья, набычившись, и выжидали.

Не стоило считать их неопасными. Они боялись, а крысы, загнанные в угол, бьются до последнего. Несмотря на то, сколько времени проработали и видели фангов весьма часто, они верили не собственным глазам, а россказням желтушной прессы и сказкам про вампиров. А еще проверяли: действительно ли Кир готов воплотить угрозу в жизнь. Им, разумеется, сильно не хотелось попасть в тот, иной, отдел полиции, зовущийся правоохранительным. Но что станется, если Кир отступит? Будут ли они и дальше слушаться или вытворят нечто из разряда «все вокруг злые, а я одуванчик»? Могут ведь и отказаться от показаний. Да и ладно, на самом-то деле, но Кир привык не бросать уже начатую игру, если партия выигрышная.

«И чего с ним будет? Выдоите?» — скорее на всякий случай, чем действительно подозревая фангов в чем-то таком, спросил он.

«Это у тебя такое чувство юмора, Ки-И-рилл?» — в мысленном голосе Арда послышалась обида, но Кир плевать хотел на его чувства.

«Просто ответь прямо и однозначно», — настоял он.

«Ри-Арх его допросит, после чего, если все с ним окажется благополучно, вернет для вашего, человеческого, суда. Если нет, будем работать жестко и вытаскивать из него всю информацию по стайрам», — отстраненно, словно зачитывал свод законов, ответил Ард.

«В общем-то, меня устраивает. А если вернете, то сильно присмиревшего?» — уточнил Кир.

«Не надейся. Очень злого и испуганного, — ответил Ард. — Возможно, слегка поумневшего».

«Зато будет точно ясно, что на стайров он не работает. Или, наоборот, — это Кир уже сказал самому себе, а затем обратился к Арду: — Пусть заодно ваша Ри-Арх узнает все про шантаж. Это возможно?»

«Конечно…»

Неправильно скидывать на фангов свою работу, но раз появилась возможность, отчего не воспользоваться? Прокуратура уже дано принимала результаты таких допросов как неоспоримое доказательство. Судейские, если бы могли, предпочли бы всегда иметь дело с фангами. Ведь именно в их случае удавалось быть абсолютно уверенным в том, что свидетель будет говорить правду, правду и ничего кроме правды. А люди… они и полиграф способны обмануть, задавшись целью, уж клятвы на конституциях-библиях-коранах-талмудах точно остановят от вранья разве лишь единиц.

— Я, человек, Кирилл Агарев…

Стоило отзвучать последнему звуку, Ки-И-ас ухватил за плечо обомлевшего от подобной наглости хозяина и потащил в коридор. Через несколько секунд оттуда донеслись угрозы, проклятия, завывания. Эхо, обосновавшееся в лабиринте здания, с удовольствием подхватывало стенания, множило и разносило повсюду.

Кир потер висок. Безмолвная речь, конечно, удобна во всех отношениях, но голова начала раскалываться. Ард неожиданно зевнул, чего Кир от него никак не ожидал. Однако обратить внимания на странность поведения фанга не успел, поскольку дверь снова отворилась, и вбежавшая в нее женщина лет пятидесяти рухнула прямо подле хозяйского стола на колени. К счастью, не заголосила в духе бородатых экранизаций «не погуби, батюшка!», просто запнулась о порог, а Кир при любом желании не успел бы ей помочь: слишком быстро все произошло. Даже Ард не успел ничего сделать.