Страница 32 из 79
— Но не слишком ли быстро? — спросил Ард и, наверняка, приподнял бровь. Кир на него не смотрел по-прежнему. — У нас говорят: бойся сплетников.
— А у нас: у каждого второго язык — то еще помело.
Кир мог привести в пример того же Мишу, но не стал. Жданов был с тараканами, наверняка, приторговывал «сенсациями», но все же свой. К тому же Ард, ни с кем не разговаривая, ни за кем, вроде бы, не следя и ни о чем не спрашивая, незаметно очень органично влился в работу отдела и сформировал собственное мнение о сослуживцах, недалекое от правды. Помогла ли в том фангская эмпатия или природная наблюдательность, Кир не задумывался, а вот воротить нос от советов Арда перестал очень быстро. Еще до вчерашнего расследования драки в клубе «Амстер», проведенного по горячим следам.
Кира вызвали на место по причине «характерных укусов и обращению потерпевшей». Девица не самого тяжелого поведения утверждала, будто на нее напал фанг. При разговоре с Киром она то рыдала, то заламывала руки, то оголяла зону декольте, демонстрируя следы от клыков. Чуть задержавшийся на входе Ард, одним своим появлением не оставил от ее показаний камня на камне.
Фанги похожи на людей, при дневном освещении они не слишком от них отличаются, но у любого, кто имел с ними дело или подвергся хотя бы одному нападению, появляется чуйка на кровопийц. Хоть на пустынной улице, хоть в толпе, театре или метро, фанга они уже не пропустят. Девица, якобы потерявшая почти литр крови, не просто сочла Арда человеком, а начала флиртовать с «красивым господином полицейским».
Затем выяснилось, что драку устроил очередной сыночка очередного же депутата-госдумца. Причем, известного радетеля за моральный облик молодежи и приверженность к истинно человеческим ценностям. Не слишком умная администрация заведения вначале отказалась спустить ситуацию на тормозах, вызвав наряд, а затем, когда выяснилось, что «золотой вьюнош» не просто извращенец, повернутый на всем фангском, а несовершеннолетний, решила запутать дело. Собственно, не окажись под рукой фанга настоящего, и не прибудь Кир на место столь скоро, у человеческой полиции действительно мог бы образоваться очередной висяк, а у фангского отдела пополнилась бы статистика псевдофангских преступлений. «Псевдо» — поскольку след от укуса был похожим, но точно не нанесенным охочим до шлюх кровопийцей. Скорее человеком, косящим под фанга.
«Никто! Ни один из нас не стал бы!» — горячо возмущался Ард, впервые выйдя из образа отстраненного, ехидного существа, находящегося в человеческом обществе ради развлечения, когда они шли от клуба к автомобилю.
«Так уж и никто?» — вставил свои пять копеек Кир.
«Есть официальные донорские клубы, которые ты и твои коллеги столь любите звать борделями. Зачем кусать исподтишка? — недоумевал Ард. — А последствия?! Мы — не вы! У нас кара за преступление договора наступает не с приходом чистильщика и экзекутора… пардон, полицейского. Она приходит сразу».
«И как?» — заинтересовался Кир.
«Безумие! Не слышал?!»
Слышал, разумеется, но не думал будто все настолько серьезно. Это казалось неправильным, даже несправедливым. С другой стороны, а как иначе держать в узде хищника, существенно превосходящего по силе людей? Да и не в договоре дело, а в слове Арх-Ри. За ослушание — смерть.
«Совершенно верно, — согласился Ард. — Я — единственное исключение из этого правила».
Кир тогда едва успел прикусить язык.
«Месть, — решил прояснить так и не высказанный вопрос Ард. — В момент принятия договора, потому и кара была частичной. Однако мне мало не показалось. Поверь, никто из фангов не станет кусать вас только из прихоти или даже удовлетворения голода. Для такого нужно свихнуться по-настоящему. И… что касается крови разумных, с ней отнюдь не все столь просто, как вы себе возомнили».
«М?.. — Кир усмехнулся. — Мы не еда?»
Ард закатил глаза к темному, заволоченному тучами небу, тяжело вздохнул и сказал: «Вы вот сравниваете донорские клубы с борделями, и я даже не возражаю. Очень похоже».
«Да ладно?» — не поверил Кир.
«Почти прямая аналогия, — признался Ард. — И психологические заморочки очень схожие. Среди вас многие люди обоих полов ходят в ночные клубы, чтобы приятно провести время и найти партнера на остаток ночи, при наступлении утра забыв о нем навсегда. У нас все точно также, но с кровью. Вот только скажи мне, Ки-И-рилл, все ли поголовно вы развлекаетесь подобным образом?»
«Разумеется, нет, — ответил Кир. — Я, к примеру, не любитель случайных связей».
«Представь себе, я тоже! Я не хожу по донорским клубам и предпочитаю говяжью кровь также, как многие из вас бифштексы. Столь нелюбимый тобой Ки-И-ас кровь разумных не пьет принципиально, как некоторые из вас отказываются от мясной пищи! И вообще…»
«Я понял», — прервал его Кир.
«Очень на то рассчитываю», — прошипел Ард.
Вероятно, тогда Кир и смирился с присутствием фанга в собственной работе. Он все же был достаточно практичен, чтобы отказываться от столь полезного приобретения.
— Если позволишь, я прикажу присматривать за твоей сестрой, — предложил Ард.
Кир поморщился. В отличие от работы впускать фангов в личную жизнь он не хотел.
— Это лучше, нежели ты наделаешь глупостей, — настаивал Ард.
— Я только попугаю.
Ублюдка, похожего по описанию, он действительно пару раз встречал на лестничной клетке. Значит, приятель Паши.
— Издали и не показываясь ей на глаза.
Кир медленно и неохотно кивнул. От подобных предложений не отказываются.
— Только черта с два я стану отдариваться, — предупредил он.
— Пока и не за что, — ответил Ард и настойчиво попросил: — Убери пистолет, ваши отбросы не стоят даже запугивания.
…Следующим же утром — часиков в пять — в отделение примчался скуластый тип, сильно похожий на портрет, наскоро набросанный Леркой и скинутый Киру на телефон. Трясущимися руками он подал дежурному заявление, в котором просил оградить от преследований со стороны «оборотней».
— Кого?! — изумился Миша, и судьба очередной сплетни-анекдота была решена.
Позже Кир встречал ее и в соседних МВД, и рассказанной в затрапезной беседе, а через год с нею же, правда изрядно перевранной, но все равно узнаваемой, выступил по телевизору очередной комик.
По словам двадцатипятилетнего Выеги Виталия Яковлевича, где бы он ни появлялся, его начинали преследовать собаки. Причем не только бездомные, но и вполне себе породистые, держащиеся подле хозяев, начинали как-то недобро коситься в его направлении. Дошло до того, что любимый тетушкин шпиц, у которой Выега проживал и столовался, принялся странно пристраиваться то к одной его ноге, то к другой, а за ним ничего подобного никогда не водилось.
На резонный вопрос Миши, а чего, собственно, гражданин хочет от полиции, Выега только разводил руками, комкал заявление и уходил.
В отделение он таскался дней десять и пару раз столкнувшись с Ардом, фанга в нем не признал. А закончилось все почти дурдомом, поскольку тот самый шпиц однажды ночью, по словам Выеги, попытался его изнасиловать. Выега психанул, закатил истерику и сбежал из дома до окончания комендантского часа — аккурат в объятия патрульных, которых покусал. В общем, обрел парень приключений, теперь ему не до нацистских идей.
— Внушение? — добивался Кир ответа от Арда. — Гипноз? Точечное воздействие… ну не знаю, Ри-Арх постаралась?
Тот лишь качал головой.
— Шизофрения, — после десятков попыток Кира вызнать правду все же ответил Ард. — Его следовало лишь чуть подтолкнуть к безумию, но сделал это не я: твоя сестра верно попала в нужную тональность, назвав преследователя кобелем. Ки-И-ас лишь раз прогулялся за ним в сопровождении Лорда — великолепного черного добермана, которого держит Эльдин. Само собой, Ки-И-аса Выега не увидел, только добермана. Все. Остальное он домыслил сам. У вас, человеков, никакого естественного отбора, вот и выживают психически ненормальные. Даже живут, часто не слишком отличаясь от людей прочих.