Страница 2 из 13
Второй говорил слегка гнусавым голосом, растягивая гласные. Будто каши в рот набрал. Американцы?
Перед глазами появились военные ботинки с рифленой подошвой. Скрутив руки за спиной, меня вздернули вверх. Ага…
Небольшая пещера, мощный фонарь в руках одного… Джи-ай, ебать-колотить! Натуральный американский солдат. В зеленой куртке с закатанными рукавами и разгрузке с гранатами и запасными магазинами. За плечом — штурмовая винтовка. Сильно напоминает М16.
— Имя! Званье! — рыжий, с рыбьими глазами джи-ай поставил фонарь на попа, достал из нагрудного кармана книжечку. — Какой ты есть роты?
Это у него “допросная”, ммать, инструкция на русском. Я присмотрелся. Нет, еще какие-то латинские буквы со странными значками над ними. Напоминало… Да, блять, видел я как-то подобное, если память не подводит. Напоминало вьетнамский алфавит.
Я оглянулся. Руки, причем профессионально, мне заломили два негра. В такой же зеленой форме, касках. У одного на каске топорщил узнаваемые ушки плейбоевский зайчик. Ебаный пижон, сука.
— Почьему молчишь?
— Фак ю, — на сносном английском ответил я, сплевывая под ноги. В голове еще гудело, но соображалка начала работать. Туннели, американцы с М16, влажный воздух, экзотические насекомые… Шестеренки, хоть и со скрипом, прокручивались. Выводы напрашивались безумные и нерадостные. Перспективы не вдохновляли совсем.
— О! Мистер знает английский, — надел лыбу рыжий. — Тогда я представлюсь. Капитан Джек Дэниелс, 25-я пехотная дивизия США.
— Дерьмовое виски, — я еще раз оглянулся на негров. Мощные, сука, такие… Закатанные рукава открывали нехило накачанные бицепсы.
— Мой отец был изрядный шутник, — покивал Джек. — Любил — как вы там, русские, говорите — положить за воротник.
— Заложить, педрила, — буркнул я и поморщился, когда черные хаки-бойз резко встряхнули меня, отчего башка затрещала еще сильнее.
Дэниелс профессионально охлопал меня. В напрочь испорченных шортах ожидаемо ничего не нашлось, в нагрудном кармане майки тоже было пусто.
— Странная одежда для Железного треугольника*, — рыжий пожал плечами, разглядывая принт на майке — голографическую иллюзию черной дыры.
— Ладно, разберемся, — капитан Виски кивнул неграм. — Тащите его к остальным.
Меня нагнули в позу пьющего оленя, поволокли к выходу из пещеры. По дороге бойцы тихо, между собой, кляли службу в каких-то туннельных крысах**. Боевые не выплачивают, начальство гоняет в хвост и гриву и за людей не считает. Вот только Джек хорош.
Меня доставили в другую, более просторную пещеру. Свет проникал в нее через специальные шахты, в которые сейчас лил мелкий дождь. Пространство пещеры было заставлено ящиками, на которых сидело сразу с десяток бойцов в разгрузках с автоматами в руках. У некоторых на поясах висели открытые кобуры с кольтами. Ну, прямо ковбои Дикого запада.
Жирный, с висящими щеками америкос подошел, оглядел меня поросячьими глазами. Его лоб был покрыт испариной, от толстого тела несло потом.
— Еще один комми? Очень хорошо, Джек, — свинтус повернулся к вошедшему Дэниелсу. — Отличные результаты! Я сообщу о тебе в главный штаб.
— Да мне похер, Дамбо!
— Я сто раз просил не называть меня именем диснеевского слона!
Мне стянули руки ремнем, подтащили к группе связанных азиатов, среди которых я, к своему удивлению, обнаружил вполне себе европейского вида мужика с рязанской ряхой и небольшой бородой. Сквозь следы побоев и запекшуюся кровь явно проступал характерный нос картошкой. Лица трех азиатов также отсвечивали фингалами и кровоподтеками разной степени тяжести. Все с мрачным удивлением разглядывали меня и черную дыру на моей груди.
Пока командиры переругивались, я успел перекинуться с “Рязанью” парой слов.
— Чей будешь? — негромко первым спросил по-русски мужик. Как только догадался? Впрочем, у меня тоже вполне славянские черты лица. Широкий лоб, сильные скулы…
Одет мужичок был в порванный камуфляж, но старых расцветок. Никакой “цифры”.
— Мэйд ин СССР, — ответил шепотом, откидываясь на стену.
— Да уж понял, что не за океаном делали, — бородатый переглянулся с субтильным азиатом, чье лицо рассекало аж два шрама. Один шел через нос и губу, второй затронул лоб и бровь правого глаза.
— … я найду эту закладку! — настаивал тем временем Дэниэлс, споря со Свином. — Жопой чую, рядом она где-то.
— Так давай еще раз поспрашиваем товарищей, — издевательски отвечал толстяк. — Выпотрошим их, и уже к ужину будем на базе. Пурпурное сердце тебе, премия — парням.
— Ты колоть их будешь до второго пришествия! Это же фанатики!
Я снова переключился на соседей.
— Звать тебя как? — “Рязань” напряг связанные руки.
— Зови Иваном. А тебя?
— Тоже.
— Тезка? Скажи-ка мне, Иван, — я облизнул губы. Пить хотелось ужас как. — Какой сейчас год?
— О, как тебя приложили! — покачал головой бородач, глядя на шишку на голове. — Шестьдесят седьмой.
— А точнее?
— Первое мая.
— День всех трудящихся?
— Точно наш человек.
— А вьетнамцев как зовут? — тут я рисковал, но не слишком сильно. Все примерно уже было ясно.
— Это, — тезка кивнул в адрес азиата со шрамами, — Ле Куанг Чунг, а вон тот…
Имена второго и третьего вьетнамцев я узнать не успел. Джек Дэниелс, махнув рукой на Дамбо, увел пехотинцев. В пещере остались оба негра, что меня конвоировали, и толстяк. Последний, гнусно ухмыляясь, достал из ножен тесак а-ля Рембо и произнес по-английски:
— Игра очень простая. Я задаю вопросы. По очереди. Вы отвечаете. Кто не отвечает — тому я что-нибудь отрезаю.
Эту фразу он повторил на вьетнамском и, судя по глазам моих соседей, никаких иллюзий они не испытывали. Отрежет. Потом, пользуясь такой же книжечкой, как у капитана, спросил на корявом русском, кто мы и к какому подразделению принадлежим. Мы дружно молчали.
— Чтобы вы поняли, насколько я серьезен… — Дамбо схватил ближайшего вьетнамца и перехватил ему горло. На земляной пол хлынула кровь, азиат засучил ногами.
— Эй, майор! Это не по уставу! — к Дамбо подошли оба негра.
— Майор! — я попытался привстать, но меня пнули ногой обратно на землю. — Я вообще не при делах! Какой, блядь, тайник?
Происходящее напоминало третьесортный боевик, и я ловил себя на каком-то двойственном ощущении: нереальности, не смотря ни на что, с одной стороны, и знакомой отстраненной собранности с другой.