Идеальные

Сестры рассмеялись.

Усадив Арину смотреть мультики в наушниках, Кристина приоткрыла дверь и слушала разговор. Услышав последние фразы мамы про Павла, девушка ухмыльнулась.

Я знаю, почему она его отвергает. Не из-за алкоголя, ее это никогда не пугало. И не из-за странностей и недостатков – их она прощает всем, кроме меня и Арины. Просто мама не может разлюбить папу. У нее зависимость от него. Вот чего она вчера такая злая была. Терзалась мыслями о папе.

Новый день, новый стыд

– Мне все это очень не нравится. Отсутствие старательности, частые прогулы, плохие тематические оценки по большей части предметов.

Татьяна сидела за столом напротив завуча школы и в третий раз за почти полтора учебных года слушала о неудачах Кристины.

– Но мы стараемся ее мотивировать. Наказываем за плохие оценки. Понимаете…

– Послушайте, меня не волнует, что Вы там с ней делаете или не делаете. Меня волнует, чтобы у моих учеников была нормальная успеваемость.

– Мы постараемся что-нибудь сделать. Можно еще одну попытку?

– Мы уже давали Кристине два шанса. Она обещала, что с нового учебного года будет стараться. Этого не произошло. Поэтому я ставлю перед директором вопрос об отчислении Кристины из школы. Мне жаль, – завуч с сухим сочувствием посмотрела на Татьяну.

Весь вечер Татьяна не находила себе места. Она хотела поговорить с Кристиной о происходящем, но не могла этого сделать, ведь вся семья была дома. В конце концов женщина выбрала момент, когда все сгрудились у телевизора за просмотром «Марсианина» и пошла в комнату к дочери. Как всегда, не постучав, она вошла и села на кровать.

– Кристина, ты сделала уроки?

– Да, – Кристина не отрывала глаз от электронной книги.

– А судя по твоим оценкам, ты вообще ничего не делала и не делаешь. Ты знаешь, что я сегодня была в школе и узнала, что тебя могут выгнать?

– Ну, что поделать, – Кристина лениво потянулась.

– Почему ты такая? Почему все в нашей семье были отличниками, почти все получили красный диплом в университете, а ты не можешь? Ты знаешь, как мне больно? – Татьяна начала всхлипывать, ее голос задрожал. – Смотрю на Дашу и не могу просто. Мне обидно и стыдно. Тебе самой нравится позориться, выглядеть тупицей перед Дашей? Почему ты не можешь? – Татьяна заплакала. Кристина отложила книгу и холодно рассмеялась.

– А ты как думаешь? – сказала она и ушла из комнаты.

Даша и Кристина повздорили из-за просмотра телевизора. Обыкновенная ссора детей в семье, которые в одно время хотят смотреть каждый разные фильмы.

– Отдай мне пульт! – приказала Даша.

– Что ты как маленькая? Из-за телевизора обижаться. Тебе же уже 18, – Кристина засмеялась и, включив фильм, спрятала пульт себе за пазуху.

– Отдай, или я расскажу о тебе кое-что неприятное.

– Нет, ты точно в детство впала, – Кристина вынула пульт и увеличила звук.

– Кристину из школы собираются выгнать. Я вчера ее разговор с тетей Таней услышала, – нарочито громко сказала девушка.

Татьяна отвернулась, и по ее закрытым глазам можно было понять, насколько усиленно она пытается совладать с собой. Светлана и Виктор с интересом повернули головы к Даше.

– Тань, это правда? – спросила Светлана.

– Да.

Виктор осуждающе покачал головой. В институте он не получил красный диплом, но в школе был отличником. Светлана сделала свою фирменную многозначительную улыбку.

– Кристина, ну кто бы сомневался, что от тебя не будет проблем. Ну почему ты такая? – женщина задала традиционный для Люберецких вопрос и, как и мама, перечислила достижения всех членов семьи и их родственников, не забывая подчеркивать ничтожность Кристины. А в конце задала еще один традиционный вопрос:

– Вот тебе не стыдно? На себя плюнула, а на мать то зачем? Ты хоть представляешь, как это унизительно, когда столько надежд было на ребенка, и вроде все есть, а ребенок не вышел?

– А может, я не хочу быть как все в семье и оправдывать мамины надежды? – Кристина кинула пульт на диван и пошла в свою комнату.

– Танюш, ты не расстраивайся, – сочувственно, но при этом с легкой улыбкой сказала Светлана. Татьяна кивнула. Даша обняла маму и прошептала:

– Ты меня любишь?

– Конечно, – Светлана прижала к себе дочь.

Через неделю Татьяна вошла в комнату к дочери и сообщила:

– Тебя решили не отчислять из школы. Ты там в какой-то олимпиаде место заняла, и директор дала тебе еще один, последний шанс.

– Ну, слава Богу, – Кристина переодевала школьную форму на домашнюю одежду. Натянув на себя майку и лосины, она принялась развешивать все в шкафу. Татьяна взяла лежащий на кровати ремень от штанов.

– О, дай мне его, – Кристина подошла к маме и протянула руку, но женщина вдруг повалила дочь на кровать.

– Что ты делаешь?! – Кристина попыталась встать, но мама прижала ее ладонью и принялась наносить удары ремнем.

– Мам, не надо, мне же больно! – Кристина извивалась, но Татьяна била и била, даже не глядя, куда попадает, нанося удары по всему телу.

– Ай, ай, ай! Хватит, пожалуйста, хватит! – девочка кричала, слезы потекли по лицу.

– Хватит? А тебе не хватит меня позорить? Не хватит тебе так себя вести? Не хватит меня разочаровывать? Хотя здесь можешь продолжать, ты уже и так показала всем, какая ты. Тебе не хватит? Сколько можно? Это твоя вина, что мне стыдно. Мне стыдно из-за тебя! – Татьяна кричала и била, кричала и била. Она остановилась только тогда, когда Кристина затихла и перестала дергаться.

– Ты станешь нормальным ребенком? – тяжело дыша, спросила женщина.

– Да, – шепот был еле слышен.

– Громче и четче!

– Да, – из последних сил Кристина подняла голову и крикнула, а потом уронила лицо на руки. Убедившись, что окончательно сломала дочь, мать отступила.

От дверей детской быстро отошел в спальню Виктор.

– Не буду я больше сатириком! – Кристина дочитала рассказ из «Денискиных рассказов» и закрыла книгу. – Ну все, теперь ложись и засыпай, я схожу в душ и тоже лягу.

– Я люблю тебя, – Арина обняла сестру, но девушка резко отодвинулась и сморщилась.

– Что это? – Арина задрала рукав футболки и увидела на руке Кристины большие синяки.

– Это я упала.

– Странно ты упала. У тебя и на ногах такие же. И на спине. Я видела, когда ты переодевалась. Это тебя мама побила, да? За то, что тебя чуть не выгнали? – Арина внимательно посмотрела сестре в глаза. Кристина встала и отвернулась.

– Это неважно. Спокойной ночи.

Девушка вошла в ванную и заперлась. Она медленно сползла по кафельной стене. Сначала она тихо плакала, но потом начала бить ладонью по стене и кричащим шепотом произносить:

– Я не могу по-другому. Я не могу по-другому.

Соседи и прочие неприятности

– Джеб левой, кросс правой. Кросс левой, джеб правой…

В коридоре послышался звук проворачивания ключа в двери. Кристина оставила боксерскую грушу, сняла перчатки и вышла из комнаты.

Входная дверь была открыта. Мама стояла в проеме, рядом – Ирина. Они смеялись на весь подъезд.

– Ой, хорошо посидели. Ладно, я пошла, своих малых проверю. Пока, – Татьяна, продолжая смеяться, закрыла дверь и принялась разуваться. Кристина прислонилась к косяку.

– Ты была у Ирины?

– Да, зашла к ней после работы. Посидели немного. Сегодня же пятница, надо развеяться. Ты согласна?

– Да, – проходя мимо мамы, девушка учуяла легкий запах алкоголя.

– Тетя Таня! Вас там ждут, – сказала Даша, вбегая в кухню. Татьяна оторвалась от ужина.

– Кто? Я никого не звала.

– Какой-то мужчина. Кажется, он наш сосед.

Татьяна нахмурилась и вышла в прихожую. Даша прикрыла кухонную дверь и стала рядом с ней, прислушиваясь.

На пороге стоял Павел. Татьяна удивилась. Они с Павлом познакомились всего пару недель назад, за это время изредка сталкивались в подъезде, перебрасывались дружелюбными фразами, но больше не ходили друг к другу в гости. И вот он заявился к ней. Зачем?