Страница 25 из 83
— Конечно, герцог Валиан, с радостью.
Глава 12. В которой меня приглашают на чаепитие.
Уже чуть больше месяца я жила в этом новом мире, в этом новом теле.
За это время я стала куда лучше понимать устройство жизни в королевстве Клайэс. Как и о личности, в чье тело я попала. Более того, я даже сумела наконец-то обзавестись обновками достойными герцогини. А также припрятала кое-где (закопала под деревом с темно-синими листьями у пруда) вполне приличную сумму денег. На это даже сама Николь не решалась за гораздо большее время владение этим телом.
В какой-то степени я привыкла говорить себе, как о «нас», так как проживала сейчас жизнь за двоих. А, если догадки Одри верны, то леди Килли сейчас проживала жизнь и за меня. Что ж, это лучше, чем если бы моим родным пришлось меня похоронить. Но я все чаще тосковала по моей семье.
Долгое время она состояла из меня, младшей сестры и матери. Отца я помнила плохо. Он бросил нас, как только Злата появилась на свет. Будучи взрослой, сейчас я понимала, что личная жизнь родителей- их дело. Я не могла его винить за их расставание.
Но также, будучи взрослой, я понимала, что вычеркнул из своей жизни меня и сестру он добровольно, нарочно уменьшив размер «белой» зарплаты, чтоб поменьше платить алиментов на содержание собственных детей, которых привел в мир. И этот поступок я, хоть и научилась принимать, но не хотела прощать, понимать, да и вспоминать в принципе. Я просто научилась с этим жить.
Когда он ушел, Злата была еще совсем малышкой и негативных чувств к отцу не испытывала. Но видя реакцию мамы каждый раз, когда она спрашивала о папе, решила эту тему больше не поднимать. Нет, мать не ругала его и не злилась. Она просто становилась очень тихой, грустной и забитой. И в те моменты я думала, что уж лучше бы она кричала и покрывала его отборным матом, честное слово, чем эта молчаливая скорбь и неуверенность, передававшаяся тогда и нам. Правда, как это скажется на сестре я не задумывалась. Что поделать, я была эгоистичным, обиженным и зацикленным на себе ребенком. Наверное, тогда я очень походила на Николь. Слава богу, выросла!
Но несколько лет назад мама познакомилась в интернете с иностранцем по имени Грегори. Приятный мужчина, ничего не скажешь. Злата, не знавшая отеческого внимания, да к и вовсе приняла его с распростертыми объятьями.
А пару лет назад они поженились, и маман укатила к нему заграницу. Я же, будучи уже взрослой, осталась жить и присматривать за младшей сестрой. Может оно и к лучшему. По переписке сложно понять, что вместо своей дочери ты общаешься с иномиркой.
Так же за этот месяц тело Николь значительно окрепло. Помимо обычных тренировок по рукопашному бою, прописанному мне в обязательном порядке, я делала силовые упражнения каждое утро и вечер. В своей жизни я была слишком ленивой для такого, но тут это было не просто вопросом красивого тела. В этом мире однажды это могло бы спасти мне жизнь.
На занятиях тренер Эдгар сгонял с меня семь потов, правда совсем не теми способами, которые вертелись у меня в голове. Более того, вокруг меня все время кружил Ромео. Все чаще он выглядел раздраженным, а то и вовсе избегал меня.
Так и тянулись бы мои последние дни месяца Бурь: за чтением книг, упражнениями, болтовнёй с Идой и ностальгией по земной еде, если бы не одно событие, совершенно выбившее меня из колеи.
Занятий в тот день не было, и я уже приготовилась провести его в библиотеке, выискивая информацию об Окнах и слушая барабанную дробь, которую отбивал мелкий дождик по карнизам, когда в комнаты забежала неуклюжая Гретта, протягивая мне какой-то конверт.
— Что это? — с недоверием спросила я.
Еще только середина недели, поэтому ни Андрейка, ни Женёк не должны были вызвать меня к себе так скоро.
— Это приглашение на чай, леди, — произнесла служанка.
— От кого? — изумилась я.
Зная Аделаиду, она бы просто ворвалась ко мне в покои. В крайнем случае- послала бы свою служанку. Но официальное приглашение? Неужели, в этом месте есть кто-то еще, кто меня не ненавидит?
Ответ превзошел все мои ожидания.
— От Ханни Лав? — не сдержавшись, я выпалила это в слух.
С чего бы ей куда-то приглашать меня? Насколько я знала, ничего особенно гадкого Николь ей сделать еще не успела. Я заняла ее тело как нельзя вовремя. Но и дружелюбием она не отличалась. Так, мелкие подколы, высокомерные взгляды, «случайные» толчки. Но все это крайне не располагает к дружеской беседе.
— Вас ждут через час. Какой ответ дать, леди Килли? — спросила Гретта.
Стоило бы отказаться. Сказаться больной или очень занятой. Но меня распирало любопытство. И оно перевесило страх. В конце концов, одним из планов по спасению главной злодейки было именно подружиться с этой самой Ханни.
— Скажи, что я буду в указанное время.
Я быстро уложила волосы в объемный пучок, оставив пару прядей у лица, и надела одно из своих старых платьев. Красоваться обновками пока еще рано.
На всякий случай я еще надела одно из украшений- доспехов, которые Матвей успел доделать по моей просьбе, полностью закрывавших шею и верхнюю часть груди.
Вообще, если надеть разом все то, что смастерил для меня жених Иды, то это и в самом деле сошло бы за обмундирование. Но я не собиралась останавливаться и передала часть драгоценных камней, закупленных Одри, для новой партии. Если уж это должно быть украшениями, то не мешало бы сделать мою защиту больше похожими на них.
Вскоре я была готова, и служанка проводила меня на второй этаж, где жила Ханни Лав.
А вот меня же поселили на первом. Считалось, что герцогиням не зачем терпеть неудобства и каждый раз бегать туда-сюда по лестнице. Но мнительная я видела в этом сплошные неудобства. Что если кто-то захочет мне навредить? Проникнуть, пока я сплю, и влезет ко мне через окно?
Постучавшись я услышала тихое «Войдите».
Отворив дверь, я оказалась в комнате, которая служила Ханни и спальней, и приемной и библиотекой одновременно. Хотя она и была больше моей, но пожив в «двушке», сложно думать о том, чтобы переехать в «студию». Как я узнала позже, такие комнаты- студии отдавались всем, кто по статусу ниже графов. То есть баронам, виконтам и простолюдинам. Последние были гостями дворца ничуть не реже, что и дворяне. В основном ими оказывались приглашенные мастера, музыканты или творцы.
Прислуга же спала в маленьких каморках в пристройке у задней части дверца. И, если верить жалобам Одри, сезон гроз сделал их жизнь там совершенно невыносимой. Дробь дождя слышалась куда отчетливее и мешала спать, а крыша то и дело протекала. Я предлагала ей поселиться у меня в гостиной. Софа там была длинной и мягкой. Наверняка более удобной, чем ее койка. И уж точно более сухой. Но гордая женщина отказалась.
Выглядела комната Ханни примерно так, как я и представляла: отделка нежных постельных тонов, мебель цвета слоновой кости, и куча оборочек везде: на занавесках, на декоративных подушках, на покрывалах.
Кружева и рюш, надо сказать, я не увидела. Но не удивлюсь, если наша героиня «не такая» и не любит все вычурно-девчачье.
— Ох, здравствуйте, леди Килли, — произнесла она с широкой улыбкой на лице.
Рядом сидели Альберта и Валентина и тоже улыбались, правда не так широко. Скорее, вымученно. По их лицам было понятно, кто был инициатором этой встречи. Хотя негатива в свой адрес я от них не почувствовала. Скорее, робость и неуверенность. Видимо, не привыкли общаться с птицами такого полета, как я. Еще и такими недружелюбными.
Слабо улыбнувшись я вошла внутрь.
Ханни тут же указала рукой на стул и, поставив еще одну изящную фарфоровую кружку с изображением роз на столик, налила чай. Слуг у нее не было, потому девушка ухаживала за нами сама.
Я осторожно села и окинула взглядом маленький светлый кофейный столик, ломившийся от сладостей.
— Не переживайте, мы помним о вашей особенности, леди Килли. Все сладости не содержат белого сахара, только фруктозу. За исключением шоколадных, размоется.