Страница 47 из 78
— Вижу, вы считаете, что все нужно делать самому, — Ён оскалился, глядя на мониторы на стенах, словно их присутствие оскорбляло его. — Разве самый властный человек в Подземелье не может нанять компетентных работников?
— Не станешь самым властным в Подземелье, доверяя другим то, что важно, — ответил Геймскипер, не переживая из-за хищной угрозы, исходящей от отца так, что даже я начала потеть. — Но не будем тратить время друг друга. Вы не пришли бы, если бы не хотели что-то, и я не пустил бы вас, если бы не хотел выслушать, так что…
Он сел после этого, раскрыл пальцы над столом в приглашении. Отец послушался.
— Я пришел сделать покупку.
Рука Ёна дернулась, когда он закончил, но я так нервничала, что не сразу вспомнила, что это было для меня. А потом я шагнула быстро вперед, повозилась с замком, пока открывала чемодан, который несла. Мама была бы в ужасе, но я давно не была смертной, сопровождающей папу, и замки на чемоданах плохо открывались. К счастью, Геймскипера интересовало то, что было внутри, и он не заметил мое неловкое поведение.
Он склонился, темные глаза загорелись при виде терминала криптовалюты, который мы уговорили СЗД дать нам. Я думала, что плоская серая коробка с желто-зеленым экраном выглядела очень скучно. Я не вредничала, но это была сделка с королем Подземелья. Она заслуживала что-нибудь блестящее, как золото или бриллианты.
Но из-за таких мыслей я и была Уборщиком, а не международным преступником. Золото и кристаллы выглядели красиво, но их можно было засыпать в чемодан ограниченное количество. Переносной анонимный терминал намекал на безграничные суммы, и, судя по тому, как его рот изогнулся, Геймскипер понял сообщение ясно и громко.
— Я ценю то, что вы прибыли подготовленными, — он отклонился в кожаном кресле. — Но что заставило вас думать, что я что-то продаю? Я создаю развлечения, а не торгую в магазине.
— Развлечение тоже бизнес, — низкий голос отца был гладким и опасным, как шелковая нить для удавки. — Если вы знаете, кто я, вы знаете, что я — коллекционер. Как любой хороший коллекционер, я готов платить за качество, а у вас есть то, чего я хочу.
Я чуть не вздрогнула. Когда мы проходили эту часть раньше, я говорила, что это звучало слишком сильно. Обычно в переговорах говорить сразу «Я хочу это» было худшим ходом. Когда я указала на это отцу, он сказал, что я не понимала. Мы были тут не ради хорошей цены. Мы прибыли спасти Ника, и заявление о намерениях показывало, что мы не шутили. Логика папы была «если не можешь уйти, шагай с силой». Я все еще не была уверена, что соглашалась с этим, но Геймскипер хотя бы слушал.
— Вы явно хотите это сильно, раз пришли лично, — сказал мужчина, от которого пахло кровью, его голос урчал в предвкушении. — У меня есть догадка, но я хочу услышать от вас. Что же вы хотите?
— Человека, Николу Коса, — ответил отец без колебаний.
Не такой ответ ожидал Геймскипер.
— Кос? — повторил он, его простое лицо вытянулось от удивления. А потом он посмотрел на меня, нахально улыбнулся. — Ах.
Мне не нравилось, как он сказал это. Мне не нравилось ничто в этом человеке или этом месте. Если бы жизнь Ника не зависела от меня, притворяющейся послушной смертной дракона, я бы сказала ему слова, которые он не забыл бы. Я с трудом скрыла эмоции на лице и сдержала рот закрытым. Подвиги Геракла были не такими тяжелыми, как это, особенно когда отец погладил мою голову, словно я была собакой.
— Моей дочери он понравился, — сказал Ён, ясно давая понять, что он считал это глупостью, но что делать? — К счастью, у меня есть средства, чтобы потакать ей. Я хочу купить контракт Коса. Назовите цену.
— Ее нет, — ответил Геймскипер. — Злой Пес не продается.
Ён хищно улыбнулся.
— Все продается.
Геймскипер рассмеялся.
— Не корми меня этим. Я знаю твою историю, Ён из Кореи. Ты — кукла своей дочери. Все в СЗД знают, что ты чуть не убил себя из-за нее. Кос сделал ту же ошибку, так он попал в мои руки после того, как годы был в бегах, — Геймскипер посмотрел на меня. — Что в тебе такого? Ты даже не милая.
Я хотела закатить глаза. Почему они всегда цеплялись к моей внешности? Это было ленивым оскорблением, это не действовало. Папа говорил и не такое всю мою жизнь, но то, что другой оскорбил мое лицо, разозлило его.
— Моя дочь — драгоценность, — прорычал Ён. — Мнение стервятника со дня ямы, как ты, ничего не значит.
— Но что-то значит, раз ты злишься, — ответил Геймскипер с усмешкой. — Но спасибо, что доказал мои слова. У всех есть то, чего не купить деньгами. У тебя — твой камешек. У меня — Кос.
— Это другое, — Ён все еще рычал. — Опал — моя единственная дочь. Коса ты сам назвал псом. Ты можешь найти другого чемпиона, который хочет сражаться.
— У меня было много чемпионов, — Геймскипер не переживал из-за рычания дракона. — Но есть лишь один Злой Пес, — он склонился над столом. — Знаешь, что он сделал?
Отец взглянул на меня, но я тоже не знала, о чем говорил Геймскипер. Я знала, что Ник работал на него, выполнял грязную работу, а потом бился на его арене, но он не рассказывал мне детали, и я не хотела знать. Мне не нравилось слышать, что Ник страдал или творил ужасные вещи. К счастью, нехватка моих знаний не была важна. Хоть Геймскипер задал вопрос, он решил сам и ответить на него.
— Он ушел, — сказал он, глаза сверкнули во тьме. — Я спас его с улицы. Дал ему его пистолет, имплантаты и обучение. Я сделал его таким, какой он сегодня, а он отвернулся от меня. Когда он стал строить себе имя, он бросил контракт, разочаровал фанатов в ночь боя и пропал без слов. Когда я посылал людей за ним, он убивал их. Он чуть не убил моего лучшего мага Коффмана в этом году за то, что тот попался ему на пути.
Я судорожно вдохнула. Он не сообщил ничего нового, но я не думала об этом в таком ключе. У него Ник звучал как монстр. К счастью, отца нельзя было так просто пошатнуть.
— Я не подумал бы, что это тебя беспокоило бы, — он склонил голову. — На твоей арене людей держат контракты, чтобы они бились насмерть. Ты точно не ждешь верности.
— Я не ожидаю ее, — резко сказал Геймскипер. — Если бы Кос попытался убить меня или забрать мое место, я принял бы это как то, что жизнь течет своим чередом, но нет. Он сделал хуже. Он убежал. Его трусость — насмешка над всем, что я построил на этой арене! Мой ринг — храм для сильных, место, где воины принимают свою силу и сокрушают всех на их пути. Каждый чемпион рано или поздно проигрывает, но потому и существуют чемпионы. Они — цель, к которой стремятся новички. Так работает цикл. Если человек на вершине мог бы просто уйти, пока его не победили, это ломает всю операцию! Я пытался заставить Коса заплатить за это годами. Теперь он вернулся на мой поводок, и ты хочешь, чтобы я продал его за деньги? — он фыркнул. — Я могу заработать всюду, но то, что дает мне Злой Пес, ничто не может купить. Он дает мне цель. Каждый раз, когда он выходит на арену, я побеждаю. Побеждаю над ним. Над городом. Я побеждаю всех людей, которые врут и говорят, что не хотят видеть бой. Я даю кровожадной толпе то, что никто не дает, и они поклоняются мне за это, ведь я — Геймскипер! Король арены! Никто не подходит для того, что я предлагаю, и никто не сбегает без боя.
С каждым словом Геймскипера магия в комнате становилась гуще. Та самая кровожадная магия, которую я ощущала в арене, когда толпа кричала Нику убить, но тут не было толпы. Только я, мой отец и этот странный человек, от которого пахло кровью. Я стала понимать, что он не был человеком. Это было так очевидно, что я ощущала себя дурой за то, что не поняла раньше. Геймскипер не был драконом или другим существом. Он был одним из нас, мы сами создали этого монстра.
Он был Смертным Духом.
— Ты медленно соображаешь, как для жрицы СЗД.
Я подняла голову, Геймскипер смотрел на меня, его глаза сияли кроваво-красным на лице, которое уже не было обычным, а стало жестоким, как окровавленный кулак.