Страница 16 из 38
Он нагнулся и поднял что-то с земли. Выпало только из одного, остальные были пустыми. Находка представляла собой моток тонкой верёвки, толщина составляла миллиметра три-четыре, а материал напоминал пеньку или джут. Длина была метра три, а при пристальном рассмотрении появлялась строчка, что это высокосортная нить, которую почти невозможно разорвать.
— Семён, ты думаешь о том же, о чём и я?
— Да, тоже о бабах думаю, — уверенно заявил он.
— Тьфу на тебя, — фыркнул я. — То есть, о бабах и я думаю, но из этого можно лук сварганить.
— Можно, — согласился он, — только дерева подходящего нет, из этого дерьма только колья делать, да и те короткие.
Махнув рукой, я, забавы ради, скрутил короткое лассо, а потом забросил верёвку в рюкзак, который от этого нисколько не потяжелел. После этого мы отправились мародёрствовать на заправке. Точнее, на заправку мы прибыли плотным строем, а уже там, заняв оборону в здании, принялись медленно и последовательно обшаривать дома. Всего тут было четыре двухэтажных дома, да здание самой заправки, вторая половина которого была магазином.
Первым объектом был магазин. Очень скоро мы разжились почти просроченными консервами, чипсами, которым ничего не сделается, просроченным пивом, которое, однако, было вполне пригодным, а ещё некоторым количеством денег из кассы. Доллары, как я и предполагал, значит, на этом острове кусок США.
— Деньги-то теперь только в сортир годятся, — заметил Семён с сожалением.
— Не уверен, — я покачал головой. — Весят они немного, лучше взять. В крайнем случае, в самом деле используем в сортире. Просто Демиург говорил, что какие-то предметы можно будет купить. Если так, то должны в этом мире быть деньги. Я больше золото представляю, но вдруг бумажки им тоже нужны.
Всего получилось двести сорок два доллара, мелочь решили не брать. Ещё в магазине продавались сигареты, но курящим среди нас был только Семён, да и он, памятуя об обстоятельствах своей недавней гибели, мужественно решил бросить. А я всё же бросил в рюкзак один блок «Кэмела», мне совсем не тяжело, но в перспективе может сгодиться для обмена. Есть мнение, что какие-то товарно-денежные отношения впереди будут.
Разумеется, дальнейшие поиски были тут же свёрнуты, Борис вытащил из ближайшего дома два больших стола и стулья, за которыми немедленно образовался банкет. Напиться с того количества пива, что нам досталось, было затруднительно. Куда больше привлекала еда, которой не видели уже больше суток.
Только через полчаса, когда мы, сытые и довольные жизнью, отвалились от стола, настал черёд дальнейших поисков. Полезных предметов нашли мало. Семён раздобыл набор инструментов, отвёртку, молоток, плоскогубцы, всё это лежало в старой машине. Игорь вооружился кухонным ножом. Ульяна намародёрила себе комбинезон, такой, какой был у зомби-заправщика, только чистый. Размер, в целом, подошёл, но вместе с кружевной блузкой смотрелось комично. Вторым её трофеем стали древние кожаные ботинки на два размера больше. Вот только носков у неё не было, а потому Семён, раздобыв подходящие лоскуты ткани, на полном серьёзе учил её наматывать портянки.
Нашли несколько тонких одеял, в которых тут же проделали дыры, превратив в пончо. Ксения разжилась засаленной курткой, куда можно было засунуть трёх таких, как она, но всё же лучше, чем одна пижама. А с обувью не задалось, ей достались только протёртые до дыр сланцы. Обувь была на зомбаках, вполне приемлемые кроссовки, да только девочка наотрез оказалась такое надевать. Брезгливая.
Когда всё ценное, что было здесь, собрали, настало время идти дальше. Теперь почти у всех было оружие, если можно считать таковым тяжёлые железки, вроде гаечного ключа. Впрочем, Демиург решил нас поначалу жалеть, подбрасывая для прокачки слабых противников. Если впереди ждут только зомби в количестве до взвода, пройдём легко.
Перед тем, как выступить, отправили разведку, по уже сложившейся традиции разведчиком выступил Альберт. Он, собственно, высматривал не столько врагов, сколько дальнейшую дорогу, для чего отошёл метров на двести и поднялся на небольшой холм. Некоторое время он стоял на возвышенности и осматривал местность, остальные стояли внизу и ждали сигнала к выходу. Потом он встрепенулся и, яростно замахав руками, бросился назад.
— Но что-то пошло не так, — заметил Вася.
— Бегите! — раздался крик, перепуганный врач продолжал размахивать руками, но теперь мы уже видели причину паники.
На гребне холма стоял… я бы сказал, что это тигр, по крайней мере, размеры и форма тела совпадали, вот только окрас был оригинальный, полоски остались только на морде, а остальная часть тела была равномерного коричневого цвета, только на лапах чуть светлее. Но это, в конце концов, было неважно, важно то, что зверь этот не стоял на месте, он, увидев нас (а мы, вопреки советам доктора, никуда не побежали), немедленно тронулся с места и направился к нам, даже не пытаясь прятаться. Видимо, не первый раз охотится на человека и знает, что добыча бегает медленно.
— В здание! — скомандовал я, вставая у входа на заправку с секирой в руках.
С другой стороны двери встал Хмель, перехватывая поудобнее свой кистень. Оружие, которое мы полагали эффективным, теперь выглядело жалко против такого противника. Я даже не уверен был, что смогу пробить шкуру. А тигр приближался, вблизи его размеры впечатляли ещё больше, настоящий гигант, в природе таких не бывает.
Когда весь коллектив оказался под защитой хлипких стен помещения заправки, где к тому же были окна, которые зверю ничего не стоит выбить, заскочили туда и мы, геройствовать, встречая зверя на открытой местности, было глупо. Но и на дверь надежды не было, что тигр с успехом и продемонстрировал. Один удар могучей лапы выбил фанерку наверху, лапа толщиной с моё туловище, просунулась внутрь.
Мы ударили одновременно, я рубанул лезвием по верху, а Хмель ударил с небольшого замаха по пальцам. Моё оружие оставило небольшой рубец в районе локтя, а его удар был куда эффективнее. Лапу повредил серьёзно, тигр был стреножен. Проблема была в том, что под лапой тигра находилась дверь, которая такого удара не перенесла, вылетев вместе с исчезнувшей лапой.
От громкого рёва заложило уши, тигр, откатившись назад после неудачной попытки штурма, снова ринулся в атаку. Теперь его не сдерживала даже дверь, которая валялась в проходе в виде отдельных кусков. Я отступил в глубину здания и выставил секиру вперёд, понимая, что это глупость, в руках у меня не рогатина, да и враг мой далеко не медведь. Хмель бил с размаху из-за угла, но он при этом не видел зверя и нанёс удар чуть раньше, кусок бетона бессильно стукнул по косяку, а через секунду огромная туша ворвалась внутрь.
Но тут показали себя остальные члены группы, которые умудрились тигра остановить ещё раз. Среди взятых на заправке трофеев были две бутылки текилы, которую мы благоразумно не стали пить, оставив на будущее для возможной дезинфекции ран. Теперь одна из них прилетела подобно томагавку прямо в раскрытую пасть, разбившись о зубы. От неожиданности тигр захлопнул пасть именно тогда, когда она была наполнена текилой и битым стеклом. Тут же снова раскрыл, выплёвывая лишнее пополам с кровью. Увы, эта игра не подразумевала убывания хит-пойнтов, а потому разглядеть ущерб здоровью мы не могли. Противника требовалось просто убить.
Неизвестно, кто из наших придумал столь удачный финт с бутылкой, но он подарил нам пару секунд, за которые Хмель успел ударить кистенём, но только вскользь, зверь слишком активно мотал головой, а я, вынув из рюкзака короткую верёвку с петлёй, набросил её на шею хищника.
Бросок получился удачный, но только зверь его даже не заметил, никто из нас его не удержит и не задушит просто потому, что наша сила рядом сего ничтожна. Даже если все за верёвку возьмёмся.
Спас нас всех Хмель. Он подарил мне ещё пару драгоценных секунд, которые я потратил, чтобы привязать второй конец к стойке. Вот только Борису это стоило дорого. Чтобы отвлечь хищника, он бросился на него сам, они обнялись в клинче. Огромный человек рядом со стоявшим тигром выглядел лилипутом, но ему хватило сил, чтобы ненадолго зафиксировать зверя, я видел, как огромные когти вспарывают куртку на спине, а следом за курткой кожу и мясо, кровь мгновенно хлынула рекой, но руки Бориса смогли отжать от себя голову хищника, пытавшуюся по традиции всех кошачьих ухватить за горло.