Страница 8 из 10
– Увы, но вашей книги я не читал, – пошел в атаку Антуан, – хотя в моих кругах, люди о ней упоминали. Правда, не в лучшем свете. Как вы понимаете…
– Они правы, книга – полнейшее разочарование и бред недалекого человека, – согласился с ним Николас.
Что это? Самобичевание? Или стратегия?
Может, он просчитал выпад и парировал его. Во всяком случае, на лице сохранилось полное безразличие. Видимо, такое мнение ему приходилось слышать не раз. Поэтому он привык. Но признание собственной несостоятельности как автора порадовало Антуана.
– Что вы! Я хотел сказать, что люди имеют разные вкусы, – улыбнувшись, сказал Антуан. – К примеру, один мой знакомый выбрал себе в качестве невесты настоящего бегемота. И это не по расчету, а по любви!
На последнем слове он рассмеялся, но тут же замолчал, не найдя поддержки.
– Отдохните в вашей комнате. После нас ждет обед. За ним Мари расскажет все, что вам следует знать, – прервал неловкость Матис и подозвал рукой мажордома.
Гость последовал за Франсуа. Матис вышел из комнаты, оставив Антуана наедине со своей избранницей. Правда, та изменилась. Теперь она не выглядела меланхоличной. Наоборот. Глаза искрились.
– Спасибо вам, мсье Барье, за ваш визит, но меня ждут дела.
Она не дала ему и минуты, чтобы опомниться, и выбежала из гостиной. Весь этот ажиотаж вокруг писателя – явление временное. Подумав так, Антуан покинул дом, гордо задрав подбородок, словно кто-то его видел.
Глава 6
Мари с нетерпением смотрела на украшенные золотым орнаментом настенные часы. Дважды она решила, что они сломались, потому что стрелка двигалась старушечьими шажками.
Франсуа накрыл стол на две персоны. Матис от встречи отказался. От постоянных повторений одной и той же истории у него болела голова. Так он сказал. Однако беседа с писателем входила в его планы. Только вечером. Когда Франсуа подаст одну из коллекционных бутылок вина сорта пино-нуар.
В итоге она будет говорить с Николасом одна. Сначала она тревожилась по этому поводу. Но потом решила, что так даже лучше. Сомнения брата не испортят историю. Хотя мысль остаться с писателем наедине вызывала легкий трепет. С чего бы это? Ответить себе она не успела. В обеденный зал вошел Николас.
– Извините, немного заблудился. Красивый дом, – сказал он, занимая отведенное ему место за столом. Напротив Мари.
– Спасибо. Все это заслуги отца, не мои.
Франсуа поставил тарелки с супом.
– Вы когда-нибудь ели луковый суп? – легко спросила Мари и посмотрела на писателя. Он совсем не походил на молодых людей, привычных ее кругу. Она снова посмотрела на часы.
– Нет, но знаете, в еде я неприхотлив.
Мари чувствовала его взгляд на себе.
Мари посмотрела на писателя. Он уже отвел взгляд – безразлично водил глазами по комнате. Непослушные волосы были зачесаны назад как попало. Щетина. Да и в целом ничего особенного во внешности.
Если бы не глаза.
– Надеюсь, вам понравится. Франсуа талантлив во всем. Дорога была утомительной? – Она отвела глаза, когда Николас посмотрел на нее.
– Нет, даже увлекательной.
Повисло неловкое молчание.
Николас зачерпнул ложкой суп и поднес его к губам.
– Осторожнее, он может быть горячим, – тихо сказала она.
Николас подул. Она посмотрела на его губы. Обычные. Ничего особенного. Подняла взор выше и встретилась с ним глазами. Голубые. Тут же Мари вернулась к луковому супу.
– Мне нравится. Особенно сладковатый привкус.
– Мне тоже.
Николас отложил ложку. Он хотел зачерпнуть еще, но звон серебра о фарфор бесцеремонно нарушал тишину.
– Красивые картины, – сказал он и посмотрел в сторону. Мари посмотрела на него.
Острые черты лица. Небрежность. Так не похож на молодых французов, уж слишком переживающих о внешнем виде.
– Отец любил искусство.
Николас повернулся.
Еще одна пауза.
Франсуа убрал тарелки остывшего супа и подал утиную ножку в соусе из красного вина и апельсина.
– Может быть вина? – Голос управляющего прогнал неловкость.
Они ответили одновременно. Оба воздержались.
– Вам, наверное, сложно об этом говорить? – деликатно начал Николас.
Волнение накатило с головой на девушку. Ей предстояло вернуться в темные уголки ее памяти. Туда, где хранились призраки и все печальные события последних месяцев.
– Мой брат мне не верит, – начала она. – Он считает, что это суеверный бред, потому что отец с ним не был так откровенен, как со мной.
Николас молчал. Он давал ей время подобрать нужные слова.
– Последнее время нашей семье не везет. Призрак распугал работников. Урожай выдался плохим. То, что от него осталось, поели птицы. Затем призрак стал являться отцу. Каждый вечер он стучался к нему в окно. Звал с собой. И вытягивал из него жизнь.
Николас достал блокнот и угольный карандаш и сделал несколько записей. Пальцы вытер о себя.
Девушка продолжила.
– С каждым днем отец терял силы. Казалось, что он растворяется. Люди стали избегать его. Да и он не выходил из своего кабинета. Его супруга Анна-Николь сбежала с его же помощником Луи. Оставила только письмо.
Еще одна пометка в блокноте. Еще одно пятно на брючине.
На глазах Мари появились слезы.
– Отец больше о ней не спрашивал. Его вообще ничего не волновало. Все его речи посвящались призраку. Иногда, – ее голос стал тише, – когда я сидела у его кровати, он говорил, что тень стоит надо мной. И просил быть осторожнее. Но никого позади не было. Матис утверждал, что отец бредил.
– Кто-то навещал вашего отца? – Угольный стержень бегал по бумаге, делая заметки.
– В основном мы с братом. Франсуа, наш домоправитель. Мсье Фредерик Обрио – друг и партнер отца во всех его делах. Господин Жером Барье. Сегодня вам довелось познакомиться с его сыном Антуаном. Мы росли вместе. Он должен был стать моим женихом.
Мари замялась.
Скрип карандаша по бумаге затих.
– Он хороший парень, образованный, веселый, недурно поет, – она говорила, Николас писал, – только он стал мне больше братом, чем женихом. Наш брак был выгоден нашим отцам.
Мари вздохнула. По щеке сбежала слеза. Николас не заметил этого или сделал вид.
– Дважды его навещал господин Ортего. Винодел из Испании. Хотел купить наш участок. Но отец отказал. Он считал, что испанцам никогда не сделать французского вина.
Девушка замолчала.
Вновь повисла тишина. Столы опустели.
– Может, желаете десерт?
За разговором они не заметили, как появился Франсуа.
– Спасибо, мы почти закончили, – ответила Мари.
Николас пробежал глазами по заметкам в блокноте.
– Как умер ваш отец?
– Его обнаружил Франсуа. На полу в кабинете. Он скрутился, держась за живот. Брат меня не пустил к телу. Только когда его перенесли в спальню. Врачи сказали, что погиб он ночью от полного истощения. Но я знаю, что всему виной дух. Он проклял вино, которое пил мой отец. Теперь он терзает меня.
– Вас? Вы видели призрака? – Николас нахмурился.
– Пока нет. Но я знаю, что каждую ночь кто-то стоит под моим окном. Несколько раз в кабинете отца играла музыкальная шкатулка. Иногда вещи сами меняют свои места. Он хочет довести меня, как довел отца.
Последние слова вызвали дрожь у девушки.
– Может, вам стоит погостить у друзей вашей семьи? В доме Антуана? До тех пор, пока я не разоблачу этого призрака.
– Нет, я не могу покинуть брата. Но что вы имеете в виду, когда говорите, что разоблачите призрака.
– То, что кто-то желает разорить вашу семью. Хочет обладать тем, на что не дал согласия ваш отец. Это мотив для появления монстра.
– Вы тоже мне не верите.
– Я вам верю. – Николас встал. Вероятно, он хотел подойти к ней, чтобы ободрить. Но не двинулся. – Будь это призрак или человек, в любом случае вам грозит опасность.
– У меня есть Матис, Франсуа, Антуан, они не дадут меня в обиду! – Она посмотрела Николасу прямо в глаза.