Витя, не уходи

Мусоровозка по-прежнему приезжает к нам во двор в восемь вечера, но мне уже не хочется стать её водителем.

Вернулся отец. Сильно поддатый. Подарил мне игрушечный пистолет, стреляющий пластмассовыми пульками. Что мне с ним делать? Я ведь уже не ребёнок. Разве что, застрелиться…

Глава 5

1999, декабрь

Вот-вот познакомлюсь с Таней! Решил подойти к ней на улице. Вечером. Просчитал все возможные варианты, этот наиболее подходящий. В школе она постоянно с подругами, общих знакомых у нас нет, мы нигде не пересекаемся, на дискотеке в клубе её не видел.

Уже несколько недель по вечерам дежурю возле окна. Заметил, что она почти каждый день гуляет со своей компанией. Возвращается в промежутке с девяти до одиннадцати, когда уже темно. Обычно идёт со своей подругой, та живёт в следующей от нас пятиэтажке вниз по улице. Они останавливаются на тротуаре, немного не доходя до нашего дома, и разговаривают. Дом у нас длинный и чтобы их видеть мне приходится буквально прилипать к оконному стеклу. Затем они прощаются, и Таня идёт уже одна. Лучше момента не найти!

Сделаю вот как. К девяти часам занесу в свою комнату куртку, штаны, шапку и ботинки. Это сэкономит мне время, смогу быстро одеться. Только нужно заранее штаны погладить и ботинки помыть. С девяти, как обычно, буду смотреть в окно. Как только её увижу, начну одеваться. На это уйдёт минута, не более. Вчера проверял по секундомеру. Потом опять посмотрю в окно и как только увижу, что она попрощалась с подругой, пойду на улицу. Пока закрою дверь, пока выйду из подъезда и обойду дом, она как раз поравняется с концом дома. Тут-то мы «случайно» и встретимся! А дальше? Дальше улыбнусь… не забыть бы, а то ещё испугается… скажу «Привет!» и предложу её проводить.

А что, если… откажется? Не откажется. Я же не урод какой-нибудь… Да и что тут такого – пройти немного вместе по улице? А пока идём, познакомимся. Вот здесь-то вся сложность и сидит! Никогда не знакомился с девчонками на улице! Ох, чувствую, подведу себя… Не смогу совладать с волнением. Начну запинаться, покраснею, руки задрожат… как в прошлом году, когда подошёл в школе к Юле из 10-го «А». Правда она была старше на год, и рядом стояли её подружки, которые тут же начали хихикать, но факт остаётся фактом – оробел! Во рту пересохло, язык еле ворочался, короче, выставил себя полным придурком. Юля отвечала вежливо и даже улыбнулась, но дальше у нас дело не пошло. А если с Таней получится также? Только не это! Что же делать?..

Есть один способ… Не хотел к нему прибегать, но видно придётся. Немного выпью… для уверенности. Ну, допустим. Но я ведь не знаю, в какое конкретно время она будет возвращаться. Вдруг она в этот день вообще не появится? Мне что, сидеть каждый вечер в своей комнате и подбухивать втихаря? Нет, не то. Эх, как бы наверняка узнать заранее, хотя бы за полчаса, что она пройдёт здесь?

Никак. Значит, нужно выпить сразу, как увижу её в окно. Но на это нет времени! Перед тем, как разойтись с подругой, они говорят одну-две минуты, затем она идёт вдоль моего дома, что занимает ещё минуту. То есть, с момента как её увижу и до момента, когда нужно выходить чтобы с ней пересечься, у меня будет от двух до трёх минут, не больше. Из них одна минута уйдёт на одевание и ещё полминуты на выход из дома. Остаётся от тридцати секунд до полутора минут. Маловато.

Что и сколько выпить, чтобы алкоголь успел подействовать? Водку не люблю, да и разить будет за километр. Шампанское? Не умею его тихо открывать, мама может услышать – «А что это ты, сынок, тут празднуешь в темноте?» Пиво? Оно слабенькое. А если… крепкое пиво? Балтику, девятку. В ней 8,5 %. Отлично! Завтра же куплю банку. Конечно, всю выпить не успею, в ней же пол литра. Но половину точно смогу. Думаю, этого хватит. Что ещё? Жвачку. Обязательно! Мятную. Она должна перебить запах пива.

Решено! Завтра или послезавтра познакомлюсь с Таней. Поскорее бы уже…

Глава 6

1999, декабрь

Сегодня Лёха ударил меня в лицо. До сих пор не понимаю, как так вышло. У нас была лабораторная работа по химии, и кажется, он получил тройку. На перемене я подошёл к нему со спины в коридоре, тронул за плечо и спросил: «Ну чё, трояк?» Он быстро обернулся и, не говоря ни слова, двинул мне с правой кулаком в лицо. Удар был не очень сильный и пришёлся по скуле. Повезло, фингал под глазом мне сейчас не нужен.

Химию не люблю и не понимаю. Чёрт ногу сломит в этих формулах, валентностях и прочей ерунде. Поэтому для меня тройка по химии – нормальная оценка. Для Лёхи – нет. Видимо, он так отреагировал потому, что огорчился из-за плохой оценки, а тут ещё я ему об этом так беззаботно напомнил. Вполне возможно. Мне показалось, что после удара он сам удивился тому, что сделал.

Но ещё больше удивился я. Дружим ведь с шестого класса! Да, после того случая на стройке, мы стали реже общаться… но всё же, взять и так вот, за здорово живёшь, ударить… Нужно было как следует врезать ему в ответ! Показать, что нельзя кого-то бить только потому, что у тебя плохое настроение. Но я ничего не сделал. Совсем ничего. Мы молча разошлись. Дело в том, что всё произошло слишком быстро, я растерялся от неожиданности и поэтому… Да что тут говорить! Наверное, я просто-напросто трус! Ну и всё. И хватит об этом.

Э-э-э нет, не хватит. Если уж начал, то выскажусь до самого конца! Я уже давно подозревал у себя эту дрянную черту. Первый раз приметил её ещё в четвёртом классе. Мне было тогда десять лет. Мы с приятелем, Серёгой, гуляли на окраине посёлка, возле заброшенной фабрики. Вдруг неподалёку появилась компания старших мальчишек. Пять человек, по 13 – 14 лет.

– Пошли отсюда, – коротко бросил Серёга.

Он был крупнее меня и часто дрался, но сейчас ситуация была явно не в нашу пользу. Мы повернулись, чтобы уйти.

– Эй, малые! Сюда идите!

Один из них вышел вперёд и стоял, с вызовом смотря на нас. Высокий, с некрасивым рябым лицом, это был Стёпка-рыжий. Он ко всем цеплялся и никто, кроме его дружков, не хотел с ним связываться. Они двинулись в нашу сторону.

– Не оглядывайся и иди спокойно, – наставлял Серёга, не спеша шагая рядом.

– Давай лучше убежим, – предложил я и, не дожидаясь ответа, кинулся бежать, будучи уверен, что Серёга последует моему примеру. Но он продолжал спокойно идти. Обернувшись метров через десять, я остановился, чтобы его подождать.

Мой рывок не остался незамеченным. Во главе со Стёпкой, вся ватага галопом бросилась к нам.

Не знаю почему, но тогда мы легко отделались. Возможно, на них подействовала неторопливая, рассудительная манера Серёги разговаривать. А возможно, даже у Стёпки-рыжего остались какие-то понятия о справедливости, ведь пять семиклассников против двух четырёхклашек – это слишком неравные условия. В общем, нам дали несколько смачных пинков под зад и отпустили.

Потом долго размышлял о том, что было бы, если б я не побежал. Может быть, обошлось бы только разговором, без пинков… Выходит, Серёга выхватил из-за меня. Меня, кто смалодушничал и побежал. Крутил и так и эдак и всегда приходил к этому неприятному для себя выводу.

Ну что поделать, если я не люблю драться?! Не люблю и боюсь. Во-первых, не хочу, чтобы кто-то, кто в сравнении со мной, возможно сущий червяк, бил меня. Во-вторых, мне не нравится сама мысль о том, чтобы самому ударить кого-то в лицо или куда там ещё… В-третьих, очень не люблю, когда меня обхватывают. Понятное дело, никто не любит, но мне это просто физически противно. Помню, в детстве отец отвёл меня на секцию дзюдо. О, как же мне было гадко, когда другие мальчишки, прикасались ко мне и отрабатывали на мне захваты! Сопение, пот, плотная борьба и тисканье друг друга во время спаррингов – всё это всегда вызывало во мне труднопреодолимое отвращение.

Проходил на секцию год и бросил, вопреки возражениям отца. Жалко, что у нас нет секции карате. Вот туда я бы охотнее пошёл. Там гораздо меньше ненавистного мне тисканья. Но я отвлёкся. В-четвёртых, регулярно наблюдая в школе многочисленные драки и потасовки, давно заметил, что вся эта возня почти всегда возникает из-за сущих пустяков. Почти всегда можно просто поговорить и разрешить спор без применения физической силы. Но нет, им нужно обязательно лупить друг друга. До синяков, до порванной одежды, до крови.