Эффект бабочки

Она чувствовала себя такой грязной.

— Замолкни, — приказал Клайд, поморщившись от горьких рыданий дочери, как от назойливого жужжания мухи в знойный летний день.

И ушёл в гостиную, захлопнув дверь комнаты и прибавив громкость телевизора, по которому снова шёл футбольный матч.

А Лив осталась на полу, по прежнему прикрывая голову и дрожа всем телом.

Комментарий к stomach.

Дорогие читатели!

Пожалуйста, кликайте на кнопку «Жду продолжения» и ставьте пальцы вверх, чтобы я знала, что вы ждёте новые главы, и они обязательно будут выходить быстрее! ????

========== spleen. ==========

Комментарий к spleen.

Дорогие читатели!

Почему-то фикбук не отправил уведомление многим пользователям о выходе предыдущей главы, поэтому, если вдруг вы ещё не ознакомились с ней, то желаю вам приятного прочтения!

Также хочу поздравить вас с прошедшим праздником — днём знаний! Учитесь вы в школе, университете или сами преподаёте, от всей души хочу пожелать вам сил и терпения, и очень надеюсь, что мой фанфик сможет скрасить ваши осенние вечера.

Спасибо за все ваши отзывы и оценки, для меня это очень ценно! ♥️

Живот болел настолько невыносимо, что Лив даже не могла пошевелиться. Она просто лежала на грязном и неимоверно холодном полу, пока её тело била крупная дрожь, на лбу проступили капли пота, по щекам лились слёзы, а изо рта вырывались тихие поскуливания.

Сколько Лив там пролежала? — Она не знала. Но девушка чётко помнила, как отец радостно улюлюкал каждый раз, когда «Чикаго Файр» забивали гол, как вскоре голубой свет от экрана телевизора померк, и послышался громкий храп Клайда, как спустя какое-то время за окном начало подниматься солнце, озаряя кухню золотым светом… И как из гостиной вышла еле живая Нэнси, похожая на зомби: проходя мимо прихожей, женщина запнулась о дрожащее тельце Лив, свернувшееся калачиком, едва не упав.

— П-пом…ги-и, — прохрипела Тейлор, искренне надеясь на помощь.

Ну вот сейчас! Сейчас Нэнси вызовет скорую, и Лив увезут в больницу! Ей станет лучше!

Но ничего из этого не произошло. Нэнси лишь тупо глядела на девушку, вряд ли соображая, что вообще происходит, и ушла в ванную комнату, чтобы отлить.

Было так… одиноко. Казалось, будто лёжа там — на полу, Оливия в полной мере ощутила всю ущербность своего существования. А может, проблема была в ней? Может, всё это время отец был прав? Может, Лив и правда была жалкой, никчёмной, никому ненужной, неблагодарной, убогой? Может, она и вовсе не была достойной этой жизни? Может, без неё всем будет лучше?

Когда солнце уже вовсю озаряло кухню, а непоседливые лучики света даже добирались до прихожей, в которой вообще не было окон, светловолосая решила, что пора подниматься и как-то исправлять положение. Но что она тогда сделает?

Не торопясь, контролируя каждое малейшее движение, девушка принялась вставать: сначала подняла голову, повернулась с правого бока на живот, что было крайне неприятно, уткнулась ладонями в пол, чтобы поднять корпус, встала на колени и наконец смогла подняться на ноги.

На мгновение в глазах потемнело, в ушах послышался противный писк, а голова начала страшно кружиться. Внутри живота, слева — под самыми рёбрами, будто находилась гитарная струна, натянувшаяся до предела и готовая порваться от любого резкого движения.

Выйдя на улицу, Оливия медленно поковыляла в сторону… а в сторону чего? Девушка даже не знала, куда ей идти, к кому обратиться в такую минуту…

Но она всё равно шла, путаясь в собственных ногах, шатаясь из стороны в сторону, и придерживая рукой живот, будто от столь сильных ударов её внутренние органы вместе с кишками могли вывалиться наружу.

— Фу, пьянь, — злобно пробормотала незнакомая старушка, спеша куда-то мимо Лив, — какой отец, такая и девчонка!

От шока Оливия даже остановилась на месте, как вкопанная. Она не могла ничем возразить, просто потому что у неё не было сил даже разговаривать, да и что она могла сказать? Видимо, семейка Тейлоров и производила на соседей впечатление последних алкоголиков, не способных ни на что хорошее в этой жизни… По щекам новым потоком потекли горячие слёзы бессилия.

Неужели люди только и умели осуждать? Разве они не видели, что ей нужна помощь?!

Так, совершенно медленно Лив всё же дошла до своего пункта назначения. Она не знала, сколько прошло времени — может быть много часов, а может и вовсе несколько минут, но солнце уже вовсю освещало город с самой центральной точки неба, а значит был обед.

Девушка постучала в дверь. Колотить пришлось несколько раз, чтобы хозяева дома сумели расслышать тихие постукивания Тейлор, ведь на то, чтобы стучать громче у неё просто не было сил.

Вскоре из дома послышалось короткое «иду!», и дверь отворилась.

Да, наверное светловолосая выглядела просто ужасно после не менее ужасной ночи, раз Саманта настолько поразилась одному только виду подруги, расширив глаза и даже приоткрыв рот в удивлении.

— Лив? — сдавленным голосом спросила она. — Что стряслось?!

Но Лив ничего не ответила, лишь в очередной раз разрыдавшись.

***

Девушку нещадно рвало на протяжении долгих семи минут, что она провела в туалете рядом с белоснежным унитазом, пока Сэмми придерживала её волосы. И Лив было невероятно стыдно за всё это: за её вид, за те хриплые звуки, что она издавала, за то, что она обрушилась на подругу очередной проблемой, которых у Сэм и без того было предостаточно. Но что Тейлор могла поделать? Чувствовала она себя отвратительно, позаботиться о самой себе была не в состоянии… и ей было страшно.

По-настоящему страшно, что она могла умереть прямо сейчас, когда её жизнь вроде бы даже начала налаживаться, ведь у Лив появились друзья, она стала более раскрепощённой и даже могла стать девушкой мистера Хиддлстона.

Том… как же хорошо, что он всего этого не видит.

А ведь перспектива стать его девушкой была такой заманчивой и непозволительно реальной. Если бы Лив действительно стала его, то вероятно все её проблемы тут же решились бы.

Но увы и ах, сейчас Тейлор отхаркивается кровью и испытывает страшное чувство вины.

— Вот чёрт, — в ужасе прошептала Уильямс, завидев кровь на стенках фарфорового сосуда.

— П-прости, — искренне извинилась Оливия, чувствуя, как её тело снова начинает дрожать, но уже от какого-то непонятного озноба, хотя пару минут назад она изливалась по́том от жары.

— Что? — удивилась синеволосая. — Нет-нет-нет, не смей извиняться! Ты ни в чём не виновата!

Тейлор обречённо кивнула и, просидев так ещё несколько секунд, наконец нажала на специальный рычажок, чтобы всё смыть.

— Тебе лучше? — забеспокоилась подруга. — Больше не тошнит?

— Нет, — успокоила её светловолосая, кое-как поднявшись на ноги.

— Хорошо, — облегчённо выдохнула та, — тогда раздевайся.

— Что? — искренне поразилась Оливия.

— Тебе нужно помыться! И постирать одежду, ты вся в песке. Я не спрашиваю, что произошло, только потому что вижу, как тебе плохо, но вечером я буду ждать подробного рассказа.

От этого стало ещё хуже. И что она должна говорить? Придумывать очередную легенду про то, как неудачно «упала» или всё же рассказать всю правду? Нет, в тот момент об этом думать не хотелось.

— Я не смогу помыться, — прерывисто вздохнула она, — меня всю трясёт… у меня всё болит, мне холодно, я устала и не хочу раздеваться…

— Ничего страшного, я помогу, — совершенно обыденно отозвалась Саманта и, покинув комнату на несколько секунд, вернулась уже со стопкой чистых, благоухающих ароматным кондиционером вещей.

Сэмми быстро отрегулировала температуру воды, льющейся из крана, и заткнула слив ванны специальной резиновой затычкой.

— Иди сюда, — подошла она к светловолосой, уже намереваясь её раздевать.

— Сэмми, мне жутко неловко, — прошептала Тейлор, прикрыв глаза от стыда.

— Так, — строго произнесла Уильямс, дотронувшись до подбородка Лив так, чтобы они смотрели друг другу в глаза. — Прекращай. Всё в порядке. Я твоя подруга, и я о тебе позабочусь. Для этого и нужны друзья.