Инстинкт

— Ты… ложись, — сказал сквозь зубы юноша. Он говорил с большими паузами, нервно заглатывая каждое слово, как ребёнок, отчитывающийся перед суровой матерью.

— Я не… — Лия начала говорить, надеясь подробно объяснить стоящему напротив мужчине всё, чего она хочет добиться. Несмотря на резкий контраст жизни мужчин и женщин, в который она была выброшена вместе с остальными девушками, она надеялась, что сможет объяснить свою мысль и добиться некоего компромисса.

Она остановилась в самом начале своей фразы. Её перебил нервный звук того, как Адам пытается расстегнуть свой ремень, освобождая плотно сидящие брюки. Он всё ковырялся и ковырялся в пряжке, безжалостно при этом подёргивая язычок, доводя весь процесс до нелепого абсурда.

— Постой, я хочу поговорить. — Лия попыталась остановить юношу, она взялась рукой за его запястье, надеясь прервать театральную нелепость.

— Раздевайся! — Юноша толкнул девушку на постель. Он проговорил своё слово, сочетая в нём дрожь и звук нервного глотка излишне выработанных слюней.

Лия упала. Она полностью лежала на грубой кровати. Слегка ударившись головой, она начала боятся ещё сильнее, пришло осознание того, что вошедший человек не намерен вести диалог. Он хочет только одного, и пытаясь этого добиться, не прекращает возиться с поясным ремнём.

Не дождавшись логического окончания трудоёмкой подготовки, юноша кинулся к распластавшейся на кровати девушке. Заметив данный ход, Лия увернулась от прыгающего Адама. Она перекатилась в бок и рухнула с кровати на пол. Адам же ударился лбом о изголовье любовного ложе. Вместе с грубым падением, по всей комнате пролетел глухой звук удара. Юноша начал подниматься, его лоб покраснел, а на лице было выражение недовольства. Но он решил не отступать от своего замысла.

Лия начала подниматься. Подняв свой взгляд с каменного пола, она обнаружила, как агрессивно настроенный Адам смотрел на неё с презрением и ненавистью, возвышаясь на несколько голов, словно взрослый над ребёнком. Он, пригнувшись, крепко вцепился руками в одежду девушки и начал тянуть на себя. Лия понимала, что, если она сейчас начнёт сопротивляться, её лёгкое и хрупкое платье начнёт рваться, и она останется нагой и беззащитной. Возможно, именно этого и хотел бы юноша. Пришлось действовать быстро, адаптироваться под ситуацию. Единственное что пришло ей на ум — ударить ладонью по щеке, также, как бьёт непослушного ребёнка мать, пытаясь успокоить того и отвлечь от дурных мыслей.

Удар был произведён вслепую, Лия никогда никого не била и, не знала, как бить, она тянулась вперёд, пытаясь хотя бы достать до своей цели. Отсутствие опыта в пощёчинах сказалось на том, что девушка, не рассчитав силы всадила свои ногти в лицо Адама. Инстинктивно юноша оттолкнул её, когда начал испытывать боль, принесённую объектом сильного вожделения. Совокупность их действий привело к тому, что от резкого толчка ногти прошлись по щеке юноши, разрезая плоть и обнажая мясо. Ноготь безымянного пальца остался торчать в лице юноши.

Лия снова очутилась на полу. Холодный, твёрдый, грязный, но такой знакомый. Девушка начала подниматься на ноги. Она постепенно стала понимать плачевность своего положения: она никак не способна противостоять представителю противоположного пола. Она заметила, как такой на вид слабый и хрупкий юноша, мог на самом деле оказаться очень сильным. Страх начал пожирать её, как начали бы питаться вечно голодные мальчики, что покинули материнский корпус. Юноша встал колом. С его лица исчез весь азарт их прелюдии. Адам не до конца осознал, что произошло. Параллельно всем действиям, с его свежей раны стекала кровь, медленно пачкая серую майку. Прикрыв рукой щеку, он в панике покинул комнату, полностью позабыв о девушке и своей обязанности. Лия осталась снова одна.

Девушка начала ощущать боль от вырванного ногтя только тогда, когда смогла успокоиться и осознать, что в данный момент она находится в частичной безопасности. Маленькими каплями кровь падала на пол, сливаясь с множеством других высохших багряных пятен. Оставаться дальше в таком ужасном месте Лия никак не хотела. Она направилась к закрытой двери, в надежде как можно скорее вернуться в родную, тёплую комнату.

— Вернись в комнату! — раздался крик мужчины, что стоял в коридоре со стороны большого зала. Он с некой злостью смотрел на девушку. От него так бурно струилась агрессия, что Лия испуганно вернулась обратно в обитель ужаса. На большее она уже не была способна, ей оставалось только ждать.

Время тянулось крайне медленно, и Лия не знала, чем себя занять. Оторвав часть слегка чистой ткани, она обвязала свой больной палец, который в скором времени пропитает кровью повязку. Царящий вокруг смрад мешал думать и все силы уходили только на то, чтобы не замечать окружающее зловоние. Уши начали улавливать звуки, исходящие из других комнат. Точнее, их отражение от стен коридора. Достаточно толстые стены мешали пройти звуку напрямую из комнаты в комнату, поэтому проходя через хрупкие двери, они стремились, куда было возможно. Девушка улавливала странные звуки, слабые вдохи и выдохи, стоны, всхлипы и плач. Лия начала жалеть девушек, что пришли с ней в эту обитель. Она хотела бы ворваться в другие комнаты, толкнуть находящегося там мужчину, прекратить весь происходящий там кошмар, но она боялась, всего. Она боялась всех.

Почти через двадцать минут начали разноситься новые звуки, тяжёлые шаги, и даже целая группа. Толпа приближалась к двери в комнату с Лией. Сопутствующее эхо, исходящее от походки гостей, демонстрировало их уверенность. Дверь в комнату открылась. На пороге стоял странный неизвестный мужчина в бело-сером халате. Желтоволосый, в маленьких и разбитых очках, которые слегка прикрывали синяки под глазами, демонстрировали его усталость и безразличие. За спиной вошедшего, стояло трое людей, они были более крупными и более злыми. В руках они держали странные предметы похожие на прилипшие друг к другу столовые приборы. От них веяло опасностью. Охранники держали их так крепко, будто так они выглядели очень важными.

— Почему вы сопротивляетесь? — спросил у Лии человек в бело-сером. — Как же ваши обязанности?

— Я не могу стать матерью, от этого зависит жизнь моей подруги. — Девушка бодро ответила, воодушевившись тем, что нашелся кто-то, кто способен вести диалог с ней. Врач не набросился с порога на девушку, а стал говорить спокойно и учтиво. Он выглядел, как друг.

— Вы вскоре вернётесь к себе и с вашей подругой ничего не случиться. Позвольте случиться тому, чему суждено случиться здесь и сейчас.

— Вы не понимаете, мне нельзя…

— Это ты не понимаешь. Ты обязана это сделать. Хочешь ты того или нет, мы тебя заставим, и это обязательно произойдёт. — Мужчина перебил Лию, изменив форму обращения к девушке. Он продемонстрировал свой настрой и нежелание вести переговоры. Убрав руку в карман, он сильно напрягся.

— Нет… — тихо произнесла Лия, она всё сильнее осознавала свою беспомощность в новом мире.

— К сожалению, у меня нет выбора… — Человек в бело-сером халате достал из кармана стеклянный шприц с прозрачной жидкостью внутри. — Держите её!

Двое мужчин крупного телосложения перешли через дверной проём и вошли в комнату. Обойдя кровать с разных сторон, они крепко вцепились в руки и ноги Лии, не позволяя ей двигаться. Девушка начала сопротивляться так сильно, как только могла. Крепкая хватка становилась жёстче, образовывая синяки на мягкой коже. Лия начала извиваться и кричать, никто не мог ей помочь, никто и не хотел. Она постепенно начала глохнуть от собственного вопля, что, отражаясь от каменных стен, становился только громче. Мужчины, что крепко держали беззащитную девушку выглядели довольными, ведь они получали удовольствие от своей работы. Эти верзилы явно вошли в азарт.

Человек в бело-сером одеянии подошел ближе. Нацелившись иглой шприца в руку Лии, он вонзил его в неё. Медленно надавливая на упор шприца, он впрыснул жидкость. Врач внимательно осмотрел свою пациентку и начал отходить назад. Он встал у двери и смотрел на завершение своей работы. Третья же фигура что явилась вместе с врачом не входила в комнату. Она оставалась в пределах коридора, и, с довольным выражением лица, следила за происходящим.