Страница 18 из 47
После нашего с дядей демонстративного отплытия на закате, до отлива, я пробрался по борту и вернулся на этот гигантский корабль-тюрьму. Даже ног не замочил, так как наконец стало получаться удерживать тело на воде и любых поверхностях. Организм молодой и находился в хорошей стадии для развития очага чакры и резерва, так что даже за пару недель упражнений ощущался явный прогресс в контроле, управлении и балансе чакры. По техникам ниндзюцу — уровень выпуска из Академии.
Впрочем, я старался не отбрасывать и местные способы управления стихией. Как минимум для того, чтобы знать, чем владеют противники, да и самому может пригодиться, если будут связаны руки или невозможно сконцентрироваться. Также очень хочется посмотреть, что здесь собой представляют маги земли. У Орочимару основными стихиями были ветер и земля, так он много чего мог сделать с помощью техник земли: и убежища, и жуткие ловушки, и защитные сооружения от очень многих смертельных и разрушительных техник. Орочимару блокировал бомбу биджуу и выстоял против разъярённого джинчуурики, то есть Узумаки в момент полупревращения в демона. Или вспомнить Гаару, который мог управлять тоннами песка, хотя и со своим объёмом в тыкве творил нечто запредельное. Даже Кабуто, хотя больше практиковался в медицинских техниках, прекрасно выполнял сродство и многие земляные техники, в том числе атакующие. Но следует учитывать, что местный способ высвобождения стихий далёк от идеала и теряет мощность, выброс чакры на тридцать-пятьдесят процентов идёт вхолостую.
Осторожные расспросы показали, что маги земли не умеют особо маскироваться или, например, прятаться в почве. По крайней мере, солдатами таких способностей замечено не было. В основном покорители земной стихии славились метанием огромных и не очень камней, строительными техниками и ловушками.
Аанг совершенно бесшумно высадился с бизона, явно используя чакру ветра, и устремился вглубь корабля. В принципе, расположение помещений можно было просмотреть сверху. Заключённые спали в коридоре рядом с той открытой площадкой, на которой они сидели днём. Брат Катары остался караулить животных. Кажется, парня зовут Сокка или как-то так. За спиной у него прикреплено какое-то необычное оружие, похожее на толстый короткий меч с крупным шаром в середине клинка. Скорее всего, используется и режущая кромка, и этот шар в качестве дубинки, чтобы оглушить, возможно, оружие метательное, а шар нужен для балансировки. Только… при такой конфигурации… Любопытно.
Ещё в Академии на занятиях медитации учили отправлять чакру ко всем органам восприятия, это была часть программы. Впрочем, неудивительно: насколько я помню, по количеству точек напряжения голова может соперничать с очагом. В голове сосредоточена чуть ли не пятая часть от всех тенкецу системы циркуляции — кейракукей. Развитие горловых тенкецу требовалось для последующего высвобождения техник с помощью глотки, хотя изначально с их помощью просто подражали разным звукам. Носовые тенкецу развивали для обострения обоняния. Ушные тенкецу нужны для усиления или ослабления звуков. Активация мозговых тенкецу позволяла ускорить восприятие реальности в несколько раз, просчитать ходы, оценить противника, наметить тактику и стратегию, влияла на память. Ну, а чакра в глазах улучшала зрение.
К тому же с развитием очага чакры плюсом к пяти органам чувств появляется шестое чувство: ощущение чакры. Свободная чакра внутри людей движется постоянно, выходит из тенкецу как развитых, так и не очень, через воздух резонирует с твоей собственной чакрой, и по этому ощущению можно определить местоположение, силу и мощь противника. Если не скрывать свою чакру, то, в принципе, даже слабенький генин почувствует твоё приближение метров за триста от себя. Людей, которые сильно развили своё чувство ощущения чакры, называют «канчининами» или сенсорами.
У обычных шиноби в основном выходило направлять чакру просто на всю голову. Это до определённой степени развивало все органы восприятия. Поэтому любой ниндзя хорошо видит, слышит, распознаёт запахи, умеет подражать разным голосам, а также чувствует других людей с развитым очагом. Гораздо лучше, чем обычные люди. Некоторые учились направлять чакру дозированно, к чему-то одному, развивали особое умение. Например, представители клана Инузука могли чуять запахи лучше собственных нинкенов: собак-шиноби. Умом и сообразительностью, способностью за минуты просчитать множество стратегий, славился клан Нара. На поприще додзюцу, то есть техник глаз, кроме шарингана был ещё бьякуган клана Хьюга. Бьякуган задействует зрительные тенкецу, объединяясь с восприятием чакры, поэтому представители клана Хьюга со временем начинают видеть чакру, тенкецу и даже всю кейракукей. Бьякуган считался сенсорной техникой. А вот активация шарингана задействует зрительные и все мозговые тенкецу, заставляя активизироваться память и ускоряя передачу мозговых импульсов в тело. Учиха тоже видят чакру, но на уровне «есть или нет» и её направление в теле, и то это уже на последних стадиях развития шарингана.
В темноте я вижу гораздо хуже, чем раньше, но привычка отправлять чакру к глазам закрепилась на уровне сознания. Не шаринган, но всё же даёт чуть больше дальности и резкости, чем простое зрение. При движении моей чакры брат Катары напрягся и завертел головой, посматривая как раз в тот угол, в котором я прятался. Это было интересно. Я не ощущал у него слишком развитого очага, но нельзя было сказать, что его не было совсем. Полагаю, в мои времена его бы взяли на обучение в Академию, потенциал у парня был. Только вряд ли его стихия вода, так как Катара говорила, что она единственный маг воды в своём племени. Насколько я понимаю, живут на Южном полюсе за счёт охоты, так что, если у парня есть чакра, он сформировал свой очаг благодаря охоте: охотнику нужны и хороший слух, и обоняние, да и все животные тоже имеют кейракукей. Шиноби и охотники близки по подготовке. Возможно, Сокка прошёл какое-то минимальное обучение, но был признан негодным для управления водной стихией.
Я сконцентрировался, чтобы перепроверить свои предположения.
Когда я беседовал с предводителем заключённых магов земли, то кроме агитационно-просветительской задачи, больше направленной вообще на Катару, решал вопрос своих ощущений от других магов. За неимением чакропроводящей бумаги я вспомнил, что когда Какаши-сенсей проверял нас в детстве, то упоминал о том, что он так и думал про результаты той проверки. Она скорее нужна была нам, чем опытному дзёнину, чтобы наглядно показать взаимодействие со стихией. Учеников у меня никогда не было, так что знание не пригождалось. Но в любом случае развитие одной стихии должно было дать особый отпечаток на чакру, его я и пытался уловить. Магов было много, и что-то общее я вроде бы нащупал. Так вот, если судить по ощущениям, брат Катары больше резонировал на моём «чакрорадаре», как слабый маг огня.
— Хн… — было бы очень забавно проверить его с помощью свечки, о которой упоминал Тори, а потом посмотреть на лицо Катары. Что бы она сказала о людях огня, если бы её родной брат был магом огня?
— Кто здесь? — спросил Сокка, вытаскивая свой меч-дубинку.
Он явно услышал мой хмык, который был очень тихим. Лемур тоже навострил уши, впрочем, учуять меня животные не могли, я был с подветренной стороны, к тому же у Зуко нашёлся интересный костюм и средство, отбивающее запахи.
В этот момент вернулись Аанг и Катара. Аватар проскользнул через широкие прутья ограждения и подал руку девчонке, но та остановилась, закусывая губу.
— Ну что ты застряла, Катара? — недовольно пробурчал Сокка. — Где Хару? Отсюда пора сматываться.
— Нет, я не могу, — помотала головой Катара.
— У нас мало времени, выходи давай! — прошептал Сокка. — Мне кажется, что за нами кто-то следит.
— Эти люди, их нельзя вот так бросить, — горячо заявила Катара. — К тому же сегодня сюда прибыл принц Зуко… И он всех запутал.
— Принц Зуко? — чуть не подпрыгнул Сокка. — Это тот урод со шрамом, который напал на нашу деревню?