Страница 3 из 7

Перемещение

Никитина Татьяна Павловна

Наконец Валентина отвела душу, и пора было возвращаться обратно домой. Назад ехали мимо своей работы, и проезжая знакомую двенадцатиэтажку, Антонина уже привычно подняла глаза к прояснившемуся небу. В сумерках наряду с другими маленькими светилами помаргивала ещё бледная, но явно красноватая звёздочка.

Предполагая, что муж ещё не вернулся от родителей, Антонина тоже решила заскочить к своим на полчасика. В подъезде столкнулась с Олегом. Тот улыбнулся, сказал "Привет!" и стал спускаться вниз. И когда был уже на втором этаже, вдруг окликнул её.

Антонина вопросительно смотрела вниз на его улыбающуюся физиономию.

- Всё будет хорошо, Тоня! Будет! Поверь мне! - твёрдо произнёс он и, махнув на прощание рукой, побежал дальше вниз.

"Чудак!" - улыбнулась про себя Антонина и стала подниматься дальше.

Убедившись, что у отца с матерью всё в порядке и рассказав о выставке кошек, стала одеваться. Отец вызвался проводить её до остановки. Идя мимо ларьков и торговых центров, занятая разговором с отцом и мыслями о словах Олега, Антонина чисто машинально взяла протянутую уличным раздатчиком листовок рекламу мягкой мебели и, мельком глянув в неё, засунула в карман. Ей не нужна была никакая мебель, а выбросить бумажку было некуда - как нарочно, в пределах видимости не было ни одной урны.

В автобусе, оплатив проезд и заняв свободное место, молодая женщина, убирая в карман автобусный талон, нащупала там не выброшенную рекламу мебели и развернула её перед глазами. Реклама как реклама, обычный глянцевый листок с несколькими фотографиями диванов, кроватей, тумбочек и с адресом расположения магазина. Через полминуты, с каким-то запозданием, Антонина поняла, что ей не понравилось в этой рекламе: она хорошо знала адрес, указанный в буклете, поскольку там, в соседнем доме, как раз и жила Валентина, и у которой женщина была буквально позавчера, забегала ненадолго после работы. Никакого мебельного магазина в этом доме не было и быть не могло - там располагался старый, но вполне себе действующий детский сад. Ещё два дня назад, выходя от подруги, Антонина уже не в первый раз с затаённой тоской обделённой материнством женщины смотрела на это двухэтажное здание, окружённое такими же старыми верандами и песочницами, и наблюдала, как припоздавшие родители забирали своих чад домой. И в этот раз Антонина не придала возникшей странности особого значения. Да и странностью-то она это совсем не считала: обычные мошенники, обманывающие честных граждан, милиции на них нету.

Антонина спешила к автобусу со всех ног - начальник смены неожиданно позвонил перед работой и попросил прийти на час раньше: руководство организации решило устроить неожиданную проверку товара и документации после того, как дошли слухи, будто вот-вот нагрянут проверяющие из налоговой. На третьей остановке, в районе перекрёстка, возник небольшой затор, и общественный транспорт стоял на одном месте около пяти минут, не доехав до места остановки буквально трёх метров. Глядя из окна автобуса на обшарпанное трёхэтажное здание районной милиции, Антонина вспомнила о мошеннической рекламе мебели, листок с которой до сих пор лежал в кармане пальто. И тут же забыла об этой бумажке. В это время двери автобуса с шипением открылись в нарушение правил посадки людей только в отведённых для этого местах и закрылись за последними вошедшими пассажирами, и транспорт медленно тронулся дальше сквозь затор. А Антонина, нелепо и неудобно выгнув шею, чтобы лучше видеть из-за голов стоящих рядом людей, пристально вглядывалась в вывеску здания органов внутренних дел, словно до этого никогда её не видела. На белом длинном прямоугольнике прямо над входом большими синими буквами было написано: "ПОЛИЦИЯ". На серебристой машине с синей полосой сбоку, припаркованной у здания, было написано то же самое.

"Какая ещё полиция? - в полном смятении подумала Антонина. - Прямо как в иностранных фильмах".

Во время поездки в тесно набитом автобусе многие смотрели в окно - в такой обстановке всё равно больше делать нечего. Окинув взглядом соседей-пассажиров, молодая женщина не заметила никакого удивления ни на одном лице: все равнодушно глядели сквозь не очень чистое стекло на удаляющуюся остановку с оставшимися там людьми и на привлекшее внимание Антонины здание милиции.

"Неужели я до такой степени отстала от жизни? Что-то я не припомню, когда это у нас милицию в полицию переименовали. А может, там кино какое-нибудь снимают?" - пыталась она найти разумное объяснение очередной несуразности, встретившейся в её жизни, такой обычной и мало чем отличающейся от жизни многих её ровесников.

Не балующая длинным световым днём осень уже закончилась, и началась не менее тёмная зима. Проходили похожие друг на друга дни и недели, разбавляемые редкими праздниками.

Антонина, наконец, начала замечать, что так называемые нестыковки и странности происходят именно тогда, когда звезда над двенадцатиэтажкой становится красноватой и непрерывно мигающей. Её как будто осенило в один прекрасный день: именно тогда милиция вдруг превратилась в полицию. Хотя на следующее утро она заметила, что на проезжавшей мимо патрулирующей улицы машине чётко было написано "МИЛИЦИЯ", а вечером, возвращаясь с работы, над высотным домом увидела обычную белую звезду.