Страница 63 из 75
Глава 22
Глава неоткорректирована!
Стоило Софии увидеть Адама Шефера, она сильно сжала мою руку. В её глазах стали появляться задатки страха, а пальцы подрагивать. Артём же с трудом старался не поморщиться, но вышло у него это очень плохо.
— София, — улыбнулся Шефер. Его маслянистый взгляд буквально раздевал девушку, задержавшись на вырезе декольте.
Артёма он почему-то проигнорировал и я понял, что этот тип прибыл раньше нас. Похоже, он уже успел поздороваться с именинником и вручить подарок.
Музыка набирала обороты, как и веселящиеся голоса вокруг нас. Алкоголь постепенно раскрепощал народ и развязывал языки. Множество молодых парней и девушек постепенно смещались к импровизированной арене, обсуждая, как будут сражаться и впечатлять старшее поколение.
— Ребят, — спокойно обратился к нам Артём, косясь на Шефера. — Мне нужно покинуть вас ненадолго.
— Хорошо, Тём, — легко улыбнулся я, не обращая внимания на серьезное лицо друга.
Его рука быстро поставила на стол стакан игристого шампанского и он, словно волнорез, двинулся куда-то вглубь праздника, оставив меня с Софией и Шефером одних.
Сам же американец молчал и со странной улыбкой смотрел лишь на Софу, которая от его взгляда терялась и хотела спрятаться.
— Как тебе праздник, Виктор? — безразлично обратился ко мне Шефер, посмотрев в глаза.
— Черновы хорошо постарались, — пожал я плечами.
— Согласен, — приподнялись уголки его губ. — Жаль, что мой сын не смог прийти сюда и показать себя на арене. Врачи говорят, что его недуг неизлечим.
Стоило Шеферу произнести последнее слово и я увидел, как его глаза вспыхнули яростью. Внутри них зарождалась настоящая буря из ненависти, гнева и желания крови.
— Соболезную вам, — наигранно вздохнул я, на что челюсть мужика сжалась, а губы сдвинулись в тонкую линию.
Но прошла секунда и от былой ярости Шефера не осталось и следа. Вместо этого, он звонко и как-то безумно рассмеялся, чем вызвал заинтересованные взгляды стоявших и проходивших рядом людей.
Как только смех стих, он сделал глоток шампанского и, покрутив бокал, посмотрел на его дно, будто в поисках ответов.
— Знаешь, Виктор, — загадочно заговорил он. — Среди всех кланов и родов Западного Союза, Шеферы считаются одними из древних. Мы застали мировые войны, чуму, революцию, катаклизм. Мы выжили, пройдя через настоящий ад и продолжаем жить. Наши дети являются одними из сильнейших одарённых. Члены нашего клана всегда занимали посты в высших эшелонах власти… Но так же, у нас богатая история.
Я слушал его не перебивая и то и дело прикладываясь к сладкому и вкусному шампанскому.
— Однажды, мой дед рассказал мне историю, — продолжал Шефер вещать, а София бегала глазами от меня к нему. — Во время войны с Германской Империей, он служил советником генерала тридцать восьмой армии. Их задачей было взять армию противника в клещи и ударить в тыл, как только поступит приказ. Но ночью, перед операцией, на их расположение напали… Мой дед, думал, что вокруг начался огненный ад и армия противника атаковала неожиданно. И лишь потом, он узнал, что это был один человек. Человек, что в одиночку оставлял за собой трупы, реки крови и отчаяние. Человек, который пощадил моего деда и оставил лишь одного выжившего. Человек, который представился моему деду, как — Жнец.
На весь его словесный поток я просто приподнял бровь. Если этой историей Шефер хотел раскрыть мне тайны мироздания, то он ошибся. Я и без него знаю, что Жнецы путешествуют по мирам и судя по всему, в расположении армии его деда, была цель задания.
— И вот, что удивительно, — поднял Шефер глаза с бокала и пронзительно посмотрел на меня. — Он владел силой, находящейся за гранью понимания обычных людей и даже одарённых. Скорость, физическая мощь… И тёмно-серое пламя, что сжигало всё на своём пути… Я поднял все источники, что были доступны моему клану. Каждую крупицу истории о тех, кто является слугой своей госпожи, имя которой — Смерть. Я желал узнать, что движет этими людьми. Какова цель их прибытия в наш мир и чего они желают. Но больше всего, я хотел провести параллель с тем, что произошло на арене, где пострадал мой сын в битве с парней, обладающим странными силами. И я провёл её…
— Занимательная история, — кивнул я и сделал глоток, краем глаза видя, что Софа побледнела. Она хоть и не знала всей правды обо мне, но явно догадывалась о чём-то. Всё же, женская интуиция никогда не спит.
— На записи с камер арены, видно, как на твоей руке появляется то самое тёмно-серое пламя, после которого Джейкоб превратился в овоща. — взгляд Шефера изменился со спокойного на острый и пронзительный. — Ты выжег его личность и душу. Да, Жнец?
Услышав его слова, София посмотрела на меня со смесью непонимания и нотками страха. Не удивлюсь, если сейчас её разум пытается всеми силами воссоздать картину, начиная от нашего знакомства и заканчивая сегодняшним вечером.
— То есть, — беззаботно улыбнулся я. — Вы считаете, что я один из этих самых Жнецов? Прислужник Смерти и убийца?
— Пока что, всё указывает на это, — криво ухмыльнулся он.
— Интересная теория, — покивал я.
Может нахер план Соколова? Просто удавлю этого ублюдка здесь. И поминай, как звали.
— И если я не ошибся, — странным голосом заговорил Шефер, будто бы решаясь на что-то. — То я хочу предложить сделку.
— М-м? — наклонил я голову набок, чувствуя нарастающее раздражение.
Он бесил меня. Вымораживал своим взглядом, которым то и дело гулял по Софии и желал её. Я хотел выжечь его душу и отправить её не в сады Смерти, а туда, где правят лишь бесконечная тьма, боль и страдания. Отправить его к самой Бездне, которой плевать на суть душ разумных.
Тьма частично заклубилась за моей спиной, что не укрылось от Шефера и заставило его глаза расшириться. И вслед за тьмой, мои глаза вспыхнули тёмно-синим могильным светом, насыщенные энергией Смерти. Жнец, который больше не нуждался в поводке и клетке, готов был ощериться в одно мгновение. Тьма моей души была солидарна со мной. Всё, что принадлежит нам, не оберёт никто!
— Кхм… — прокашлялся Шефер, а его лицо слегка побледнело. — Я хочу предложить сделку. — повторился он. — Ты сделаешь так, что мой сын вновь станет прежним и отдашь мне Софию. А я, перестану пытаться копать под тебя и оставлю в покое.