Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 14 из 75



Открыв дверь и пожелав женщине хорошего дня, я вышел из авто, которое сразу же двинулось до места проживания моей «телохранительницы».

Прикрыв на секунду глаза и подставив лицо прохладному ветру, я вдохнул воздух полной грудью.

Да… Я всё еще жив.

Слабо улыбнувшись и поднявшись по крыльцу подъезда, я зашёл внутрь, сразу же увидев бессменного стража этого дома.

— Здравствуйте, Евгений Олегович, — поздоровался я со старичком, державшим в руке пульт и щёлкающим каналы на небольшом телеке, висящем на стене.

— Виктор? — откровенно удивился старик, отвлекаясь от своего занятия и смотря на меня поверх очков.

Мигом поднявшись с заскрежетавшего деревянного стула, он пошаркал с мою сторону, подтянув пояс махрового халата.

— Боже ты мой… — хрипло выговорил он, подойдя и взяв меня за плечи. — Я уже думал, что ты сгинул, мальчик мой!

— Сгинул? — приподнял я бровь, криво ухмыльнувшись.

За кого же ты меня принимаешь, старик?

— Да тут такое творилось, пока тебя не было! — отпустил он моим плечи и всплеснул руками. — Приходили какие-то идиоты с гербами аристократов! Потом были две блондинистые клуши! Всё выпытывали, где ты и когда я последний раз тебя видел! Потом приходил какой-то красноволосый хмырь в компании панка с ирокезом и разноглазой кралей! А потом!…

— Евгений Олегович, — мягко перебил я его, видя, что старик не на шутку завёлся. — Всё хорошо, не нужно беспокоиться за меня.

— Да как тут не беспокоиться! — вновь всплеснул он руками, а его лицо стало краснеть. — Мы, жители тридцать девятого дома, за своих порвём любого! Пусть только сунутся, — он поднял сжатый морщинистый кулак. — Я им в задницу столько соли заряжу, что сидеть век не смогут!

Улыбнувшись словам столь решительного старика и стража дома, я покачал головой.

— Ах да! — хлопнул он себя по лбу. — Когда я выгонял ту компашку красноволого, спустилась малютка Елена и забрала их. Хорошая она всё таки у тебя… — каким-то своим мыслям улыбнулся старик. — Сразу видно, сердце доброе у девочки.

Мигом осознав сказанное, он сделал ко мне шаг и, встав в плотную, внимательно посмотрел в глаза.

— Ты следи за ней, а то та компашка те ещё фрукты… — тихо проговорил он, а я не удержался и хмыкнул.

— Хорошо, Евгений Олегович, — мне пришлось принять его слова. — Буду смотреть в оба глаза.

— То-то же! — серьезно кивнул он и поковылял к своему столу, на котором стоял вечно исходящий паром стакан с чаем. Сколько помню, этот старичок постоянно гонял этот напиток. — Рад был тебя увидеть, мальчик мой, — махнул он рукой.

Покачав головой и улыбнувшись, я двинулся к лифту. День только начался, а я уже получил порцию веселья…

Звонкий щелчок дверного замка раздался в моих ушах, а пальцы повернули ключ, открывая дверь квартиры.

И стоило мне только оказаться на пороге, из зала раздался сдавленный животный рык, вслед за которым из-за угла вылетела мохнатая тушка медвежонка… Шерсть которого была частично окрашена в розовый цвет, а на голове висел такого же цвета бантик.

— Куда⁈ — прозвучал звонкий девичий голос.

— А-а? — только и смог я произнести, после чего мохнатый подбежал к моим ногам и спрятался за меня, схватившись лапами за морду и задрожав.

Опустив голову вниз, я посмотрел на сжавшегося и поскуливающего медведя.

Какова чёрта здесь творится?



— О-о-о, Витя! Ты вернулся! — услышал я голос Елены, вышедшей из зала.

Мигом преодолев разделяющее нас расстояние, она заключила меня в крепкие объятья.

— Как твоя поездка? — с улыбкой спросила она, подняв голову и положив подбородок мне на грудь.

— Эм… Поездка? — приподнял я бровь, смотря на неё сверху вниз.

Какая ещё поездка?

— Артём сказал, что тебе нужно было уехать на неделю в Санкт-Петербург по каким-то делам, — стала она отвечать, а я недоумевал. — Только почему ты ему сказал, а мне нет? — надула она губки, наигранно обидевшись.

Услышав её слова и вопрос, я не торопился отвечать и задумался. В голове сразу же всплыл разговор с Евгением Олеговичем, который рассказал про посетителей. И если про аристократов непонятно, то с блондинками и третьей компанией всё ясно.

Возникает вопрос, кто подсуетился и придумал подобную историю моего отъезда? Юрий? Возможно. Скорее всего сестры Рудовы не знали всей информации из-за своих должностей и пришли лично искать меня, а Артём узнал всё либо от самого генерала, либо от своего отца. Всё же, один из сильнейших родов империи и, судя по словам Елены, мои мысли о взаимоотношениях Юры и рода Черновых идут в верном направлении.

— Так получилось, — вымучено улыбнулся я, решив продолжать играть свою роль. — Успел предупредить только Артёма и всё.

— Ну ладно… — протянула Елена и отпустила меня, мигом посмотрев на мохнатого у моих ног. — А ты чего убежал⁈ Я тебя красивым сделать хочу, а ты!

Издав утробный низкий рык, медведь засеменил лапами и вжался в дверь квартиры, смотря на меня глазами полными мольбы, типа «пристрели меня, пожалуйста».

— Хватит издеваться над ним, Лен, — укоризненно произнёс я, нагнувшись и взяв мохнатого на руки. — Он член семьи, а не игрушка, — моя рука сняла розовый бантик, а услышавший мои слова мохнатый издал согласный рык.

— Да я не издевалась… — понурила девушка голову и опустила плечи. — Просто было скучно… Телевизор уже надоел, а больше и заняться нечем…

Вздохнув, я отпустил мохнатого на пол, увидев, как медведь мигом прижался к стене и стал обходить Елену бочком, готовясь в любой момент драпать.

Зверь, способный менять свой размер и разорвавший огромного волка, которого победила молодая девушка. Мда уж…

— Я что-нибудь придумаю, — спокойно сказал я, с улыбкой наблюдая за действиями мохнатого. — В ближайшие дни сходим куда-нибудь, хорошо?

— Точно? — прищурила она глаза. — Не обманешь?

— Точно, — кивнул я и сразу же вновь был обнят мигом отбросившей плохое настроение и завизжавшей девушкой.

Надо только с делами разобраться и обдумать всё, что произошло со мной. Но пока что я хочу сделать лишь одну вещь…

— Лен, — обратился я к девушке.

— Ась?

— Ты голодна? — прозвучал мой вопрос, вслед за которым я услышал урчание живота. Вот только принадлежал этот звук не мне.

Сжав объятья сильнее, она спрятала покрасневшее лицо и до моих ушей донеслось лишь одно слово:

— Угу…