Кольцо Олимпа

Мадлин вдохнула полной грудью, чувствуя, как умиротворенная тишина мягко перекатывается едва слышным скрипом от подошв их ботинок и вязким пологом затекает в сознание. Тротл тепло и уверенно держал ее за руку и вел куда-то в сторону от основных улиц, все еще ничего не объясняя и просто наслаждаясь этой неожиданной ночной прогулкой на двоих. И пусть их будущее пока было непонятным, в этот момент Мадлин с облегчением впитывала в себя долгожданные мгновения спокойствия.

Через несколько минут они свернули в небольшой переулок и внезапно оказались за пределами Сэто, где за последними, окруженными плотными зарослями низкорослых суккулентов домами вытянулась длинная аллея, освещенная приглушенными фонарями. Мадлин с удивлением посмотрела по сторонам, совершенно не ожидав попасть в столь красивое и нефункциональное место после строгого и скромного поселения, лишенного всяческих излишеств. По краям утрамбованной бурой дорожки высились особенно разлапистые древовидные кактусы, переплетаясь своими сочленениями и бросая на базальтовую крошку длинные тени от неровного света ламп. Пониже теснились пучки мохнатых метелок да округлые бочонки, усыпанные бледно-красными завязавшимися плодами. От всего этого буйства суккулентов исходил острый аромат свежести и зелени, который на миг напомнил ей далекую Землю.

Кинув взгляд на ошарашенную Мадлин, Тротл беззвучно рассмеялся и, почесав подбородок, тихо произнес:

— Я думал, ты здесь уже побывала. Сэто не такой уж и невзрачный.

— Это типа вашего парка? — все еще озадаченно спросила Мадлин, задирая голову и разглядывая нависающие макушки кактусов.

— Вроде того, — кивнул рыжий. — До войны в каждом городе и поселении были такие вот аллеи. Теперь это скорее дань прошлому.

Мадлин с горечью подумала о том, что местным жителям наверняка даже некогда сюда ходить. С окончания войны с плутаркианцами прошло много времени, а сделано, судя по всему, еще так мало. Она коротко вздохнула, радуясь тому, что у марсиан все же нашлись желание и силы высадить эту укромную аллею, чтобы не забывать ту, прошлую жизнь.

— Я сказал Стокеру, что мы теперь пара, — внезапно серьезно произнес Тротл, заложив руки за спину и замедлив шаг. — Прости, что не спросил сперва у тебя.

— У меня? — удивилась Мадлин, приподнимая брови и повернувшись к рыжему в недоумении. — А что, подобное вызывало у тебя сомнения после стольких месяцев на Земле?

— Нет, — мотнул головой Тротл. — Все забываю, что вы это называете по-другому. У нас пара это семья. Это серьезно и насовсем.

От услышанных слов предательское волнение все же скользнуло по венам, заставив Мадлин невольно вздохнуть и отвести взгляд, пытаясь осознать услышанное. Семья? Наверное, она и так воспринимала их отношения как, может, и не простую и обыденную, но вполне понятную семью. Поэтому и не задавалась никогда вопросом о том, в какие слова облечь их взаимную тягу друг к другу, интерес, заботу, теплоту, нежность и поддержку. А вот «насовсем» как раз и подвело их к тому непростому разговору. Поэтому Мадлин предпочла выслушать Тротла до конца и не перебивать его.

— Мой жетон о недееспособности все еще в силе, — действительно продолжил рыжий. — Но я предпочел внести ясность, чтобы в дальнейшем к моему выбору не было вопросов. И раз все марсиане обязаны теперь создать пару, я сказал, что создаю ее с тобой. Тебе же выдали медальон?

И он пристально посмотрел на Мадлин, приостановившись и развернувшись к ней.

— Да, — кивнула девушка, доставая из кармана штанов блеснувшую в свете фонарей подвеску. — Карабин сказала, что ты объяснишь, зачем он нужен.

— На Марсе это означает статус пары. Семьи. Вот здесь, — и он провел мохнатым длинным пальцем по гравировке, — написаны наши имена и марсианская дата. Такого союза никогда не было в нашей практике. Но после успешно выполненного задания Стокер нам разрешил, — и он едва заметно усмехнулся в палевые усы. — Так что ты теперь для всех под моей защитой и заботой. Ну и твое нахождение на Марсе тоже законно.

Вся серьезность произнесенных слов заставила Мадлин несколько растерянно зажать медальон в ладони и медленно поднять на Тротла глаза. Смысл все никак не доходил до сознания, поэтому она начала с простого.

— А у тебя такой есть?

Тротл коротко кивнул и вытянул из ворота цепочку, на которой рядом с недавно выданным жетоном висел точно такой же, как у нее, медальон.

— Но что вызвало у тебя вопрос о моем согласии? — наконец, спросила Мадлин главное.

Тротл прекрасно ее понял и тепло взял ее за плечи.

— Земная моя Мадлин. Такие решения принимаются вместе. Останься мы на Земле, я, возможно, не стал бы донимать тебя подобными расспросами. Я знаю и чувствую, как ты ко мне относишься. И пока ты со мной и хочешь делить свою жизнь с существом с другой планеты, большего мне не нужно. И надеюсь, что мое отношение к тебе и так понятно и видно. Но на Марсе другая ситуация, и мне пришлось принять это решение без твоего согласия. Впрочем, события прошедших дней многое изменили. И спросить я тебя должен был о том, действительно ли ты такого хочешь. Не перебивай, — прервал он ее жестом руки. — Я сейчас не о чувствах. А о твоей безопасности.

Мадлин невольно опустила глаза. Не было смысла делать вид, что в истории с Лимбургером на Земле и Карбункулом на Марсе они не ходили по лезвию. И то, что оба раза все закончилось без лишних жертв, не давало никаких гарантий на будущее. До появления в ее судьбе двухметрового мохнатого марсианина с подвижными ушами, палевой шерстью и кожаными антенками на макушке ее жизнь была вполне понятной и предсказуемой, и все, что могло омрачить или прервать ее, исходило от окружающих ее людей или природных катаклизмов. Но с тех пор, как тройка таинственных байкеров похитила ее у выхода из Миллениум парка, опасности выросли до вселенского масштаба, причем уже в прямом смысле слова. Плутаркианцы, войны, ужасные разработки сумасшедшего доктора, выродки, разные измерения, инфразвук… Что будет следующим? Где та грань их везения, после которой уже никакие высшие силы не смогут их спасти?

Но ведь когда погибли ее родители, не было никаких инопланетных войн, вражеских атак, низкочастотных установок. Была вполне банальная земная авария, которой хватило, чтобы оборвать их жизни и оставить Мадлин в абсолютном бессилии что-либо изменить. И с тех пор она поняла одно: жить надо здесь и сейчас. Потому что завтра тебе никто не обещал. И если здесь и сейчас рядом с ней находился тот, кто вселял в нее радость и нежность, вдохновение и бодрость, желание идти вперед и делиться с ним всем, что было у нее в душе, то она ни за что от этого не откажется. Потому что здесь и сейчас перед ней стоял ее шерстяной рыжий марсианин, который смотрел так пристально и выжидательно. И если их завтра будет наступать вновь и вновь хотя бы сколько-то, пока не иссякнет отведенное им провидением время, она не станет бояться никаких новых испытаний.

Мадлин решительно подняла голову и спросила:

— Поможешь мне завтра найти какой-нибудь шнурок для медальона? Не хочу носить его в кармане.

Едва заметный выдох, что выдал чуть шевельнувшийся кончик кожаного носа, и уголки кофейных губ выгнулись вверх, а напряженные брови разгладились.

— Конечно, Лин, — шепнул он, проводя теплой ладонью по линии ее подбородка. — Но я обещаю, что в следующий раз отправлю тебя на Нептун. Отсидишься там, пока мы разгребаем очередной бардак.

— Ладно, командир, как скажешь, — согласно кивнула Мадлин, но незаданный вопрос не отпускал. — Меня, если честно, беспокоит другое. То, что мы с тобой никогда не обсуждали. Карабин рассказала мне о том, как на Марсе появляются дети. И я теперь знаю, что у нас их никогда не будет. Готов ли ты к такому?

Она не видела за очками глаз Тротла, но по тому, как заострились его скулы, поняла, что эта тема была для него непроста. Он медленно выдохнул и, погладив ее по голове и распущенным охровым волосам, наконец, тихо произнес:

— Я должен был рассказать тебе раньше. Чтобы ты знала и могла вовремя принять правильное для себя решение. Нехорошо вышло, прости. Я знал, я с тобой, я готов. Но прежде всего, я готов к тому, что ты можешь вернуть мне медальон и захотеть связать свою судьбу с тем, кто будет способен подарить тебе детей. И я пойму. Вот и весь мой ответ.