Прогулка по жизни

      Нам выделили дом на одной из верхних улиц. Это было одноэтажное строение, но с жилой мансардой, великолепно отделанным ремонтом, не большим, но уютным двориком. По середине двора располагалась красивая веранда из резного красного дерева, вокруг неё росли пёстрые цветы, посаженные в клумбах, а с боку от неё вымощенная гладким камнем прямая дорожка, ведущая от калитки к крыльцу, стоящему на двух колонах. Дом был построен в типичном португальском стиле одним крупным торговцем (по-видимому минималистом) из Сан Луиса, (это столица нашего штата Мараньян) который, посредством своей деятельности очень задолжал государству, за что и поплатился частью своей собственности, в кою мы сегодня – 21 декабря 1993 года с величайшим восторгом заселились. Журинья, в своём несмолкаемом репертуаре водила нас из комнаты в комнату, знакомя с новым имуществом:

– Вот, это прихожая! – мы находились в большой и светлой комнате, с тремя арочными окнами, одно открывало обзор на веранду и забор, из сваренных узорно металлических полосок, прочно стоящих на окрашенном в жёлтый бетонном фундаменте, а два других – на цветочные клумбы по левую сторону дома и забор, отделяющий нас от соседей. У противоположной от входа стены стоял на специальной тумбочке телевизор, напротив, ближе к первому окну большой диван, обтянутый коричневой кожей и стеклянный столик перед ним. Справа от нас был широкий дверной проём без двери в столовую, совмещённую с кухней. На кухне стоял приспособленный ко всем кулинарным делам кухонный гарнитур со встроенной варочной плитой, вытяжкой, высоким холодильником, посудным сервантом и специально обустроенным шкафом для различной кухонной бытовой техники, сразу за которым следовала раковина с краном.

– А это гостиная! – мы прошли прямо от входа через, прихожую и попали в просторный зал. Там стояла двуспальная кровать, диван, большое, в золотистой деревянной рамке зеркало, шкаф, пару тумбочек, а самое главное – в этой комнате был кондиционер (впрочем, кондиционер ещё стоял и в родительской спальне, а вот у нас с Лизой в мансарде его не было, хотя там он был более необходим).

– Вот спальная! – в неё был дверной вход и с гостиной и со столовой. Обставлена она была также, как и гостиная, только в другом порядке и мебелью из красного дерева (коим богаты Амазонские леса). Только двухметровой ширины зеркало висело напротив широченной кровати.

С той же просторной столовой поднималась на второй этаж, то есть в мансарду, лестница. Там было две комнаты и балкон, выходящий с фронтона во дворик с верандой. Это была наша с Лизой вотчина!

– Всё, располагайтесь, как вам будет угодно! Это теперь ваш дом на десять лет, а, быть может и дольше! – она выдержала паузу, глядя на папу, ожидая какой-либо реакции на своё предположение.

Жизнь покажет! – не заставил долго ждать папа. – Спасибо вам большое, Журинья, за оказанное нам внимание. Я выйду на работу послезавтра, как и условились!

– Да! В половине девятого утра за вами заедет машина. Она всегда будет за вами заезжать и привозить обратно домой и на обед. До встречи на работе!

Журинья вздохнула с довольным облегчением, будто выполнила какую-то невыполнимую миссию и медленно пошла к выходу.

– Ах, да, если вам вдруг что-нибудь понадобится, звоните мне по номеру, который я вам давала! – вдруг вскрикнула она уже у выхода во двор. Затем всё же ушла!

– Ну, дорогие мои, добро пожаловать домой! – с восторгом сказал папа и взял нас с сестрёнкой на руки. – Сейчас мы быстренько перекусим, а затем займёмся размещением по своим комнатам.

А мама была на седьмом небе от счастья. Такой шикарный семейный дом, окружённый со всех сторон цветочными клумбами – мечта каждой здравомыслящей женщины.

Таковым многообещающим было начало нашей новой жизни!

ГЛАВА 3

ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ…

– Привет, Слав! Позови пожалуйста Лизу. – это пришла Аманда, одноклассница и лучшая подруга моей сестры. Классная девушка, довольно-таки! К своим восемнадцати годам она прекрасно оформилась, вот представьте себе: белая брюнетка с ровным загаром (хотя на загар здесь вряд ли кто пожалуется), вечно сияющие, широко открытые светло-карие глазки, ровный носик, пухлые губки, европейский овал лица, не длинная и не короткая (то что надо) шейка, вполне женское телосложение с 3.5 размером груди, изящной талией, не менее изящными овалами попки и стройными ножками. И всё это было упаковано всего лишь в золотую цепочку, не высокий розовый топик (без бюстгальтера), позолоченные часы на правой руке, мини юбку, золотой браслетик на левой щиколотке и блестящие босоножки на шпильках, в которых она была ростом с меня.

– Привет, заходи, она в душе ещё! – с удовольствием выдал я, всем телом демонстрируя гостеприимность, но при этом став так в дверном проходе, чтобы она, проходя, обязательно меня коснулась. – Куда-то собрались?

– Да, пойдём в Сан Марко (это местное приличное кафе) посидим, а потом может на дискотеку! А ты, собираешься куда-нибудь? – она поравнялась со мной и остановилась в полу развороте так, что её левая грудь оказалась в пяти сантиметрах от меня.

«Ах, детка, так бы тебя и тиснул, прямо здесь…» – Ага, придём! – проговорил я, взглядом выдавая, что думаю сейчас совсем не об этом.

– Куда именно? – тут же переспросила она и заглянула в мои глаза, пытаясь вытащить на поверхность отошедшего меня.

– На дискотеку! Ты проходи, располагайся на диване или в кресле, как тебе удобно!

– Хорошо, так и сделаю! – и она грациозно зашагала по направлению к дивану.

– Хочешь чего-нибудь? – буквально выдавил я, плетясь за ней. Теперь мой взгляд прочно приковала её попка.

– Может быть, какой-нибудь мультифрэш… – задумчиво протянула Аманда, располагаясь на диване. Явно догадываясь, о чём я думаю (мне так казалось).

– Окей, сейчас приготовлю, одну минуту!

Мне предстояло удалиться на кухню мутить этот напиток. Приготовить «мульти фрэш» означало набросать в соковыжималку различных фруктов и в выжатый из них сок льда, а предлог «какой-нибудь» то, что сочетание фруктов должен был выбрать я.

Говоря о моей сестре и Аманде, нужно отметить следующее: они – девушки видные, из состоятельных семей, могут вскружить голову любому парню и мужчине (хотя у девушек и самих в эти годы голова кружится по любому поводу), уже закончили обязательное, начальное восьмилетнее образование и учились сейчас на втором курсе в платной школе среднего, трёхлетнего обучения. Это необходимо для поступления в университет, а высшее образование здесь нужно всем, кто хочет (а вернее сказать может себе позволить) жить как белый человек. Поскольку университет в Бразилии – это прерогатива не столь широкого круга лиц (в масштабах страны, конечно), он является гарантом прилично оплачиваемого рабочего места по получении диплома и в целом благоустройства жизни. В принципе, конституция Бразилии закрепляет право за каждым своим гражданином (коими мы все являлись уже давно) право на бесплатное высшее образование, но далеко не у всех хватает денег для овладения необходимым багажом знаний в среднеобразовательной школе. Кстати, о школе. Тогда, в 94-ом, сестренку (а через пару лет и меня) и правда без проблем устроили грызть гранит бразильской науки. Мы на тот момент даже не успели (а сестрёнка и подавно) полноценно овладеть португальским языком, когда нам сказали: «Можете уже посещать школьные занятия! И ничего страшного нет в том, что вы не всё из услышанного будете понимать, напротив, это поможет вам быстрее освоиться и продвинуться в изучении языка!». Мы, так-то были не против, тем более у нас и выбора не было. А в школьных толпах ребятни освоились, как нам и было сказано, довольно-таки быстро, не смотря на наши неидеальные португалоязычные возможности. Я, например, быстро завоевал уважение у ребят (особенно у белых), благодаря своему русскому менталитету, сообразительности, крепкому сложению тела и уличному воспитанию, преподанному мне Германом. На родине мне всегда хотелось походить на него, я часто подражал ему, порой даже в мелочах. То, как он неколебимо решал любые проблемы, которые только могли произойти на улице, его оперативное мышление в острых ситуациях, твёрдость и уверенность в голосе, поведение с задатками лидерства целиком захватывали меня. С ним я был готов пойти куда угодно, даже, думаю, залезть в чужую квартиру, а вот это как раз бы неминуемо случилось, если бы мы остались в России. Но придя здесь впервые в коллектив моих сверстников, я, очень кстати для себя обнаружил в себе все эти качества, даже с избытком. В целом моё поведение приковывало внимание не только одноклассников, но девушек и парней постарше. Через некоторое время к моим суждениям по тому или иному поводу стали прислушиваться, а вскоре и вовсе моё мнение обрело большой вес, особенно у двух моих одноклассников – Луиша с Алешандру и парня на два года старше по имени Лукаш. Они-то и стали моими близкими друзьями и самыми верными товарищами. Мы резко выделялись из всей школьной толпы; общались со всеми, но всегда держались обособлено; лояльно относились к цветным согражданам, но гуляли, танцевали, а позднее выпивали и встречались только с белыми девушками (я, в прочем первый нарушил это неписаное правило, близко сдружившись с мулаткой Габриэллой, с ней же испытав первые прелести интимной близости); всегда выступали на стороне правды и справедливости, но в случаях ссоры или драки белого с кем-нибудь из цветных – поддерживали, естественно своего и нам было абсолютно по фигу прав он или нет. За наши жизненные позиции нас уважали многие белые и, откровенно говоря, недолюбливали некоторые негры.