Неучтённые миры

Теперь не я целовала его, а он меня. Это не было каким-то сверхъестественным фонтаном чувств, но ощущение его сильного тела, касание губ — внезапно стали пробуждать во мне эмоции, о которых я давно позабыла. Чувственность. Трепет. Желание.

Я опомнилась первой.

Попыталась разорвать контакт и почувствовала руку Тинхе у себя на затылке. Меня накрыла легкая паника. Перерасти в серьезное сопротивление она не успела. Враг почувствовал возникшее напряжение и тут же отпустил. Его сердце билось с той же ровной скоростью. Точное, как часы. Первый этап отречения — приевшаяся часть его работы. Я же такого богатого опыта не имела. Мой пульс отплясывал под зажигательный ритм ламбады.

— Занятно, — сказал Враг, позволяя выбраться из своих объятий.

Я заглянула ему за спину. Постамент, некогда хранивший магию, пустовал.

Первый шаг сделан.

Так странно, что я не услышала грома, молний и зычного голоса с небес, что объявит о моем падении.

Тяжело дыша, я отпрянула назад, утыкаясь поясницей в постамент. Я стояла будто оглушенная. Слова Врага пробивались сквозь вату тишины разлагающегося мира. Что-то шло не так.

— Почему ничего не происходит? Где богиня?

— Латрин Жизнедарующая, что пришла бы меня остановить? — Враг одернул складки костюма. Выпрямился. — Таков был план? Богиня возродится, изгонит меня прочь и возьмет под покровительство оба мира, — Я было попятилась, но Тинхе схватил меня за локоть и потащил к балконной двери. Я не сопротивлялась. — Так ты хотела избежать последствий?

Он отодвинул засов. Распахнул дверь легко, будто не знал о сводящих с ума лучах сияния. Я попыталась отвернуться, но Враг заставил смотреть.

По Куполу ползли электрические разряды. Искры летели вниз на пустые улицы. Разбиваясь о землю, они разлетались на сотню мелких частиц, пружиня в разные стороны. На Деополис надвигалась катастрофа. Как раз в тот момент, когда люди прятались по домам и не могли знать о приближающейся опасности и как-то ей противостоять.

— Надеялась, что богиня пробудится здесь, а не в Цезерине?

— Н-но… артефакт, Визирь, Избранная. Пророчество свершилось. И свершилось оно в Деополисе.

Свет нещадно опалял глаза, но вкрадчивый голос Врага жалил сильнее.

— Да. И повлияло оно только на этот мир. События одного мира не действуют на события другого. Неужели забыла все правила?

Когда план придумываешь на ходу в измененном состоянии сознания, и не такое упустишь.

В горле запершило.

— Наложницы не освободились?

— Только твои подружки. Все остальное осталось в силе. Ты бы догадалась, если бы постаралась чуть сильнее. Если бы я дал тебе время подумать.

— Но богиня…

— Осталась в Цезерине. Она же не заключена в артефакте. Она где-то там, возможно заточена в статую или бродит безмолвной тенью по дворцу.

— Нет, — мотнула я, глядя на рушащийся Купол.

Я не могу так проиграть. Просто не могу!

— Не знаю, насколько сильной она бы вернулась. — Продолжил лэйтарец. — Ох, не печалься так. Хотя нет, печалься, плачь, впадай в меланхолию. Это как раз те чувства, которые должны сопровождать тебя, когда ты поймешь, насколько бессильны боги в сравнении с мощью Золотой оси. Любые боги, моя храбрая Дробь.

«А еще это второй шаг к отречению от избранности, — в холодном ужасе осознала я».

— Что с Куполом? — Враг не ответил. Я поняла все сама. Башня больше не питала Купол. Я отключилась от системы, артефакт перешел в спящий режим, а Клавдия забрала Аматри. — Ты обещал защитить этот мир. — Уцепилась я за последнюю надежду.

Люди прятались от Сияния в подвалах и катакомбах. Никто из них не видел, как одна вышедшая из строя башня, поддерживающую жизнь в Деополисе, нарушает цельность всей цепи.

— С миром все будет в порядке. — Враг продолжал меня удерживать, заставляя смотреть. — И твоих подружек я не трону. Могут спокойно доживать те часы, что остались Деополису.

Я оглянулась, ища помощь в лице Аматри. Клавдия хлопотала вокруг неудачливого визиря, приводя его в чувства. Белобрысый лэйтарец едва ли соображал, что происходит. Он пролежал в адской машине почти месяц. Если Луноликий и хотел что-то сделать, то долгое нахождение под влиянием ягод, не оставило ему шансов. Во сне и в реальности разные правила.

Знакомое ощущение портала повисло в воздухе.

Сейчас Враг заберет меня в Лэйтарию. Препарирует Малыша, как лягушку, а меня следом сдаст на торги. А если не заберет, то в течении нескольких часов я умру вместе с миром.

Не зная, что еще делать, я потянулась к припрятанному в рукаве дротику. Страх заставлял колебаться. Чувство самосохранения требовало не отрезать шанс на спасение и подчиниться Тинхе, а совесть (синдром Избранной) трагически погибнуть, спасая гипотетических невинных. Тем более я так шикарно выгляжу, что если красиво помирать, то только так.

А потом произошло то, что не ожидал никто.

Серебристые искры заскользили по полотну купола, собрались в одной точке и устремились к нам. Дверь захлопнулась. Электричество дало сбой. Механизмы прекратили движение. Свет погас. Портал вспыхнул, разрываясь на части. Во мраке комнаты мелькнула шаровая молния. Зависнув в центре помещения, она стала разрастаться. В искрящей тишине я услышала, как чертыхается Враг, и свой собственный возглас удивления.

— 19 —

В сверкающих огнях, будто бабочка, выползшая из электрического кокона, возникла фигура женщины. Ее нечеловеческие глаза горели холодным потусторонним огнем. По тронутой загаром коже водопадом стекали голубоватые звездочки силы. Они впитывались в рабочую одежду певицы клуба, видоизменяя облегающее платье во что-то чуждое этому миру. На руках и ногах лазуритового изваяния магии образовались золотые браслеты, витки ожерелья окутали шею, а темно-русые волосы увенчала диадема.

Перед нами предстала Богиня.

— Флорин? — недоверчиво спросила я.

— Нет, — ответил Тинхе.

Стены задрожали от полифонического голоса:

— Латрин Жизнедарующая!

— Ха, — все, что смогла ответить я.

С противоположной стороны комнаты мой взгляд поймала Клавдия. Ее ошалелый вид подтверждал, что преображение надменной наложницы в богиню стало для нее не меньшим сюрпризом.

— В сторону. — Тинхе оттолкнул меня назад.

Вовремя. Мощная волна энергии пронеслась по Порционке. Аппаратура, установленная деополевцами, разлетелась кусками металла. Огромный кусок рваной железяки впился в пол перед моими ногами, входя в бетон на половину ладони. Вскрикнула Клавдия.

— Жестокая злобная богиня, проклявшая расу фоморов, — напомнила себе я, но была услышана. От божественного слуха за арматурой не спрятаться.

— Мягкосердечная богиня, обманутая злыднем из глубин подземелий!

Следующий толчок нервного срыва богини проломил крышу Порционки. Следом молния рванула в Тинхе, треща осыпающими искрами. Мужчина отреагировал мгновенно. Божественная сила столкнулась с золотой магией и, оставив на ней трещину, разлетелась в стороны. С другой стороны зала Клавдия уговаривала Аматри спрятаться. Белобрысый франт еще не до конца отошел от ягодной эйфории.

Флорин — богиня… Никак не укладывалось в голове, но становилось понятно, зачем изнеженной фаворитке было покидать уютный дворец и присоединяться к нашей маленькой группке, отправившейся на поиски артефакта.

— Хватит, Флорин! — закричала я. — Ты все рушишь!

— Я не Флорин! — пророкотал гром.

А дальше все завертелось быстрее, чем карусель. Магический щит Тинхе вспыхнул ярче Сияния. Волна невидимой свирепой энергии отшвырнула меня будто щепку. Путаясь в подоле пышного платья, я врезалась в хлипкий постамент. Тот зашатался, придавливая меня сверху. Незажившие раны взвыли с новой силой. Если бы не золотая магия, смягчившая удар, я бы размазалась по стене кровавым джемом. Только чудо, что никакая железная балка не протаранила мне бок.

Много меня в жизни бросало сырой магией. Гораздо больше, чем я когда-то хотела. И било по-всякому. До ободранных рук, до сотрясений, до резаных ран. Но сила, призванная богиней, отличалась от всего того, что приходилось чувствовать раньше. Она не просто врезала по мне. Она окутала меня нечеловеческой яростью божества, стискивая душу загноившейся обидой. Так что, когда я принялась судорожно глотать воздух, произошло это вовсе не из-за того, что легкие обожгло болью. Я пыталась справиться с теми чувствами, которыми жила богиня.