Прихоть мажора

Проспав, наверное, не меньше семи часов, Артур соизволил спуститься вниз уже к ужину. Помятый и жутко недовольный. Расчесав спутанную гриву пальцами, открыл холодильник и выудил оттуда ледяную банку пепси.

— А что это с лицом у нас такое? — мать отложила планшет, когда он вышел из кухни, удерживая банку у ноющего виска. — Откуда ссадины?

— Упал.

— Лицом об асфальт?

— Ага.

— Интере-есно, — Инна Алексеевна сняла очки для чтения и с тихим стуком положила на стеклянный стол. — И с это чего вдруг? Даже в подростковом возрасте, когда все твои ровесники кругом бунтовали, за тобой подобного не наблюдалось. Неужели из-за девушки?

Удивительно, но ведь на самом деле это так примерно и было. Артур даже усмехнулся.

Реально получил по морде из-за девчонки — впервые в жизни. И из-за кого — дочери кухарки. Умереть не встать.

— Не поделили кого-то, что ли?

— Типа того.

Дернул алюминиевое колечко, и на волю с тихим шипением вышли живительные пузырьки. Сделав глоток, неторопливо подошел к окну и, отодвинув невесомый тюль, выглянул на улицу: Веснушка сидела на краю бассейна и, опустив ноги в воду, увлеченно читала какую-то книгу.

Думать о том, что этой ночью между ними произошел секс, было немного… странно, потому что Артур так ничего и не вспомнил. Но проснулся же в ее постели с расстегнутыми штанами. И точно помнил, как целовал ее. Ну, разумеется, все было, как иначе! Не просто же они потискались и разошлись.

Он знал, что нравится ей, помнил, как сладко она отвечала на его поцелуи, и ощутил приятное томление в известном каждому мужчине месте.

Черт знает что такое. Это же, блин, Аглая! Кроме цвета волос — а рыженьких он любил — ну совершенно ничего в ней его не притягивало. Но вот все-таки что-то цепляло, раз он стоял, пялился на ее нетронутые солнцем белые бедра и изо всех сил пытался вспомнить совместную ночь.

— Папа в Праге, — бросила мать как бы между прочим, возвращаясь к чтению. — Приедет через несколько дней.

— Угу.

Что ему нравилось в их с матерью отношениях — она никогда не пыталась учить его жизни. Не выносила нотациями мозг, не проверяла карманы на предмет пачки сигарет, не унижала вот этим «у тебя глаза красные, дыхни» в школьные годы. Вот и сейчас не стала лезть с расспросами, ну дали по морде и дали. Хотя, положа руку на сердце, сын он был хоть и со скверным характером, но довольно беспроблемным. Приводов не имел, дебошей не устраивал, жизнь вел довольно разгульную, но каким-то чудесным образом ему всегда удавалось выйти сухим из воды.

Про то, что там у него на личном фронте, мать тоже не допытывалась, не отчитывала за сменяющихся подруг и уж тем более — упаси бог — не требовала внуков.

Полное взаимопонимание. Впрочем, и с отцом тоже.

Дзен — он и во всем должен быть дзен.

Не сводя взгляда с Аглаи, Артур отпил еще. Попытался вспомнить ее совсем без одежды — тоже не вышло. Да что за выборочная амнезия такая! Тут помню, тут не помню. Ну не показалось же ему, в конце концов!

— Ты куда? — обернулась Инна Алексеевна вслед уходящему сыну.

— Поплавать.

Плавать он не хотел, да и солнце уже скрылось за верхушками лесного массива, зачем пошел к бассейну, сам не понял. Ноги просто понесли его в нужном направлении.

Он должен был убедиться, что не сошел с ума.

Веснушка увидела его и заметно напряглась — спина стала ровной как палка, щеки залила краска. Даже книгу закрыла, заложив вместо закладки указательный палец.

Артур неторопливо скинул шорты и нырнул в хлорированную гладь воды, подняв вокруг себя фонтан брызг. Уверенными бросками профессионального пловца добрался до противоположного бортика и, подтянувшись, уложил руки на плитке, прямо возле ее довольно соблазнительных ног.

— Скучаешь? — спросил, тряхнув головой, избавляясь от облепивших лицо капель. — Как дела?

— Нормально.

Юный и гордый цветочек, который сегодня ночью он с легкостью сорвал. Ну давай же, бросайся на шею, неси всякие глупости, что несут девчонки после первой совместной ночи.

Но ничего подобного не произошло — она кинула на него осторожный взгляд и снова открыла книгу.

Данный факт немного смутил: да она же уже несколько лет как точно сохнет по нему, это очевидно. Такие и согласны на все по первому щелчку, и потом отделаться от них трудно. Что сейчас не так?

— Как чувствуешь себя? — закинул еще один шар, на удивление любуясь картиной, что открылась его глазам в положении снизу вверх.

— Хорошо. А ты? Болит? — кивнула на его воспаленные ссадины.

— Не особо.

Плохо, но он все-таки помнил, как она обрабатывала его раны. Как наносила перекись и дула, сложив губы трубочкой. Очень красивые на самом деле губы…

Снова посмотрел на них и в очередной раз порадовался, что нижняя часть его туловища находится в воде.

А может, чуть-чуть отойти от правил и… повторить? Один раз. Так, память освежить. Хотя это принципиально ему было важно — не втягиваться, если связь была одноразовой. Никаких «на бис». Тем более с кем?! Веснушка! Это ж…

Но молодое, забитое под завязку тестостероном тело настойчиво требовало предпринять что-то прямо сейчас.

— Я вчера перебрал немного, все нормально было?

— Ты это о чем? — отвела глаза от строк и подозрительно прищурилась.

И вот это он тоже до смерти не выносил — игру в жеманность. Но вот что странно, жеманной она не выглядела.

Ну о'кей.

— Я о сексе.

Она отпрянула, оскорбленно распахнув ненакрашенные глаза.

— То, что ты уснул в моей постели, не говорит о том, что у нас что-то было.

— То есть? — нахмурился. — Хочешь сказать, что секса не было?

— Не было, — гордо произнесла она и, обрызгав его лицо, рывком вытащила ноги из воды бассейна.

И он ей поверил. Кому-то, может быть, нет, но ей — безоговорочно. Слишком уж эта девчонка была открытой, как чистый, неисписанный лист.

Он смотрел, как она уходит, как мелькают в опускающихся сумерках ее розовые пяточки, и ощущал себя… Да полным идиотом он себя ощущал, вот кем. И поверить не мог, что она ему отказала. Кто угодно — но только не она.

Впервые. На самом деле в первый раз.

Они точно целовались, он точно хотел продолжения — свое тело и его реакции знал прекрасно, просто так бы он не ушел, получается, это она его кинула.

Он не мог назвать себя прожженным Казановой, на счету у которого была тысяча женщин, но те, что случились в его жизни, не отказывали никогда.

Навязчивые ночные звонки, слезы, клятвы в любви, шантаж — это все было. А вот такое циничное «нет» — впервые.

Она что, реально его опрокинула?

Она — ЕГО?

Эта маленькая рыжая пигалица?

Глава 15

Утром Артур уехал решать вопросы по вызволению своей многострадальной тачки из лап штрафстоянки, потом эвакуатор и перебазирование машины в сервис. И все это время он прокручивал в голове вечерний эпизод у бассейна. Злился на себя, раздражался, что посвящает этому так непростительно много своего времени, но выбросить из памяти не мог.

Как она на него посмотрела, эта тощая конопатая девчонка… Гордо, где-то даже высокомерно. Как ответила, словно одолжение сделала. Дочка, блин, охранника и кухарки.

И ведь точно же неровно дышит — ну он же не идиот не замечать очевидного, а ведь посмотри-ка… Характер. Усмехнулся. И такой вдруг взял азарт.

Это что еще за хреноматрица такая? Какая-то пигалица будет делать ему мозг?

Серьезно решила, что ей это под силу?

Нет, до вчерашнего дня у него и в мыслях не было к ней подкатывать, и вообще по жизни он свысока смотрел на коллекционеров, на тех, кто берет все, что шевелится, для ровного счета. И уж тем более на тех, кто хочет что-то девчонке доказать. Но вот почему-то сейчас хотелось. Не доказать — и не ей. Себе дать понять, что он ошибся насчет нее. Понятия не имел зачем, но хотел. Такая вот блажь. Прихоть. Как угодно.