Уничтожитель

— Не теряй бдительности, — предупредил Демид, — здесь могут быть его друзья по «Духовному Союзу».

— Да уж, — жаловался Мирон, — бес меня дëрнул сегодня куда-то выходить, с самого утра приметы плохие. Надо было послушаться их и спокойно давить бока, бродя по какому-нибудь симу. Но этот Арно меня выдернул, будь он неладен. Наплëл, как всегда, про спасение Отечества, высшую духовную миссию, накрутил, в общем, лапши, как он любит. Пришлось соглашаться, только чтобы он отстал.

Вдруг Мирон вспомнил, в каких обстоятельствах находился, и пробормотал:

— Не важно, в общем.

Вдвоём они доковыляли до лестницы и спустились обратно на четвёртый этаж, где Мирон, совсем недалеко пройдя от лифта, остановился у койки слева и опустился на неё.

— Ну, вот я и дома.

В изножье стоял сундук для хранения личных вещей, Мирон потянулся к нему было, но, едва не завалившись навзничь, махнул рукой и просто лëг, не сняв обуви.

— Послушай, красавица, — обратился он к Стеше с противным масляным блеском в глазах, — А ты не хочешь ещë больше поднять «этику»?

Договорив, он взглядом указал на свой жирный, надутый под брюками пах. Стеша потратила некоторое время на расшифровку намëка и покачала головой как можно более спокойно:

— Нет, так сильно я в этом не нуждаюсь.

— Да ладно, — грязь продолжила вываливаться изо рта мужчины несмотря на слишком медленный язык, — Ты сделаешь хорошо мне, я — тебе. Мне Арно накидал достаточно много «этики» за сегодняшние дела, хоть какая-та польза от этого чокнутого. Так что я могу тебя очень щедро отблагодарить.

— Нет, не стоит.

— Хорошо подумала?

Девушка кивнула.

— О, письмо от тебя пришло, — удивился Мирон, — Ладно-ладно, я понял. Я сейчас всë сделаю, и можешь идти. Вот, готово. Спасибо, что помогла.

— Пожалуйста.

Имплант нарисовал перед глазами Стеши полупрозрачное сообщение о повышении этической компоненты рейтинга Адили, девушка распрощалась с Мироном и пошла к лифту.

На пути между койками собственные эмоции догнали её. Губы задрожали, кожа покрылась мурашками и как будто слоем грязи, который хотелось содрать вместе с эпителием и даже мясом, оставив только дикую боль и белые, чистые кости.

Дело было не в предложении Мирона, Стеша вспомнила Тимура. Он был инвалидом, сексуальная связь с ним давала отличные бонусы к «этике», как проявление инклюзивности. Без этих бонусов Стешу не допустили бы до экзамена на повышение квалификации, сдав который, девушка смогла устроиться на более выгодную работу и переехать ещë на пять этажей выше, ближе к своей мечте. Она думала, еë целеустремлëнность и рациональность защитят от переживаний, названия которым даже не могла подобрать, но душа не успокоилась. Игнорируя все увещевания психологической нейросети, она тогда затихла на время. А теперь металась в грудной клетке, растревоженная, и шептала: «Очистить, очистить, очистить…», разрушая с таким трудом выстроенный внутренний комфорт.

Систему «Нойман» называли высшим достижением человечества. Она устраняла токсичность, воспитывала понимание и единый, наиболее прогрессивный подход к человеческим взаимоотношениям. Она освобождала от сомнений, уберегала от нравственных ошибок, угрызений совести. Правильным, похвальным считалось то, за что «Нойман» добавлял баллы к этике, за постыдные поступки баллы снимались. Так почему, несмотря на щедрый рост рейтинга по итогам отношений с Тимуром, каждая клеточка Стешиного тела вопила: «Грязь! Грязь! Грязь!»

От увлекательного процесса самокопания Стешу отвлёк Демид. Он позвонил и попросил девушку вернуться на борт судна, обсудить, что удалось вытянуть с сетевика Мирона. Стеша согласилась, попросила только время помыться в красном секторе. Там стояли механические краны, и уничтожителя она не опасалась.

В кабину корабля девушка вернулась заметно уставшей после долгих прогулок. Лидия уступила ей место в кресле пилота, Стеша плюхнулась в него и с наслаждением вытянула гудевшие ноги.

Демид рассказал, что под именем «Арно» Мирон имел в виду Арнольда Красевиченского, заместителя главного врача по финансам местной клиники. Медицинское учреждение входило в консорциум Самогонкиных «Эко-небо», арендовало площади у Лаптевых, хозяев Большого Камня-2. Красевиченский служил кем-то вроде бригадира для простых членов «Духовного Союза»: расставлял людей для слежки, руководил операцией по поимке Володи.

— Ефим работал в этом «Эко-небо»? — удивилась Стеша.

— Представь себе, да. Всë равно что копался у льва в раскрытой пасти. Тоня послала Красевиченсокму фишинговые письма с идентификатора шпиона, его тоже удалось взломать.

— Вот так просто?

— У них слабая защита, они ничего не бояться, потому что их прикрывает полиция.

Красевиченский, как удалось выяснить, докладывал своей начальнице, главному врачу Лиловой, что всех выловленных после недавней стачки бойцов Ad Astra передал в проект «Астрал». Хвастался, что теперь можно сэкономить на аренде биоматериала у Биржи Мощностей. Через его сетевик Антонина пролезла в сеть клиники и обнаружила там некую структуру, арендовавшую у «Эко-небо» половину площадей. Структура существовала почти обособленно как в реальном, так и в виртуальном пространствах, и даже имела отдельный причал в порту. Судя по архивным записям камер наблюдения, Володю доставили туда через вход в красном секторе.

В красном секторе. Подумать только, сегодня Стеша оказалась так близко к Вовке, и ничего не почувствовала. Или почувствовала, но просто не разобралась, не уловила ощущение за потоком другой информации?

— Нам нужно попасть туда, — сказала Стеша, — и вытащить его.

— Нам? — переспросил Демид.

— Я иду с тобой. Это не обсуждается.

Наверное, Демид и Лидия что-то поняли про отношение Стеши к Володе. Наверное, сама девушка поняла это только что, услышав собственные слова.

— И ребятам на верфи ты готова сказать то же самое? — уточнил Морозов.

— Ага.

— Тогда скажи сейчас. Никодим с Тоней как раз думают, как это лучше сделать, им надо учесть, что мы пойдëм вместе.

К удивлению Стеши, Корней воспринял еë заявление спокойно, без сопротивления.

Для разработки операции по проникновению в «Астрал» необходимо было получить хоть какие-то схемы помещений. Сделать это поручили Стеше и Демиду.

Антонина подобрала Стеше профиль дезинсектора. Фирменный комбинезон и бейдж распечатали на станции по найденным в сети схемам, переоделась девушка в банном комплексе. Она вообще не волновалась, тихая радость от предчувствия встречи с Володей успокаивала и внушала уверенность. Любой цифровой психолог предупредил бы об опасности подобной зависимости от другого человека, но девушка не собиралась спрашивать цифрового психолога. Ей пока не нужно было заботиться о своей ментальной стабильности ради хорошего рейтинга, ей теперь позволялось просто чувствовать, как девчонке, впервые плакавшей в подушку из-за симпатичного мальчика. Да и совет цифровой психолог выдал бы не ей, Степаниде Голуб, а Аделаиде, и даже не Аделаиде:

— Ты теперь, — Виктория Костюкова, — предупреждал еë Демид ещë в кабине тягача, до того как отправить за комбинезоном.

Переодевшись в форму, Стеша спустилась на складе дезинсекторов, забрала заранее посланное на печать оборудование и инструменты, в том числе дрон, маленький, чëрный и шестиногий. Вернувшись в банный блок, она запустила аппарат в вентиляционную шахту. Демид сразу перехватил управление и повëл его по запутанным коммуникациям станции в этажи, занимаемые клиникой. Едва попав за периметр учреждения, дрон оставил за собой след, для приборов контроля неотличимый от следа живого насекомого. Внутрь «Астрала» проникнуть возможности не было, и Морозов остановил аппарат у его границ. Не прошло и пяти минут, как глазной имплант нарисовал девушке заявку на дезинсекцию, прилетевшую из клиники.

— Есть контакт, — сообщила она Демиду.

Захватив сумку с инструментами, Стеша отправилась на вызов. Только она перешагнула порог учреждения, как проектор под потолком щëлкнул и нарисовал под собой голограмму слегка полной высокой женщины в белом халате. Бейдж на лацкане голографического халата гласил: «Ольга». Голограмма по пустому коридору проводила Стешу до точки, где местные приборы впервые засекли якобы насекомое. Девушка вытащила из сумки штатный дрон, направил на себя и внятно объявила: «Заявка одиннадцать сорок восемь двадцать семь двадцать семь. Начинаем исследование коммуникаций». Затем запустила аппарат за панель подвесного потолка и пошла следом за сигналом.