Холодная любовь Альвы

Эльвы – сильны. Ими двигало желание спасти мир, они были более слажены, нежели враги, что испытывали только ненависть и жажду мести. Ими двигал страх перед своим жестоким королём, и это делало их слабее.

В бой ворвалась дриада Минелтора. Из ее рук вылезали длинные острые палки, которые она бросала, словно сотни кинжалов. С ее появлением сражение было окончательно выиграно.

Когда живых собак больше не осталось, Минелтор и медведи окружили Каниса. Он был очень слаб, ему не хватало сил вновь оборотиться цербером. Он лежал на мокрой земле, истекая кровью. Эльлисдан поразила его в самое сердце.

Вождь медведей тоже принял Эльвийское обличие. В его руках был большой светящийся тотем с головой медведя.

– Каково это – умирать предателем на земле своих друзей, которых ты оставил? – говорил Минелтор, приставив свой посох к лицу Каниса.

– Предателем?! – ухмылялся обессиленный Канис.

– Можно размышлять долго, кто из нас кого предал. Ты был моим другом, но не ушел со мной. А ведь я единственный, кто выступал в Эльвийском суде не против тебя.

– Время все расставит на свои места, друг. Однако прежде, чем ты убьёшь меня, позволь, я кое-что скажу. Депедро Реликтум!

Стена огня вырвалась из его рук и отбросила Алистера в сторону остывших тотемов. Канис знал, что прикосновение к ним убьёт человека, он для этого пришёл сюда.

Глава 8. Список Некроманта

– Возьми деньги, трактирщик! – сказал хриплым голосом неизвестный, протянув ладонь с длинным рукавом. – Я хочу отведать самый холодный эль, что есть в твоей таверне.

– Вы у нас впервые? – поинтересовался хозяин заведения, смахнув крошки со стойки.

– Впервые, – вновь прозвучал хриплый голос.

– Я вижу, вы не из этих мест, господин? Наряд у вас уж очень экстравагантный.

– Я издалека.

В заведении негромко играли музыканты, сидевшие в углу помещения под тусклым светом керосиновых ламп.

В таких местах можно было наблюдать кого угодно: от бездомных разжалованных рыцарей и падших женщин до представителей городской знати и местной стражи.

Таверна выглядела очень презентабельно, несмотря на то, что находилась в Богом забытых краях, где-то на окраине маленького городка.

Трактирщик протянул кружку отличного местного эля, облокотившись на стол.

– Скажите, господин, а откуда вы? Я много где бывал, но ваш наряд внушает мне трепет. Ничего подобного не видывал!

Незнакомец взял кружку холодного эля. Из-под длинного черного рукава показалась ладонь, одетая в перчатку изумрудно-зелёного цвета, на которой были нарисованы человеческие пальцы без кожи и мышц. Во всяком случае, так показалось трактирщику.

– В тех местах, откуда я родом, – говорил посетитель, – не принято задавать такие вопросы.

– Прошу меня простить, господин, никоим образом не хотел вас обидеть.

В трактире стало тише: не только хозяин заметил странного путника в старом одеянии. Все смотрели на него и шептались, словно перед ними был какой-то чудак.

Однако, за исключением необычного наряда, ничего не делало его таким.

Незнакомец был одет в темный длинный балахон, поверх которого местами были привязаны тонкие рыцарские доспехи. На руках он носил дорогие изумрудные кольца. В правой ладони у него была красивая трость, украшенная драгоценными камнями.

Кто-то еле слышно говорил, что он чокнутый, другие молча переглядывались между собой.

Если прислушаться к разговору, то можно было заметить, как двое мужей, промышляющих незаконными делами, положили глаз на его кольца и трость.

Странный мужчина держал кружку с элем. Содержимое внутри меняло цвет, будто становилось холоднее, и иней покрывал края сосуда.

– Все же мне бы очень хотелось знать, откуда вы, – продолжал настаивать трактирщик, удивленный увиденным.

– Ты когда-нибудь думал о смерти? – произнес таинственный мужчина, подняв глаза.

Под большим капюшоном скрывалось бледное угрюмое лицо холодного серого цвета, абсолютно лишенное эмоций.

– Не смей мне угрожать, поц! – крикнул разъяренный трактирщик, достав огромный арбалет из-под лавки.

– Мне всегда не давал покоя один вопрос, – сказал незнакомец, поставив опустевшую кружку из-под эля. – Почему люди так любопытны?

– Я тебе устрою любопытство. Убирайся вон! – закричал хозяин таверны, поставив палец на спусковой крючок.

Таинственный мужчина привстал со стула, посмотрел на разъяренного трактирщика – и арбалет в его руках рассыпался, превратившись в прах.

Незнакомец схватил за лицо испуганного трактирщика. Его глаза вмиг налились чернотой, кожа побледнела, и он рухнул на землю.

Ошеломленные посетители похватали ножи со столов, но незнакомец был невозмутим.

– Ну… Взяли оружие, и чего? – протянул хриплый голос.

Гости почувствовали, что стало холоднее. Мурашки пробегали по коже, и пар начал выходить изо рта при дыхании.

– Кто ты, скотина?! – закричал крупный муж, с лязгом вытаскивая меч из ножен.

Но, не продержав и трех секунд, уронил его на пол. Рукоятка была очень холодной.

Люди опешили.

– Я ваш последний судья! – грубо произнёс незнакомец. – Вставайте в очередь на покаяние!

Раздался треск, и из-за его спины вырвались мощные костяные щупальца, словно у осьминога, и начали хватать людей и рвать их на части. В таверне царила паника и стоял дикий вопль. Люди взяли оружие, чтобы защититься, но оно обжигало руки своим холодом.

Двери и окна были уже заперты. Повсюду царил крик и слышался плач ребёнка, который тоже оказался в этом трактире. Его мама, как и все остальные, лежала в луже крови с оторванными частями тела. Все, кто остался в живых, прятались за столами. Было слышно тяжелое дыхание каждого из них. Тишину разрывал лишь крик ребёнка.

– Я не хотел вашей смерти! – продолжал незнакомец, проходя тяжелыми шагами по трактиру. – Ваше любопытство недостойно жизни. Ты! – указал он на мужа, что затеял недобрые мысли в сторону незнакомца, придумав план по грабежу, когда тот покинет таверну. – Тебе так приглянулась моя трость – ну, что же, возьми ее.

Испуганный муж не выходил из-за стола, за которым он прятался.

– Возьми! – закричал незнакомец, и в этот момент будто бы прогремел гром.

Страшно напуганный вор медленными шагами подошел и прикоснулся к его трости.

– Возьми, – повторил таинственный незнакомец. – Если сможешь удержать.

Как только рука прикоснулась к палке, увешанной драгоценными каменьями, его тело вспыхнуло, словно стог соломы от кресала.

В трактире раздался дикий крик горящего мужа. Он пытался оторваться от трости, но не мог. Она не отпускала его до тех пор, пока сердце того не остановилось, и он упал на пол, молча догорая.

– Любопытство не грех! – сказал он обратившись к ошалевшим жителям. – Но прежде чем потребовать от незнакомца, то, чего он не хочет говорить, спросите себя: готовы ли вы узнать то, что он скрывает?

Таинственный муж подошёл к ребёнку, который не унимался от плача, и, наклонившись, произнес: «Девятьсот девяносто».

В разрушенной таверне снова стало тепло. Неизвестный вышел вон, и больше в тех краях его не видели.

Набравшись смелости, оставшиеся люди стали выходить из укрытий. Повсюду в таверне были разбросаны куски тел и размазана кровь. Один испуганный муж подошел к ребёнку, но тот уже не дышал. Его кожа была холодного серого цвета. Он казался высохшим, будто долгое время пролежал под палящем солнцем.

Город Аракан навсегда запомнил визит таинственного убийцы. Но никто из людей так и не узнает, кто он был таков.

– Девятьсот девяносто, – повторял незнакомец с покрытой головой. – Осталось немного. Уже и не помню, сколько лет собираю и когда был убит первый ребёнок, – размышлял он.

В тесном бревенчатом доме со свечой на окне, что уже догорала, некромант думал о смысле своего существования. Он уже и не помнил, сколько лет прошло с тех пор, как королева мертвых отняла его душу.

Беспрестанное существование, оккультизм и убийства – это то единственное, чем он занимался все это время. Чёрная магия изменила его до неузнаваемости: изумрудно-зеленая кожа, сквозь которую просвечивали кости, уже не выдавала Геларена за человека, коим он был сотни лет назад. Плата за черную магию очень высока.