Страница 12 из 12
Сердце требовало отклика.
Окончательно разуверившись в своих силах, Николай решил посоветоваться. Только с кем? С мамой? Она, пожалуй, возьмётся плакать и пошлёт к отцу. Мама так и не смирилась с потерей супруга. Коле тоже не хватало папы, хотя обращаться к нему за советом не отважился бы и раньше. Дурачком не назовёт, разве что в шутку, а посмотрит так, что лучше бы назвал. Куда лезешь! Сиди и не высовывайся. Чем меньше людей с тобой общается, тем меньше позора.
Лена? Оля? Они хорошие, да только вряд ли сумеют понять. Одинокие. Разве одинокие могут прочувствовать мысли влюблённого?
Нужен кто-то семейный. Лучше мужчина. К водителям и другим механикам даже подходить с таким вопросом нельзя. При одной мысли о них в ушах звенело: «Наш-то Коля-Сорокдевять совсем тронулся! К тёлке вздумал подкатывать!» Засмеют и только. Ни молодые, ни пожилые Колю за товарища не считали. Хотя именно к нему шли с техническими проблемами. На моторы и ходовую у Николая Озерцова мозгов хватало.
После некоторых сомнений обратился к дяде Саше. Этот добродушный, похожий на толстого медвежонка человек работал в хозяйственном отделе, к Николаю относился тепло, почти как к сыну. Даже восклицал порой:
– Эх! Надо было всё-таки до четвёртого бить, как твой Виктор Андреевич! Что такое три девки? Понятно, что зятьёв привели, но это не то. Сына бы, хоть такого.
Коле было приятно это слышать. Ему всегда казалось, что отец лучше бы не имел сына вовсе, чем так.
В этот день Тамара Петровна – начальница дяди Саши – поручила подчинённым погрузку мусора, оставшегося от ремонта в третьем корпусе. Там, позади здания, и нашёл Коля своего советчика. Сначала, глотая пыль, помог перебросать в кузов институтского трактора куски бетона и обломки кирпичей, потом, когда тот, недовольно урча, пополз на свалку, сел рядом с приятелем на траву и задал свой насущный вопрос.
Дядя Саша заговорил не сразу. Сначала долго смотрел на облако, полупрозрачным парусником плывущее по небу, потом смачно сморкнулся в сторону, вытер нос рукавом пыльной спецовки, кашлянул и спросил:
– Значит, говоришь, совет нужен. А почему я? Мой, то есть?
– Ты хороший, дядя Саш.
– А-а-а… Вот, значит, как, – он понимающе закивал. – О себе, разве, рассказать.
– О себе, – поспешно согласился Николай.
– У нас ведь с моей Клавой всё просто было. Без этих штук. Я тогда в городском хозяйстве работал, а она в техникуме училась. Вызвали нас на аварию туда. Приезжаем: мать честная! Море. Прямо перед крыльцом люк сорвало, вода вонючая хлещет, всю площадь затопило.
Рассказчик замолчал, снова подняв глаза к небу.
– Ну? – поторопил его Николай. – Дальше что?
– Так что? Ничего особенного. Аварию устранили, хлестать перестало, а лужа-то не уходит. Девчата, что после занятий вышли, на крыльце столпились. Не хотят в туфельках вброд идти. Вот и стали мы их по одной перетаскивать.
– На руках?
– Кого на руках, кого на закорках, а кого потяжелей вдвоём, руки корзинкой сцепив.
– А Клава?
Дядя Саша засмеялся:
– Моя тогда форсунья была! В коротенькую юбочку вырядилась. Жмётся так к стенке, никому не даётся. Не хочет, знаешь, трусами светить. Одна осталась. Мужики ржут, наперебой себя предлагают.
– А ты?
– Я так, знаешь, решительно подошёл, под попу поднял и прижал к себе. Она испугалась, ручонками шею мне обвила, а ногами талию обхватила. Так я её под аплодисменты и перенёс на сухое место.
– А Клава?
– Она, только на землю встала, посмотрела мне в глаза и говорит: «Теперь вы обязаны на мне жениться».
– Ух!
– Вот тебе и ух. Получается, она мне предложение сделала.
Коля разочарованно вздохнул:
– Ты не говорил, что любишь?
– Не помню, может, когда и говорил. Чего только в пылу не сболтнёшь. Да ведь это… слова не главное. Если твой человек, и она, и ты сразу почувствуете.
Слова – не главное. Вот что уяснил Николай из дяди Сашиного совета. Наверное, Катя пошутила. Нужно у неё спросить.
Точно. Пошутила. Когда этим же вечером Коля поскрёбся в Катину комнату, она бросила на него сердитый взгляд:
– Чего тебе? – отмахнулась от сбивчивого объяснения. – Опять ты со своими глупостями! Скажи лучше, с Ольгой поговорил?
– С Ольгой? Почему? – растерялся Коля, ведь речь шла о Маше.
– Как? Ты же обещал! – сестра отбросила компьютерную мышь и развернулась вместе с креслом. – Вот навязался идиот на нашу голову! Ты совсем не соображаешь? Кто согласился мою долю покупать? А? Пушкин?
– Пушкин?
– Проклятье! – Катя вскочила и кинулась к брату, занося руку для удара.
Он не отпрянул, даже не пошевелился, чтобы тронуть обожженную пощёчиной скулу.
– Прости. Я забыл.
– Забыл он, – сестра трясла кистью, ей тоже было больно. – Вот что! Не смей откладывать, прямо сейчас иди к Ольге и скажи, что согласен потратить деньги на покупку части квартиры. Запомнил? – усмехнулась, когда Коля поспешно кивнул, и пояснила. – Ты не спрашиваешь разрешения. Это твои деньги. Просто ставишь её в известность. На следующей неделе запишемся к нотариусу. Ты и я. Всё! Проваливай, мне нужно статью в журнал отправлять.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.