Страница 3 из 6
Слова молитвы отдавались в голове, заставляли задуматься о бренности жизни и величии смерти, вызывали на глазах слезы. Было жутко, тоскливо и страшно до тошноты и коликов в животе.
Батюшка закончил обряд и сказал: «Прощайтесь! И закрывайте ее!»
Все гуськом потянулись к гробу. Они наклонялись к ней, целовали в ленточку с православными словами на холодном лбу, касались холодной руки. А потом отходили, с трудом сдерживая слезы.
Военный опустился на колени перед гробом. Он долго стоял, опустив седую голову на ее холодные руки. Казалось, он так и хотел остаться навсегда. Он не хотел никуда уходить. Он плакал и даже не пытался скрывать своих слез.
Батюшка коснулся его плеча: «Мужайтесь! Теперь надо только молиться, чтобы пришло успокоение. И она тоже обрела покой!»
Он отошел в сторону, стал складывать свое имущество в кожаный саквояж, взял у всех сгоревшие и оплавившиеся свечи, протянул их девушке: «Поставите на могилу!»
Военный поднялся, еще раз погладил ее холодные руки, поцеловал их и отошел к ограде.
Батюшка накрыл Актрису покрывалом с головой полностью и высыпал на него землю из флакона, нарисовав православный крест.
Рабочие накрыли гроб крышкой, забили крышку гвоздями, протянули через низ гроба веревки и стали осторожно опускать гроб в могилу.
Рабочие с трудом удерживали тяжелый гроб. Он был с красивой бархатной обивкой зеленого цвета, черным крестом на крышке.
Плавно опустить гроб никак не получалось. Он шел рывками, неровно. Рабочие боялись его уронить. Что-то мешало, словно Актриса не хотела уходить туда, в пустоту, за черту, откуда нет возврата.
Гроб опустился на дно могилы. Рабочие бросили туда веревку. На крышку гроба упал первый ком земли. Его бросила подруга Актрисы.
Потом мокрые комья земли застучали все сильнее и сильнее. В могилу полетели мелкие деньги.
Рабочие стали закапывать могилу.
Стук лопат резко отдавались в головах присутствующих.
Военный даже прикрыл глаза. Его лицо на миг исказила мучительная гримаса, словно ему было больно.
Светловолосый парень шепнул девушке на ухо: «Кто это такой? Так переживает!»
Девушка посмотрела на военного, потом сказала: «Я не знаю. Может быть, бывший муж или возлюбленный. Надо пригласить его на поминки!»
Она подошла к военному, дотронулась до его руки: «Пойдемте с нами. Надо ее проводить, как положено!»
Военный поднял голову, посмотрел на девушку невидящим взглядом. Глаза его были полны слез.
«Хорошо, я приду!»-прозвучало строго и властно.
«Кто она вам?» – спросила девушка, а потом густо покраснела, – «Я понимаю, такие вопросы не задают. Но вы так переживаете! Примите мои соболезнования!»
Военный внимательно посмотрел на девушку: «Она была для меня всем! Каждому из нас очень хочется счастья. Простого, тихого, светлого. Так, чтобы прижаться к родному плечу, забыть обо всем плохом. Рассказывать все, что наболело и беспокоит тебя, или молча смотреть в бесконечность любимых глаз.
Каждому из нас очень хочется нежности. Наивной, как первые весенние цветы, ласковой, как солнечные лучи. Чтобы всю и без остатка.
Когда эту нежность дарит любимый человек, хочется ему ответить тем же. Нет! В тысячу раз сильнее.
Каждому из нас очень хочется веры. Порою, ее так не хватает. Чтобы, когда почти сломался, кто-то тихо шепнул: «Ты сможешь! У тебя все получится!»
Чтобы засыпать и знать с уверенностью, что завтра непременно наступит.
Каждому из нас хочется Любви. И даже тем, кто говорит, что никогда уже не сможет ее обрести. Любовь одинаково нужна всем. Бедному, богатому, умному и не очень… Да, всем без исключения, нужна Любовь! То прекрасное и нежное чувство, которое делает нас счастливыми…»
«Да, она была для меня всем!» – повторил мужчина.
Потом он положил розы у портрета на кресте, поцеловал фото и сказал девушке: «Я приду! Я знаю, где она жила!»
Он смотрел на фото: «Я даже не подозревал, что она навсегда останется жить в моем сердце!»
Говорите друг с другом. Не молчите. Не бойтесь!
Самые большие ошибки на земле совершаются именно из-за нашего молчания.
Не молчите! Потом может быть поздно. Потом может и не быть!..
Вечная любовь
«Не имеет смысла любить, если не имеешь намерения сделать эту Любовь вечной!..»
Дождь пошел снова.
Капли дождя застучали по дымчатой зеленой листве, застучали по крыше домов, забарабанили по подоконнику, ударили в прозрачное, чисто вымытое стекло. Дождю не терпелось разгуляться в полном объеме.
Он опять пришел в город. Дождь готов был не только шептать, но и кричать, шуметь, восхищаться тем, как прекрасен этот мир вокруг. Даже такой мокрый, плачущий, чужой и незнакомый.
В квартире на проспекте в центре, где жила Актриса, ярко горел свет. Зеркало в узенькой, тесной прихожей было занавешено темным покрывалом с красными розами по периметру. Другого покрывала в доме не нашлось.
На низенькой тумбочке в углу комнаты, где стоял старенький серебристый телевизор, стояло фото Актрисы с траурной ленточкой в левом углу. Именно с этого фото была написана та прекрасная картина на стене комнаты.
Актриса, как живая, останавливала свой взгляд задумчивых серых глаз на входящий в ее дом людей. Она улыбалась, чему-то своему. Взгляд был сосредоточен и нежен. Все земные проблемы для нее теперь были чужды и далеки. И ее больше не касались.
Она была спокойна, умиротворена. Она нашла свою душевную гармонию и покой.
Теперь ни о чем таком думать было не нужно. Никаких проблем решать было не надо. Все стало хорошо! Она была счастлива!
Перед фото Актрисы стояла рюмка с налитой в нее водкой. На ней сверху лежал кусок черного хлеба. Все, как полагается, в таких печальных случаях скорби и грусти.
Самой виновнице, собравшей всех своих знакомых и незнакомых людей, всех своих родных и близких вместе, тоже полагалось выпить. Выпить за долгую печальную дорогу в неизвестность. Туда, где проходит черта между двумя мирами, миром живых и миром мертвых.
Пришедшие гости уселись за красиво накрытый стол, на котором расположились закуски, нарезки, фрукты, овощи, выставлены спиртные напитки, водка и вино. Отдельно стояло большое блюдо с кружевными напеченными блинами и кутья с изюмом в глубокой нарядной тарелке. Все то, чем полагалось поминать ушедшего.
Поминки были сделаны в квартире, где жила Актриса, откуда она ушла в вечность.
Пришедших на печальную тризну людей было совсем немного.
Все те люди, что были и на кладбище. Прибавились еще две подруги.
Они накрывали на стол, чтобы не ударить в грязь лицом. Их подруга всегда любила красивое и шикарное.
Женщина средних лет в круглых очках с повязанным на голове траурным шарфом с удивлением посмотрела на вошедшего военного. Он сразу заполонил тесное пространство узенькой прихожей.
Она тихо ахнула, прошептала изменившимся голосом: «Здравствуйте, Владислав! Сколько лет, сколько зим! Я бы сказала, что рада вас видеть, но увы! – не могу. Линочка собрала нас всех вместе. И даже вы снова появились. Хотя нужно было прийти, когда она была еще жива и так вас ждала. Все должно происходить вовремя – и Любовь, и нежность, и мир»
«Что бы потом не плакать горькими слезами, потому что ничего изменить нельзя!»-жестко повторила женщина и смахнула рукой слезы с глаз.
Военный тяжело вздохнул: «Вы все судите меня! А пора бы перестать делать это. Вы, Линины подруги, вмешались в наши отношения. А Любовь – это только для двоих. Вы оказали на нее такое влияние, что она так и не смогла меня простить. Мы так и не поговорили с ней.
А я ведь не просто так уехал тогда. Я – человек подневольный. Пришел приказ-и все! Я уже далеко отсюда.
Лина так и не захотела понять это. Когда я вернулся из командировки, она уже была замужем, и даже беременна. Ужасный характер! Даже слушать ничего не захотела. Вот я и ушел в никуда!»