Страница 7 из 50
Но, в-третьих, главная моя надежда на скорую помощь владимирской рати — не оправдалась! Да, от Коломны до Переяславля воевода Еремей преодолел приличный путь — до столицы княжества ему оставалось всего около пятидесяти верст, то есть максимум два дневных перехода. Но сделать их русичи уже не успели…
Правда, исход главной битвы русского северо-востока, в отличие от моего прошлого, сложился если не в пользу владимирцев, то уж точно не январским разгромом у Коломны! Или еще не сложился, и мне было показано будущее — на которое, впрочем, нам уже никак не повлиять… В любом случае, сил на успешный штурм крепости у Субэдэя нет, не удастся поганым и долгая, изнурительная осада: может, запасов в городе не столь много, но у татар их всяко меньше. И помощи темник не дождется — по крайней мере, помощи уничтоженных нами тумен Кадана, Бурундая и Бури! Однако, если Батый рискнет выделить нойону часть осадной техники и как минимум, еще одну тумену в помощь — вот тогда сил у штурмующих может и хватить…
Я бы на месте хана точно усилил бы корпус Субэдэя для успешного штурма — и уже после вернул бы тумены нойна к Рязани. Тотально разграбив Переяславль, вывезя все съестные припасы, да набрав побольше хашара — это уже следуя логике монголов. Как-то встречал упоминание, что поганые не начинали штурма без рабов — правда, под Ижеславцем и Пронском отсутствие живого щита из местных татар не смутило…
Что во всей этой ситуации можем сделать мы? Если рассуждать трезво и объективно? Да ничего — ровным счетом ничего. Попытка подобраться ночью к порокам по спящему вражескому лагерю, даже если нам ну ОЧЕНЬ повезет пройти незамеченными, кончится лишь короткой и гибельной для нас схваткой, как только загорится первая же катапульта. Но на самом деле я уверен, что перебьют нас еще на подходе к катапультам и требушетам — их очень хорошо охраняют, тут надо быть реалистами. Тоже самое касается и китайцев — с началом резни осадных инженеров у нас останутся считанные минуты, пока тургауды числом не задавят… И опять-таки, только в том случае, если нас не раскроют еще во время движения по лагерю!
Хорошо бы вообще ничего не делать, а вернуться в Пронск и надеяться, что монголы не возьмут рязанских городов! Или возьмут, но понесут при этом столь чувствительные потери, что дальнейшее их движение вглубь Руси потеряет всякий смысл. А после уповать на чудо — что пройдут поганые мимо Пронска, бросив осадные машины под Рязанью за ненадобностью, или же не станут терять время на штурм не столь и значительной крепости… Но увы, так поступить не могу лично я — не говоря уже о рязанцах нашего отряда. С ними-то все понятно — да, впрочем, и со мной тоже. Ибо нельзя мне оставить в беде соратников, проливавших кровь рядом со мной, защищая Пронск — и мою любимую! А у них ведь тоже любимые, тоже семьи, кои дружинники надеются уберечь… И помочь им — есть мой долг чести!
Но сколько бы я не ломал голову, единственный вариант — это дойти до Рязани и незаметно добраться до подземного хода, ведущего за пределы крепости: Коловрату известно его местонахождение. А уже в городе наладить выпуск собственной артиллерии-«скорпионов» — хотя до требушетов даже с высоты башенных сторож стрелометы все равно не достанут… Но так или иначе, в бою своя артиллерия лишней точно не будет!
Однако… Орда ведь очень велика — стоянка даже четырех тумен будет огромной, и добраться незамеченными до подземного хода может и не получиться… И что тогда? Тогда остается партизанить, наносить частые, беспокоящие удары — возможно, удастся оттянуть на себя какие-то силы… Правда, оттянуть одно, а вот засады у нашего крошечного отряда уже не получится. И взять воев — совершенно негде. Евпатий в моих видениях собрал вокруг себя остатки разбитой на Вороноже рати, да немногих бойцов, спасшихся после штурмов Ижеславца, Пронска, той же Рязани… Соответственно сейчас этого ресурса у нас нет, и в возможностях мы сильно ограничены.
Как бы то ни было, пока что кампания развивается пусть и не по лучшему варианту, но точно не так катастрофично, как в изучаемой мной истории тринадцатого века. А главная интрига на текущий момент — это действия великого князя Юрия Всеволодовича. Ведь, по логике вещей, сейчас он должен набирать вторую рать на севере княжества, одновременно с тем ожидая подкрепления в виде новых новгородских полков… И вновь историческая параллель — в моем прошлом эту рать, разбросанную по нескольким поселениям на реке Сити (князь таким образом обеспечил «отмобилизованным» воям крышу над головой и кров) обнаружили разведчики из корпуса Бурундая. Вполне возможно, что с помощью предателей из местных… А после обнаружения вторую владимирскую рать уничтожили по частям за одну ночь и последующий день! Впрочем, половина корпуса поганых также осталась на Сити… Но татары уйдут на юг, пополнят свои тумены кипчаками и прочими покоренными — и вновь вернутся на Русь, атакуя уже юго-западные княжества…
В любом случае перспективный план князя Юрия связать орду осадой сильной Владимирской крепости, оставив в нем сильный гарнизон, а после деблокировать ударом извне владимирских и новгородских полков, не сработал. Владимир пал после короткой осады и яростного, кровавого для обеих сторон штурма, а Ярослав Всеволодович и вовсе не отправил старшему брату помощи. В последнем, кстати, многие видят предательство отца Невского — и едва ли не договорённость с Батыем!
Но на самом деле, все намного проще. Киевская рать слишком мала — княжество уже давно растеряло былое могущество, а "мать городов Русских" достаётся сильнейшим князьям в качестве статусного трофея. Потому, когда к Ярославу прибыли гонцы брата с призывом о помощи, он выступил в Новгород лишь с малой личной дружиной — предварительно передав Киев Михаилу Черниговскому. И опять таки, выступил не сей же час — а сколько времени добираться с юга Руси на север?! Даже если сын Александр заблаговременно стал собирать новгородские полки, быстро он сделать это не мог. И события последующих лет ярко продемонстрировали, что новгородцы не особо подчинялись молодому князю даже в случаях критической опасности для себя! Например, на шведов Александр пошел с крошечной личной дружиной и несколькими уже готовыми к бою отрядами знатных новгородцев — а вот сбора гридей и ополчения Новгорода князь не дождался… Второй же по величине и силе город севера — удельный Псков — и вовсе ведёт собственную независимую, а порой и враждебную новгородцам политику… Так что на текущий момент Александр вряд ли смог собрать достаточную рать — а отец его вполне еще может находиться в пути! И в моем прошлом, получив известие о разгроме под Коломной и падении Владимира, новгородцы вполне могли просто отказаться выступать против Батыя, рассчитывая переждать нашествие орды за крепкими крепостными стенами!
Так что на помощь Ярослава Всеволодовича вряд ли приходится надеяться — а вот сам Юрий может успеть собрать вторую рать! Время на это мы уже выиграли… Приведи он её с севера прямо сейчас — и решился бы вопрос с Субэдэем, осаждающим Переяславль! И вполне возможно, что даже и с Батыем… Если бы объединились обе армии великого князя, а во время решающего сражения из Рязани навстречу им ударила бы дружина Юрия Ингваревича!
Вот только… Насколько мне известно, собирать новое войско великий князь стал лишь после гибели первого под Коломной. Так что главная интрига номер один — придёт ли к нам с севера решающая помощь, или нет? А номер два — воспользуется ли в принципе данным ему временем Юрий Всеволодович?!
За тяжкими, не самыми радостными думами мои глаза вновь начали смыкаться — и в какой-то миг незаметно для себя я вновь провалился в тревожную дрему…
Глава 4
Юрий Ингваревич стоял в продуваемой всеми ветрами стороже надвратной башни, с волнением вглядываясь в темноту, старательно вслушиваясь в пока еще вполне мирные звуки лагеря отдыхающих поганых — и словно не замечал резких порывов ветра, не замечал сильного холода. Столь велико было его напряжение в эти минуты, что по спине князя Рязани невольно струились капли пота, а сердце бухало так часто, что отзвуки его ударов слышались прямо в ушах…