Страница 27 из 74
Не исключено, впрочем, что тот же Джерри мог бы обратить внимание на эту смену состава, но он был слишком занят – сосредоточенно вгрызался в сочную куриную ножку. Остальные его товарищи следовали примеру руководителя с похвальным пылом, и даже Бугай увлекся и перестал поглядывать по сторонам хоть изредка. А тем временем в постепенно заполнявшемся зале появилась группа лиц, присутствие которых для Джерри со товарищи было весьма нежелательным. Самым верным определением для четверых достаточно крепких ребят, усевшихся у одной из стен с кувшинчиком вина и по-хозяйски разглядывавших зал, будет одно слово – местные. А местные, как известно, не любят чужих. Особенно городские деревенских, и наоборот…
В общем, в такой ситуации без маленького приключения было уже не обойтись, но это вполне справедливо – раз уж решили нарываться, то извольте… Местные обнаружили пришельцев сразу, но действовали осторожно – провели всестороннее изучение объектов и заодно подождали, пока народ вокруг основательно наберется. А затем двое ребят помельче отделились от своих и направились к столу наших друзей с весьма очевидной целью. Возможно, если бы во время визуальной разведки они углядели меч у Эрика на поясе или хотя бы Бугай не сидел к ним боком, то кое-какие сомнения в стане местных могли появиться, а так – дичь казалась легкой, вполне по зубам.
Как известно, существуют тысячи способов для провокации драки, но от ребят, базирующихся в недрах провинциального городка, изысков не дождешься – подойдя к столу со стороны Бугая, они брякнули самое незамысловатое:
– А вы кто такие будете?
Джерри этот дебют знал назубок – он моментально напрягся, отложил недогрызенное крылышко (уже от следующей курицы), быстро осмотрелся, засек еще одну парочку и кинул Элли с Эриком предостерегающий взгляд – не вздумайте высовываться…
– Никто. И звать нас никак.
– А чего это так?
Начало классическое, но дальше появлялись варианты: от крайне агрессивных до сравнительно мирных, и пока Джерри выбирал, в дело вступил Бугай. С явным сожалением отодвинув куриный остов, он медленно поднялся с лавки, расправил плечи и повернулся к вновь прибывшим – те несколько утратили задор, но не окончательно и подали еще одну традиционную реплику:
– Чего молчите-то? Языков что ль нет? Или их в задницу утянуло?
Поскольку Бугай уже встал, Джерри не видел смысла в продолжении беседы, его лишь удивляло, что никто еще не валяется на полу с разбитой башкой – в С. Хмари его друг был известен тем, что никогда не тратил время на прения. Но на этот раз Бугай не спешил – он хмуро осмотрел предполагаемого противника, поковырялся в зубах, продемонстрировав весьма заметный даже под рубашкой бицепс, а потом неожиданно крикнул в направлении закутка, располагавшегося рядом со входом на кухню:
– Эй, хозяин!
Это было неизвестное продолжение – ни Джерри, ни местным, ни даже хозяину трактира, явившемуся на зов более чем неохотно. Он, может, и не приветствовал драки в своем заведении, но воспринимал их как неизбежность и не имел никакого желания встревать в дело до событий – кто ж хочет ссориться с местными… Против его ожиданий Бугай не стал обращаться с какими-либо просьбами, а просто спросил:
– Кто будет платить?
– За что? – искренне не понял хозяин.
– За то, что я об них сломаю, – с несвойственной себе быстротой пояснил Бугай, после чего последовала продолжительная пауза.
Двое закоперщиков переглядывались с заметной неуверенностью и даже посмотрели на дружков – те внимательно следили за сценой, но на помощь вовсе не спешили, а хозяин просто не знал, как ответить. Тут ведь по-разному бывало – обычно ущерб взыскивался в принудительном порядке с проигравших, иногда раскошеливались победители, но, главное, такие вопросы принято решать потом, когда уже все ясно…
Так и не дождавшись ответа, Бугай сделал короткий шаг в сторону камина, поднял с пола кочергу, выставил ее перед собой на вытянутых руках, без малейших усилий завязал сложным узлом и протянул чугунную розочку хозяину:
– За кочергу заплатим. Остальное будет с них.
Хозяин зачем-то взял кочергу и тотчас молча убрался, а двое посланцев, глаза у которых внезапно сделались большими, насколько позволяло строение лица, отступили назад и хотели было звать подмогу, но обнаружили, что их товарищи уже вовсю заняты разговором между собой. После жеста Бугая, великодушно разрешавшего незваным гостям удалиться, все было улажено, и оставаться бы этому мелким, ничего не значащим эпизодом, если бы не Джерри. Слишком трудно ему было удержаться от насмешки, поэтому он по-свойски предложил:
– Слышь, мужики, ежели хотите по-настоящему помахаться, то подвалите вон к гномам – они вас обслужат!
Уходящие, хоть и не без труда, стерпели молча, однако эта шуточка действительно привлекла их внимание к бородатым коротышкам. И поскольку местная молодежь повидала куда больше всяких путешественников, то вышеупомянутые странности в облике и поведении гномов навели их на интересные размышления, в результате которых они без лишней спешки, но и не задерживаясь снялись с места и, покинув трактир, быстро затерялись в лабиринте близлежащих кривых улочек.
Джерри и его друзья ничего этого уже не видели. Несмотря на мирный исход намечавшегося конфликта, они почувствовали, что на сегодняшний день их любопытство вполне удовлетворено, и, быстренько все дожевав, поднялись к себе в комнату. Джерри хотел было устроить совещание по текущим проблемам, но усталость вкупе с более чем сытным ужином и вином оказались сильнее, и все сошлись во мнении, что утро, безусловно, мудренее вечера. Эрик с Элли побормотали еще что-то насчет прогулки, но так, для проформы…
И уже лежа под одеялом, Джерри поинтересовался у расположившегося на соседней кровати Бугая:
– А чего ты стал этим козлам силу показывать? Врезал бы в морду – они б сразу все поняли…
Когда Бугай ответил, Джерри почти заснул, но все-таки услышал:
– Город большой. Их здесь не четверо.
Хотя, по мнению Бугая, город был большой, Бьорн Скиталец так не считал. Совсем наоборот, он опасался, что в Вудстоке внезапно может стать очень тесно. Так же, как накануне в Сонной Хмари…
Подъехав к городу на закате, Бьорн чувствовал себя слишком уставшим, чтобы сразу браться за дело, поэтому, наложив на себя изменяющие внешность чары, остановился на ночлег в лучшей гостинице, на скорую руку перекусил и теперь на сон грядущий подводил итоги начала кампании. В лучшем случае их можно было признать удовлетворительными, но куда точнее было – не полный провал.
Да, вчера героям удалось выбраться целехонькими из крупных неприятностей, но это был единственный положительный момент. И пусть произошло так благодаря тому, что Бьорн проявил дальновидность и позволил старому барону броситься в погоню за Эриком (иначе победа досталась бы светоносцам), никакого удовольствия волшебник не испытывал. Повисло-то все на волоске тоже по его вине – он серьезно недооценил и капитана Бреденсвоорта, и Нимрааза. Первый, может, и не знал, что такое стратегия, но в тактике оказался достаточно силен, чтобы попасть в нужную точку в нужное время, да и второй отнюдь не заблудился посреди свинарников. Напротив, он был в шаге от поимки потенциального героя. Вообще, сама по себе ситуация с несколькими очевидными кандидатами на столь редкую должность выглядела удивительной до неправдоподобности, но Бьорн собирался определять кто есть кто позже, когда материал будет под рукой.
А пока волшебник продолжал анализировать неудачи. Ведь наличие конкурентов, и даже их повышенная резвость – это еще полбеды, а вот то, что после открытой схватки никто не сошел с пробега хоть на время, совсем никуда не годилось. И особенно обидно было, конечно, за Нимрааза… За внешней благопристойностью черного чародея наверняка скрывались самые мерзкие помыслы, он был давним и преданным холуем своего господина. Давним, преданным и опасным. Загнать его обратно в могилу сейчас, на ранней стадии, пока он не вошел в полную силу, было просто необходимо, и Бьорн в глубине души не сомневался, что сумеет это сделать. Ан нет, не вышло. После отъезда молодежи он обрушился на четверку черных всей своей мощью, но не пытался действовать хитро и изобретательно, а просто давил, полагая, что внутренних ресурсов у него больше. Так оно и было, только вот черные во главе с Нимраазом хладнокровно оборонялись и потихонечку отступали. В самом прямом смысле – отходили шаг за шагом назад, в глубину леса. Когда же Бьорн спохватился и понял, чем это чревато, оказалось поздно – они просто дали деру. И хотя Бьорн мог чувствовать местонахождение врага на большом расстоянии, преследовать их ночью по лесу было бессмысленно – все равно не догонишь. В итоге Скиталец вынужден был признать, что после долгих лет бездействия тоже находится не в форме и в дальнейшем лучше на этот счет не обольщаться.