Страница 9 из 10
Что значит быть автором чего-то – этой книги, например? Я записываю слова – предположим, что впервые. Итак, где я беру слова? Из психологических исследований, конечно, и еще из многих разных источников. Само собой, из многих лет занятий психотерапией. Из опыта преподавателя и супервизора. Из написания других вещей. Да, да, конечно, но… откуда-то еще, из чего-то большего.
Другие исследуют эти вопросы, другие практикуют, учат, занимаются супервизорством, пишут. Другие уже написали – и в этот самый момент (какой, интересно, этот самый момент – ваш, мой или их) пишут другие слова для других книг о том же самом предмете. Как это может быть? Откуда приходят их слова? Всегда нечто большее.
Несколько лет назад, отдыхая месяц в Пьетро де Полленса, на Майорке (идиллическое местечко), я выработал ритуал: каждое утро, по крайней мере час, я сидел за пишущей машинкой (так как таким образом я был максимально спонтанным) и позволял своим пальцам печатать все, что они хотели, с самым минимальным, какое я только мог обеспечить, вмешательством моих сознательных намерений. Скажем, это было что-то вроде автоматического письма. Что получилось? День за днем я не знал, чего ждать, хотя постепенно втянулся в то, что получалось, и степень моего невмешательства существенно уменьшилась. Но все же я придерживался своей цели настолько, насколько мог.
«То, что получалось», к моему удивлению, было по большей части эпизодами романа в стиле «саспенс». Эпизодами, перемешанными во временной последовательности. Иногда появлялось другое содержание: короткие рассказы о странных и немного болезненных событиях. Они не были связаны с романом и между собой были объединены только общим тоном. Откуда это появилось?
«То, что получалось», характеризует субъективный опыт переживания себя как канала, а не как автора. Мне знакомо чувство авторства – само по себе достаточно загадочное – разработка идеи, наблюдение ее развития, выведение ее следствий и подбор иллюстраций и все, что облекается в форму книги или статьи. В те утренние часы эти чувства были лишь мимолетными. Вместо этого я чувствовал, как будто мне диктуют. Иногда, когда мои пальцы находили определенные ходы, я громко смеялся или чувствовал душевную боль по поводу того, что они писали, но я смеялся и чувствовал боль никоим образом не от того, это придумывал я. Я просто был первым человеком, который это читал.
Это всегда нечто большее. Знакомое чудо. Невидимое чудо. Невидимое, потому что такое знакомое.
Как психологу мне следовало бы знать о подобных вещах. Или мне, или священнику. Некоторые священники думают, что знают, – я знаю, что я не знаю. И их ответы мне не кажутся удовлетворительными.
В этой книге я рассказываю о некоторых путях, по которым мы можем передвигаться между знакомым миром объективного, тем, на что можно указать, и другим, менее знакомым миром. Другой мир и есть тот, в котором всегда есть нечто большее.
Мир чего-то большего – это субъективный мир, о котором мы знаем так мало. Конечно, есть много теорий о нем, но он смеется над нашими теориями, это все время проявляется в том, как много лежит вне их.
Поразительно то, что нашей истинной родиной является тот же самый загадочный мир чего-то большего. В конце концов, мы забираем все, что происходит во внешнем мире, обратно в пещеру нашего внутреннего мира – чтобы там распробовать, обдумать, отбросить одни части, переварить другие и попытаться снова подогнать все это одно к другому.
Все наши мысли и душевные порывы, творчество и разрушение, надежды и страхи, цели и озарения, глубина наших отношений, верность обязательствам, выборы и решения, жестокость и благосклонность, и все то, что придает смысл, цвет и цену нашему существованию, приходит из этих процессов внутреннего мира. Нам, и по отдельности, и всем вместе, нужно больше осознавать этот внутренний мир, его параметры и силы, то, как нам жить с ним в мире и как нам больше почерпнуть из него, чтобы обновить наши ежедневные столкновения с внешним миром.
Эта книга содержит мало ответов на вопросы, затрагивающие то, что предлагает нам это нечто большее. Вместо этого она указывает на средства, которые кто-то может использовать в поисках большего понимания и для помощи другим в их поисках, пока это всегда мучительное нечто большее тянет их и нас все дальше и дальше.
Раздел II
Базовое искусство ведения беседы
Глава 2
Уровень общения
Придя в кабинет консультанта, клиенты очень различаются степенью восприимчивости и готовности к тому, чтобы их действительно узнали.
В моменты, когда они находятся в состоянии дистресса, полная погруженность в работу наиболее вероятна, но во многих других случаях они отстраняются, скорее докладывая о себе, чем искренне раскрывая собственное бытие в данный момент. Эта неспособность к полному присутствию является наиболее очевидным и действенным способом, с помощью которого клиенты избегают внесения своей субъективности в психотерапевтическую работу.
Неосторожные психотерапевты легко могут соскользнуть в озабоченность содержанием, симптомами и показателями различного рода психодинамики, тем самым упуская, что клиент не присутствует как целостная личность.
Эта оплошность может перечеркнуть даже самую значимую интерпретацию, свести психотерапевтический альянс к абстрактным дебатам и вылиться в накопление большого объема знаний про клиента, не принося какой-либо реальной психотерапевтической пользы.
В этой главе рассматривается принципиально важное понятие «присутствие», в котором выделяются пять уровней: формальные отношения, поддержание контакта, стандартная беседа, критические обстоятельства и интимность. Знакомство с ними побуждает психотерапевта делать необходимые шаги, чтобы помочь клиенту достичь более глубокой погруженности, что является необходимым условием подлинной жизнеизменяющей психотерапии[14].
Мы начинаем с примера психотерапевтической сессии, который является пародией на «грех неприсутствия».
Эпизод 2. 1
Клиентка – Бетти Стивенс, психотерапевт – Карлтон Блэйн
К-1 (запыхавшись, падает в большое кресло и хриплым голосом извиняется). Извините за опоздание. Вы знаете, я просто не могла удрать со службы.
П-1 (успокаивающе кивая головой). Да, Бетти, извините и вы меня, но я уже начал без вас. (Если исключить экстрасенсорное восприятие, то этот ответ – полная бессмыслица. Как можно начать психотерапию с клиентом, когда нет клиента? Это хороший вопрос, но очень немногие психотерапевты задают его себе.)
К-2 (не замечая абсурдности слов психотерапевта). Ну хорошо, доктор Блэйн. Я хотела рассказать вам, о чем я думала с тех пор, как ушла отсюда в последний раз… но я была так занята, что не уверена в том, что могу вспомнить об этом сейчас. Ах да, это было что-то, о чем вы сказали как раз перед тем, как мы закончили. Давайте посмотрим, что это было. Вы помните, что вы сказали? Ладно, неважно. Позже у меня так трещала голова, я не знаю, что… Во всяком случае, я хочу сказать вам, что, возможно, должна буду пропустить следующую сессию, потому что моя мама, может быть, приедет навестить меня. Ах, и я забыла сказать, что… (Бетти говорит пять минут в такой манере, очевидно, пытаясь наверстать упущенное время. Она едва смотрит на доктора Блэйна, отбарабанивая пункт за пунктом по воображаемому списку. Ни один из этих пунктов не обдумывается и не развивается. Так здесь ли сейчас Бетти?)
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
14
Многие из упомянутых здесь параметров и некоторые другие описаны в: Bugental, 1980b. – Примеч. авт.