Страница 10 из 18
Со стен спрыгнули и подбежали два дрона. Мои техники, видя, что сзади нас можно обойти, решили прикрыть и это паукоопасное направление. Через непрозрачное стекло скафандра я не видел удивлённого лица пилота, хотя не сомневался в этом. Постучал бойцу пальцем в стекло и показал, чтобы смотрел назад, а спереди есть кому приглядывать. Да, знаю, что дурная и всех раздражающая привычка, зато я уверен, что привлёк внимание именно к себе.
У меня тоже не нашлось объяснений моей тяжёлой ноге. Хотя пауки и были в лёгких скафах, но это композитный бронепластик, там куча рёбер жёсткости, и чтобы примять обе половины, раздавив хитин и выдавив содержимое, надо весить как шагающий танк.
– Товарищ Илли, мы на месте, – пришло сообщение от Альбиноса.
– Берите кого надо и командуйте по готовности. Операция под твоё командование. – Я передал канал управления машинами, чтобы Ирма и штурмовик сверились с обстановкой, рассмотрев поле боя через визоры машин, и взяли тех, кого сочтут нужным.
– Готовы, начали, – получил я ответ, и через несколько секунд мы атаковали.
С нашей стороны пошли дроны под руководством моих техников, а Ирма и Альбинос, облачённые в тяжёлые штурмовые скафы, с другой. Они были защищены гораздо лучше, чем технический персонал. Во всей этой суете менять скафандры моим бойцам я не стал, да и был ли в этом смысл – менять привычные на боевые? Оставив странности с ногами на потом, я выдвинулся вперёд. Мой скафандр самый мощный и фактически представляет собой тяжёлый штурмовой, только вместо оружия у меня лишь инструменты.
Я внимательно следил за боем электронными глазами техники. Собственно, он почти закончился. Штурмовиков отбирают с самого детства – это другое устройство психики, моторика и импланты, которые вживляют в процессе всей жизни. Любой Новый человек несколько раз проходит через подобные процедуры. Сначала добавляли базовые, потом более специализированные. В огромном ангаре валялись перебитые враги. Альбинос уже всех проконтролировал, и мы занимались новым для себя делом – добычей трофеев.
Представления не имею, сколько у нас ресурсов и что нам придётся пережить. В обычных условиях этим занимаются специальные команды, а не бойцы. Среди трупов врагов и обломков кораблей есть немало полезных вещей, годящихся как ресурсы. Снимали энергоблоки, баллоны с дыхательной смесью, можно было приспособить некоторое оружие. Кстати, большинство насекомоподобных рас дышало кислородом, просто у кого-то с ним смешан углекислый газ, аммиак и прочее. Смесь несложно очистить и использовать. Дроны заваривали техканалы и проходы, ведущие в зал. Неизвестно, как пробрались напавшие со спины, и я хотел по возможности сократить пути обхода.
Кроме пауков в зале были богомолы. Искин о них не доложил, и они стали небольшим, но преодолимым сюрпризом. Возможно, не все камеры восстановились, или они сюда пробрались по другим проходам.
Странностей случалось всё больше и больше. Я своими глазами видел, как Ирма легко, словно древесная кошка с планеты Лаяль, увернулась и проскочила под огнём шестнадцати штурмовиков. Если восьмёрка богомолов всегда была не сильна в стрельбе, то восемь пауков стреляли весьма неплохо. Их, собственно, за этим и держали около богомолов, отдавая роль огневой поддержки. Ирма проскочила за спины врагов, отстрелила лапы, смешав строй, а затем ворвался Альбинос, убивая остальных. Всё было быстро, отработанно, и как ни старайся растянуть удовольствие, но надолго нелюдей всё равно не хватает.
Я не штурмовик, но с десантом врага на кораблях приходилось бороться не раз. Я, разумеется, был сзади бронированных тяжёлых скафандров, но пострелять вполне удавалось. Никогда раньше не слышал о том, что можно вот так проскочить под огнём такого количества бойцов врага и, играючи, развлекаясь, выпустить им боекомплект в спины.
Дроны разбрелись по ангару проверять состояние коммуникаций и заваривать подозрительные технические каналы, через которые могут проскочить враги. Оставлять бесхозные проходы я не хотел.
Переборки раздробленного ангара начали искрить, в нескольких местах появлялся туман, огораживая довольно ровную черту, проходящую на две трети его высоты и откусывающую примерно четыре пятых общего объёма пространства. Техники и Альбинос с Ирмой либо не видели, либо не обращали на это внимания. Внутреннее чувство старшего техника основной ремонтной палубы вопило об опасности. Времени что-то объяснять и отдавать команды не было. Разошедшиеся по огромной территории и находящиеся на разной высоте люди должны были срочно покинуть эту территорию.
Я просто знал это. Возможно, у нас ещё много часов времени, а может, оно уже давно вышло, и я сейчас ориентируюсь по факту давно произошедшего события. Дроны, повинуясь моей команде, бросили свою работу и понеслись к людям. Схватив людей манипуляторами, поволокли в разные стороны, совершенно не заботясь о сохранности и комфорте находящихся в скафандрах тел.
– Не дёргайтесь и ничего не делайте! Так надо! – заорал я на общем канале.
Дисциплинированный Альбинос расслабился и спокойно воспринимал тянущего его дрона, который полз по лестнице и только слегка отклонял голову, чтобы она меньше стучала по ступенькам. Ирма сгруппировалась и практически уселась на своего шустрого помощника. Она разместилась, словно наездница, не мешая ему быстро перебирать лапами. Он нёсся в другую сторону, к входу транспортёра, откуда обычно подавали малые корабли с консервации.
Штурмовики привыкли выполнять иногда весьма странные, не очень совместимые с жизнью приказы, поэтому вначале делали, а потом спрашивали. Зачастую такая команда могла спасти жизнь, какой бы неадекватной ни казалась вначале. А вот наш брат техник первым делом пытался всё выяснить. Меня засыпали вопросами: «Зачем это надо?», «Куда его тащат?», «Почему её голова бьётся о ступеньки?»
Скорость, с которой происходило бегство, была максимальной для этих машин, и намного быстрее, чем это делают люди в скафандрах. Если штурмовики в боевых скафах двигаются относительно проворно, то ребята из ремонтного подразделения наверняка побегут медленно. Возможно, я ещё несколько часов буду наблюдать за странным искрением и туманом, а может, и нет. Происходившее мне не нравилось.
Находящиеся в более лёгких скафандрах волочимые по полу и лестницам техники получали гораздо больше неприятных ощущений, чем мои бойцы в боевой броне, для которых это было всего лишь лёгким приключением. Все синяки достались именно ремонтникам. Я легко определял это по ругани на общем канале. Пришлось прикрикнуть, чтобы рты захлопнули и получали удовольствие от внепланового катания.
Места, где не было странных отблесков искр и сгущающегося прямо в вакууме тумана, находились на разной высоте в разных частях ангара. Каждый дрон и мех получил от меня команду, кого и куда тащить. Это был либо дальний верхний угол, либо какой-нибудь технический канал. Отключать сейчас гравитацию, чтобы облегчить силу тяжести и увеличить скорость движения моих механических помощников, я не хотел. Я совсем не желал что-то менять потому, что в этом странном месте любое изменение могло привести к каким-то другим и, соответственно, непредсказуемым последствиям.
Туман ещё более сгустился, потом рывком поменял цвет на идеально белый, а посреди ангара, среди разорванных кусков обшивки, вцепившись лапами в пол, стоял десантный бот пауков. Небольшой бот, предназначенный для проникновения внутрь – почти таран с дико мощными фронтальными экранами. Разумеется, напрямую пробить броню даже корабля среднего класса такая штука не сможет, а вот раздвинуть несколько железяк и просочиться внутрь после попадания главным калибром или удачного торпедного залпа – вполне. А ещё может вдавиться в щель разошедшихся бронеплит или просто прилепиться к корпусу и выпустить десант, который будет прорываться внутрь уже своим ходом.
Штурмовики среагировали мгновенно. Вывернувшись, словно кошки, бросились к кораблю нелюдей. Верхний десантный люк только начал приоткрываться, а Альбинос уже зашвырнул внутрь несколько гранат и, стоя над целью, лупил из разгонника. К другому люку бросилась Ирма, швырнула одну гранату и продолжила стрелять скупыми короткими очередями.