Белое

========== Отрицание - особая привилегия богатых. ==========

Комментарий к Отрицание - особая привилегия богатых.

“Штамм”, Гильермо дель Торо

⇥

Стакса разбудил телефонный звонок. Он вернулся домой, как обычно: смена прошла прекрасно, хоть, до того, он и разругался в пух и прах с Веролом, за то, что Роман, их дневной диджей-недоучка, опять оставил пульт в дичайшем беспорядке; раза два за ночь брал перерыв, а после, знатно ширнувшись, — увёл с собой из клуба шикарную брюнетку с жёлтыми глазами… Фламинго, правда, так и не нашли — впрочем, в таких случаях, смену вычитают из зарплаты.

А, после пары часов сна, его разбудил телефонный звонок. Стакс на ощупь ткнул над собой в дисплей, принимая, — со сна тот, под закрытой крышкой, светился слишком ярко.

— Слушаю.

— Мистер Малар?

— Да, — Стакс поморщился. Голос человеческий, официальный — ничего хорошего он не сулил. — Что случилось?

— Прошу прощения за ранний звонок, но вы нужны для опознания.

Стакс разлепил светящийся глаз и посмотрел на номер. Муниципальная префектура. Замечательно.

Рядом пошевелились. С лёгким удивлением Стакс вспомнил свою утреннюю гостью.

— Что-то случилось?.. — сонный голос. Она тоже не открывает глаза. — Сколько времени?

Стакс наклонился к ней, касаясь губами уха, ладонь бездумно переползла с бедра на живот. В неясном свете работающего дисплея блестят хрустальный гранями клыки, флуоресцентная радужка освещает её волосы.

— Боюсь, милая, время, для тебя, собираться отсюда.

***— Это она.

На столе перед ними лежала блондинка. Зелёные глаза закрыты, губы изрезаны. Бледная даже для трупа. Простыня закрывает Y-образный разрез на груди, но виден укус под ключицей. На шее. Плече. И виденных ими явно мало.

Рядом со Стаксом стоял Верол. Тот, кого единственного Стакс считал своим коллегой, кто взял на себя всю административную заботу о клубе и, на публике, являлся единственным владельцем Табу, в силу того, что Стакс предпочёл ни значиться почти ни в каких документах. Кроме учредительных, разумеется. Родители Фламинго проживали в другом городе, и так получилось, что за те два года, что она жила и работала здесь, единственными поручителями за неё оставались два работодателя. Тест на ДНК-принадлежность провели на месте, но старое-доброе опознание ещё не вышло из моды. Фламинго Иствега. Это было её настоящее имя.

— У вас есть соображения, кто это сделал? — Верол поднял глаза на коронера. Он был чуть повыше Стакса, глаза серые, волосы тёмные, зализанные. Одеты оба вампира по-дневному: плащи с высоким воротом, в руках широкополые шляпы. Вот только, если Верол одевался, как типичный представитель административного класса: костюм из плотной тёмно-серой ткани, чёрные лаковые туфли, тёмно-синий плащ — неброско и очень дорого, — то Стакс привлекал внимание сразу всей улицы. Белый кардиган с диодной лентой по подкладке, рубашка, жилет, брюки со стрелками — всё в разных оттенках белого, с редкими акцентами и диодными вставками. Даже волосы он несколько лет назад полностью обесцветил, а на глазах провёл многочасовую операцию по внедрению в каждую клетку радужки капсулы с ксеноном. Перчатки Стакс снял, очки с белой оправой сдвинул дальше по носу. Специально для них в морге приглушили освещение.

— Расстояние между зубами соответствует предыдущим жертвам, у префектуры есть основания полагать, что это юберэйский убийца. Заявления ещё нет, так что мы убедительно просим вас ни с кем этого не обсуждать.

Коронер — совсем пацан. Вампиры даже на него не смотрят.

— Разумеется.

Стакс коснулся её головы, почти нежно перебрал волосы длинными пальцами. Она ему нравилась. Кто-нибудь сейчас скажет, что ему любая нравится — но было в ней что-то…

Верол выставил перед собой руки, словно собирал в них дождь. Беззвучно что-то прошептал — и раскрыл ладони у неё над лицом. Мать о ней позаботится. Или Отец. Не важно.

— Если мы вам не нужны, мы бы хотели пойти.

— Да, — коронер, кажется, немного растерялся. — Спасибо за сотрудничество, простите ещё раз, что так рано. Дело передано в Восьмой участок, но, сами понимаете, они примут его только с наступлением сумерек, и лучше сделать все приготовления заранее…

— Да, конечно. Что угодно, — Стакс махнул рукой, разворачиваясь на выход. Верол вежливо попрощался и пошёл следом. Поравнялся.

— Я поеду в клуб, нужно всех предупредить и подготовиться перед ночью. Езжай домой. Тебе стоит поспать.

— Я знаю.

Поспать и правда стоило. Мёртвые идут своей дорогой. Мир остаётся живым. Но, для начала, было необходимо привести мысли в порядок.

У Стакса огромный бронированный внедорожник. Конечно, белый. Белым светятся даже борта покрышек. Иногда он сам подначивает других на шутки по поводу размеров своей машины. Некоторые потом с приятным удивлением отмечают, что шутки — только шутки.

Стакс пикнул ключами, подзывая машину к самому входу. Дневные экраны опущены, машина встречает его навязчивым «Предупреждение», словно без него Стакс не знает, что вышел на дневной свет. Двигатель работал, Стакс отъехал от управления, обогнал машину Верола. Оставалось шесть часов на сон. Нужно было провести их с пользой.

***Смена прошла, на удивление, хорошо: смерть одного не должна отражаться на остальных. И народ прекрасно провёл время.

Стакс выделяется белым пятном на фоне стены, дрон летает вокруг, проецируя сзади на фон его руки, лицо. В отличие от Романа, который подключает себя к пульту напрямую, Стакс надевает когитарный полушлем на голову и плечи, который позволяет управлять музыкой непосредственно с помощью мысли. Частота, темп, репиты, перкуссия, искажения… Световое шоу отвечает движениям пальцев. Подчёркивает темноту зала. Яркие вспышки танцующих. Он чувствует себя богом перед ними. Дирижёром, умело манипулирующим своими клубными детками, их настроением, возбуждённостью. Биты отзываются в сердце, басы вибрируют на коже, проникают в кости. Стакс кричит, но его едва слышно — зато их рёв сотрясает стены. Кирен и Джейк за барной стойкой перекидывают друг другу разноцветные, наполненные светом бутылки, направляют их содержимое в стаканы, перемешивают, получая поистине грандиозные коктейли. Девочки в платьях под цвет волос неспешно курсируют по залу, разнося напитки, обслуживая посетителей. В перерыв он и сам там будет. Помогать, развлекать, эпатировать.

Двух полицейских, пришедших в клуб, он даже не заметил. Они ему неинтересны. Для таких, как они, существует Верол…

Стакс шёл на парковку, отбрасывая блики на пол служебного коридора, в голове ещё играла музыка, заставляя тело двигаться в такт. Ноздри щекотал красноватый порошок, который он вынюхал с плеча какой-то девушки. Или парня. Важнее было то, что наркотик расслаблял. Стакс привык спать на заднем сидении после рабочей ночи, вытянув ноги под самую крышу, пока машина сенсорами автоматического управления прокладывает себе дорогу домой. Шесть девятичасовых смен подряд, потом выходной — и снова. Он сам выбрал для себя такой график.

По коридору распространялся металлический запах. Чем дальше — тем он казался гуще. Кровь. Явно не человеческая — запах сладковатый. В голову полезли разные мысли: здесь же повсюду камеры, как…

Стоило ему выйти из коридора, он увидел.

Парковку огласил не то крик, не то рык:

— ВЕРОЛ!..

Верол прибежал в тот момент, когда Стакс, подстёгнутый адреналином, уже размотал пожарный шланг и срывающимися руками открывал воду.

— Что же ты делаешь, это же улики!

Струя воды ударила в потолок. Стакс оттолкнул его.

— Ты знаешь, насколько плохо она оттирается, когда засохнет?

— Прошу тебя, давай подождём полицию. Посиди в сторонке, я со всем разберусь. Мать тебе воздаст.

Верол стоял предостерегающе подняв руки, отводя одной в сторону выключенный шланг.