Страница 9 из 16
– Вариант, что не я, – не вариант? – прищурилась я.
– Пф-ф-ф, – фыркнул пес, и я сдалась:
– К сожалению, это действительно мы с Тиной.
– С каких пор ты сожалеешь о своих проделках? – удивился Марон.
– С таких, когда это не моя проделка, а чужая. Мы только коснулись дверей, а они разлетелись, – проворчала я. – Противно быть частью чужой шутки.
– Ну, – Тина развела руками, – любишь шутить – люби и смеяться.
– Ха-ха. Только вот, по-моему, все это готовилось для Морей. О нас никто не знал, и если бы не мы, то именно она появилась бы с такой помпой.
– Или она и хотела появиться с помпой, – разумно предположил Марон.
– Да, от Мореев всего можно ожидать, – согласилась я.
– Может, в парк? Что угодно, лишь бы не киснуть в четырех стенах, – Тина поежилась, – мне дурно от всего этого бело-розового великолепия.
– Скажи спасибо, что они наляпали сверху позолоту, – фыркнула я и открыла портал. – Может, на рынок? У меня осталась мелочь. Хватит на сосиски в хрустящем тесте.
– М-м-м, это те, которые в кипящем масле жарят? – облизнулся Гамильтон. – Насаживают на тонкую палочку, после макают в жидкое тесто и затем опускают в масло? На рынок, срочно на рынок.
– Надеюсь, это наш, столичный рынок? – опасливо уточнила Тина.
– Наш-наш, – проворчала я и подпихнула Гамильтона под толстую жопку, – давай, любитель странного.
Уже на той стороне пес недоуменно спросил:
– Почему странного? Это же не я в роскошном, почти бальном платье на рынок вышел.
Вздернув бровь, я призвала синий шелковый платок и укуталась в него, прикрыв голые плечи и богато украшенный лиф.
– Я обычная леди в хорошем, дорогом наряде. А ты странный, потому что ты то требуешь изысканных яств, а то воруешь последнюю сосиску в тесте.
– Инстинкт охотника, – небрежно бросил пес. – Я все ж, воин и мужчина, а не какая-то там мелкотравчатая шавка.
А после, когда мы отоварились, он потребовал сервировать ему вон тот плоский камень. Преобразовать салфетку – с узорными краями, но без кружева. И чисто белую тарелку, круглую.
– Она недостаточно круглая, – ворчал пес, глядя на мое творение.
– Не нравится? Переделай, – отрезала я.
И вцепилась зубами в сосиску. Без тарелки и без кружевной салфетки. Иногда мне кажется, что леди из нас двоих совсем не я.
«Это только кажется», – утешила я себя и почистила лицо и рот заклинанием.
На рынке мы развлекались до позднего вечера: смотрели огненное шоу, играли в дартс и даже выиграли небольшой волшебный шарик. Он парил над головой хозяина и цветом выражал эмоции. Привязкой служили кольца, которые мы передавали друг другу. Шарик выдавал неизменный золотистый цвет – покой и умиротворение.
– Как возвращаться-то не хочется, – вздохнула вдруг Тина. – Тяжелая там аура.
– Ну, юные леди готовятся убивать других юных леди, – Гамильтон плюхнулся в пыль и почесал ухо задней лапой, – это не может не менять атмосферу.
– Единственное, чего я не понимаю, – зачем там я. Они, по-моему, прекрасно себя чувствуют.
– Тем более что главная тараканиха уже выявлена, – хмыкнул Марон. – Ладно, что уж оттягивать, открывай портал. Пора на работу.
– На работу? – хихикнула я.
– Ну, деньги тебе уже заплатили, – улыбнулся он, – и обещают премиальные в виде дорогих украшений.
– Что ж, на работу так на работу. – Я размяла кисти и открыла портал.
– И?
– Кажется, – я виновато потерла нос, – у меня опять оно.
– Магическое бессилие?! – Тина прижала ладони к щекам. – Как же мы теперь вернемся?
– Марон зачар…
– Нет! – в два голоса выкрикнули друзья, а после Тина жалобно добавила:
– Я не хочу опять на болото.
– Тогда пойдем пешком, – я была настроена оптимистично, – и посмотрим, что там за заклятья на дворцовой ограде!
Ну а что? К своим приступам я давно привыкла. Оно и хорошо, что дар уснул сейчас: не опозорюсь на замере сил.
– Нам бы хоть извозчика нанять, – вздохнула Тина. – Но мой «гулятельный» кошелек показал подкладку на последней чашке сливочного кофе.
– У меня четыре медные монеты, – жизнерадостно сказал Марон, – хватит на четыре чашки ромашкового чая. Будем идти и пить.
– Да? – скептически уточнил Гамильтон. – Тогда я поеду на твоих плечах, умник.
– А едь, – ничуть не смутился парень, – вес тебе только уменьшу, а то твой зад слишком тяжел для простого мага.
– Я тебе знаешь что уменьшу? – завелся Гамильтон, не терпевший намеков на излишнее количество складок на шкуре.
Так, склочничая и подкалывая друг друга, мы прошли часть пути. И тут я увидела их…
– Нет, – выдохнул Марон. – Нет-нет-нет.
– Ну конечно, нет. – Я небрежно облокотилась на низкую каменную ограду, за которой стояли прекрасные пегасы. – У нас и денег нет, да и смысла в этом нет: пегасы летают низко и защитную стену вокруг дворцового комплекса преодолеть не смогут. У всех свой уровень, Марон.
Друг побледнел и прижал к губам пальцы, собранные в щепоть. Хм, просит милости у богов? Это он зря, боги обладают своеобразным чувством юмора.
– Уровень пегаса – карета, цепляющая колесами крыши, – покивал Гамильтон и зевнул, – недаром же сейчас пытаются их запретить. Урон от них ого-го, а пользы-то и нет почти.
– Потому что надо вернуть их туда, откуда взяли, – поддакнула я.
После того занимательного полета мы с Гамильтоном слегка освежили свои познания в зоомагии и пожалели, что так часто прогуливали. То есть пропускали бессмысленные занятия по уважительной причине.
Тихий шелест, и надо мной навис огромный алоглазый крылатый конь.
– Ну что ты, хороший, – я смело положила ладонь ему на мощную шею, – обиделся? Ну, прости, сказала то, что думала. Я постараюсь так больше не делать. Идемте, отдохнули – и хватит. Бедные ходят пешком.
Пегас же, насмешливо фыркнув, коснулся бархатистыми губами моей щеки. И я вдруг устыдилась. Он ведь не виноват, что закон вот-вот будет принят и пегасов выкинут в их умирающий мир. И также он не виноват в том, что я опять нарушила правила и покинула дворец.
– Прости. – Я смело погладила его по узкой, щучьей морде. – Я знаю, что ты можешь летать в небесах. Просто хотела обмануть тебя и заставить отнести нас к дворцу. Я крылатая невеста и сбежала в город, представляешь? А теперь не могу вернуться обратно.
Пегас недоуменно заржал и попытался заглянуть мне за спину, я же, засмеявшись, объяснила:
– Это оттого, что наш Правитель ведет свой род от последнего дракона. И чисто теоретически у него могут появиться крылья. Поэтому его невест зовут крылатыми. Согласна, это странно. На деле его бы надо называть крылатым женихом, но… Меня никто не спрашивал.
Пегас вскинул морду к небесам и тихонечко заржал. Тут же вокруг нас собралось еще несколько крылатых коней.
– Мы умрем? – слабым, обреченным голосом спросил Марон.
– Я знала, что так будет. Я знала, что так будет! – на грани истерики выпалила Тина.
– Ты позволишь сесть тебе на спину? – с восторгом спросила я. – Никто и никогда не садился на пегаса верхом!
«Потому что им страшно, – он передал мне свою мысль. – Потому что кареты и ландо полны чуждой нам магии, и если мы их уроним, то люди останутся целы. А если я сброшу тебя со спины, то ты умрешь. Хочешь лететь?»
– Он говорит, что пегасы не хотели таскать кареты, – произнесла я, зачарованно глядя в глаза крылатому, – но магам страшно, и они предпочли создать кареты, магия которых мешает конячкам летать.
– А почему магам страшно? – осторожно уточнила Тина.
– Если они сбросят нас, то мы разобьемся насмерть, – с улыбкой ответила я. – Он спрашивает, летим ли мы?
Друзья замялись, переглянулись и взяли паузу. Про себя я уже все знала: лечу. Оказаться в небе, подняться к облакам – что может быть лучше? А разбиться… Не страшно, Гамильтон спасет. Уже спасал, а там было сложнее.
– Летим, – решительно ответили мои нерешительные друзья.
Признаюсь, я кричала от восторга. Моя шаль размоталась и летела позади нас: она зацепилась за украшение на платье. Волосы выбились из косы, но…