Страница 14 из 17
Нестеров уселся рядом с капитаном Марченко по одну сторону, положив свою кожаную папку перед собой. А напротив заняли места в ряд капитан Синицын и лейтенант Степанова.
Ерохин не стал терять времени даром и, повернувшись к офицерам, произнес:
– Только что позвонил Щелоков и сообщил, что Политбюро наконец-то приняло решение изъять из государственного оборота все сотенные банкноты серии АИ. Ты же, Геннадий Николаевич, именно это предлагал? – генерал посмотрел на майора и сразу продолжил. – Товарищ Брежнев лично подписал указ. Об этом вскоре будет объявлено по радио и телевидению. В газетах приказ появится в первый рабочий день после Нового года! Обязательный обмен начнется с первого февраля!
Все присутствующие поначалу одобрительно загудели, услышав эту новость, но тутже затихли под строгим взглядом генерала. А тот, начав расхаживать по кабинету, спросил язвительно:
– Само правительство страны должно помогать вам, если уж вы сами не в силах справиться с расследованием?! Каково?!
Ерохин посмотрел на милиционеров, опустивших головы к столу, и продолжил разнос:
– Вы топчитесь на месте уже два месяца, а толку с этого, как с козла молока! Что наработали-то? Пшик один. Ты, Геннадий Николаевич, уверял меня, что преступники обязательно должны объявиться в Москве. Ну, и есть ли этому хоть какое-то подтверждение?
Генерал остановился за спиной Нестерова и слова свои адресовал именно к нему. Майор встал из-за стола и повернулся к Ерохину. Ответил прямо:
– Так точно, товарищ генерал! Некоторые свидетельства уже есть. Неточные пока, но все же есть. Мы работаем…
Ерохин хлопнул его по плечу, не дав договорить. Приказал:
– Да сядь ты, Геннадий Николаевич! – и снова поддел майора. – Была бы охота – будет ладиться работа! А пока, что? Что мне министру докладывать? О каких-то неточных свидетельствах?
Генерал задумчиво хмыкнул и сказал с укоризной:
– А вот от армянских коллег поступают обнадеживающие новости. У них уже есть один задержанный по этому делу подозреваемый. Ох, чувствую, скоро министерская милость к нам смениться на гнев.
Начальник МУРа задумался и добавил усталым тоном:
– Каждый раз, когда меня вызывают в Министерство, я иду туда с уверенностью, что вернусь без погон. К счастью, Щелоков приказал лично докладывать ему все о ходе расследования, минуя Управление МВД. А то этим дай волю, вмиг бы нас всех отослали бы туда, где Макар и телят не пас!
Ерохин уселся в свое кресло во главе стола и ненадолго замолчал. Потом опять обвел взглядом всех присутствующих и тихо сказал:
– Давайте, ребятки, выкладывайте все, что накопали.
Первым начал говорить майор Нестеров, разложивший на столе перед генералом несколько черно-белых фотографий, которые достал из своей папки. Пояснил спокойным тоном:
– Олег Александрович, эти фотографии капитан Марченко привез из Еревана. Вы уже видели их, но у группы появились новые соображения.
Он указал ладонью на первую. На ней было видно открытое настежь окно какого-то здания. Нестеров стал докладывать:
– Это окно третьего этажа здания Госбанка. Оно не защищено решетками и выходит из учебного класса сотрудников учреждения. Как выяснилось, во время кражи там был ремонт. Это помещение находится прямо над хранилищем, стены и двери которого бронированы. А вот потолок, разделяющий хранилище с учебным классом, обычный, бетонный. Именно в нем преступники сделали дыру, и через него утащили деньги.
Генерал Ерохин бегло изучил фотографию. Он видел ее уже не раз и знал все подробности, повторенные майором. Поэтому нетерпеливо спросил его:
– Не пойму, куда ты клонишь?
– Олег Александрович, нам кажется, что следственные группы, работающие в Ереване, пошли не по тому пути. Они арестовали завхоза Госбанка, который, по их версии, якобы специально оставил открытым это окно для преступников.
Майор старался быть убедительным, но в его голосе чувствовалось все-таки некоторое сомнение. Генерал уловил это и спросил прямо:
– И что же вам не нравиться в этой версии? – ответил сам себе. – Неплохая, в общем-то, версия. По крайней мере, имеющая право на существование. Завхоз ведь и на самом деле оставил окно открытым? Он признался?
Нестеров медленно кивнул, а генерал подытожил:
– Ну, вот! Значит правильно, что его допрашивают сейчас на предмет связи с преступниками?
Слово попросил капитан Марченко и, получив одобрение от генерала, стал объяснять:
– Товарищ генерал! Я присутствовал на допросах гражданина Саркисяна. У меня сложилось впечатление, что он попросту человек безалаберный и глупый. К тому же очень трусливый. Его напугали высшей мерой, и он без умолку мелит все, что ему скажут. Ну нельзя так мастерски играть! Не тот персонаж. Без внутреннего, так сказать, содержания. А армянские товарищи, похоже, нашли стрелочника и подсказывают ему все, что надо на допросах говорить.
Нестеров добавил:
– Он уже признался, что и ремонт в учебном классе сам затеял. И решетку с окна снял. И банду сам собрал из неизвестных людей, с которыми познакомился на Ереванском вокзале. И сам руководил кражей, но остался у разбитого корыта! Помощники, якобы, исчезли с деньгами, не оставив ему доли. Чепуха! Полная чепуха!
У генерала Ерохина поднялись брови:
– Ну почему? Чего же тут неправдоподобного?
Нестеров пододвинул к нему другую фотографию. На ней были запечатлены улики, найденные на месте преступления. Моток веревки, мужской зонтик, коловорот, сверла и две бутылки армянской минералки «Джермук». Все эти предметы лежали среди кучи колотого бетона и рядом друг с другом.
Майор начал вслух анализировать:
– Известно, что на месте преступления были обнаружены следы только одного преступника, и он проник в учебный класс с крыши соседнего дома. Подельники, по-видимому, остались ждать его там. Следственный эксперимент показал, что сделать такой опасный для жизни прыжок было невероятно сложно. Вор должен был обладать акробатическими навыками и прыгать налегке. А он пошел на риск и прыгнул со всем вот этим необходимым ему барахлом!
Нестеров хлопнул ладонью по фотографии и выжидательно посмотрел на генерала. Тот непонимающе всмотрелся в карточку и бросил:
– Ну, не тяни, Геннадий Николаевич, говори!
Майор ответил тоном учителя, объясняющего ученикам аксиому:
– Ну как же? Положим, если завхоз Саркисян на самом деле является умным, продуманным предводителем банды, разве же он не облегчил бы задачу Тарзану и не уменьшил бы риск?
Генерал удивленно переспросил:
– Тарзану? Почему Тарзану?
Нестеров пояснил, улыбнувшись:
– Мы вора так про себя окрестили. А кто, кроме Тарзана, мог решиться на такой опасный прыжок?! Для этого надо обладать по истине способностями обезьяны!
Майор продолжил без паузы:
– Хорошо, пусть коловорот и сверла завхозу невозможно было пронести через бдительную охрану Госбанка, но зонтик и воду-то легко! Никто бы ничего не спросил у него по поводу этих обычных вещей!
Нестеров почти сразу сделал заключение:
– Вот и получается, Олег Александрович, что завхоз наговаривает на себя. Неласково, наверное, ему приходится в камере Ереванского СИЗО. А на самом-то деле, наши армянские коллеги не хотят замечать очевидного – у преступников определенно был другой наводчик, которого до сих пор не выявили. Разрешите, лейтенант Степанова доложит по существу?
Ерохин кивнул и Оленька Степанова, худенькая молодая девушка в форме лейтенанта милиции, неловко вскочила из-за стола. Поправила сгорбившийся китель и начала докладывать звонким голосом:
– Товарищ генерал! Я провела аналитическое изучение всех сотрудников банка. Сверяла их данные от биографических до служебных. Искала любую зацепку, любые фракталы, но, к сожалению, не обнаружила их…
Оленька несколько лет назад закончила физмат и любила изъясняться математическими терминами. А в прошлом году в МУР ее привел родной дядя, ушедший на пенсию и когда-то служивший под началом генерала Ерохина. И тот, в свою очередь, направил ее в Нестеровский отдел.