Страница 8 из 13
Председатель, о чем-то задумавшись, начала ходить перед оставшимися демонами, а те лишь следили взглядом за ее перемещениями.
***
В учительской же все наблюдали за Дашей, которая отчитывала присутствующих:
– Вы знаете, кто моя мама. Поэтому я не могу ее обманывать, и не собираюсь. Что бы тут не затевалось, это незаконно, скорее всего. Иначе, я бы знала.
Даша подбирала слова, чтобы лучше высказать свои мысли. Лиза и Клим со страхом смотрели на нее, Гунара – с любопытством. Максим прохаживался по помещению со столами-кабинками и внимательно осматривался вокруг, ища какие-нибудь подсказки к игре, в которой, как он думал, они оказались. А Данталион, продолжая спать, брал ученические тетради с упражнениями по каллиграфии из одной стопки, пролистывал их и складывал в другую.
Из коридора послышался голос Антонины Васильевны, который указывал кому-то нужную дверь, и в учительскую осторожно вошел демон Ботис. Стараясь никому не мешать, он подошел к Гунаре и тихо спросил:
– Давно это с ней?
Вопрос был о Даше, которая постоянно менялась. Менялись ее волосы, одежда, даже фигура и черты лица. В данный момент она представляла собой длиноволосую шатенку в блестящем синем комбинезоне.
– Как только они сюда пришли, – ответила Гунара, – а может и раньше. И я не вижу в этих изменениях никакой системы.
Сказав это, она направилась к большому холодильнику, который обязательно должен присутствовать в любой учительской.
– Я предлагаю уйти отсюда и выяснить, что здесь происходит, – подвела итог Даша.
– Как же мы выясним, если уйдем? – спросил у нее Максим, который был единственным в этой комнате, кто не замечал загадочных изменений в ее внешности.
– Ты понял, о чем я, – ответила Даша, у которой только что появилась коса. – Я позвоню маме и все выясню. Могу сейчас позвонить.
– И нас сразу выпрут отсюда, – возмутился Максим. – Давай сначала наиграемся, а потом уже будешь звонить.
– Ну, хорошо, – согласилась Даша с усталой улыбкой взрослого человека, идущего на поводу у капризного ребенка.
Гунара тем временем развернула холодильник и взялась за его изучение.
Лиза с ужасом смотрела на контакт «Мама» в своем гаджете. Там была фотография совершенно незнакомой женщины. Девушка и сама чувствовала, что той прежней мамы, с которой у нее была очень крепкая связь, уже нет в этом мире, но то было предчувствие, видеть же доказательство было невыносимо.
– Моей мамы тоже нет, – ни то спрашивая, ни то утверждая сказала она тихо.
– Ну, что ты такое говоришь! – подскочила к ней Даша, и попыталась дотронуться до плеча подруги, но Лиза отстранилась и закрыла лицо руками, отложив гаджет.
– Вот же она, – сказала Даша, указывая на фото незнакомой для Лизы женщины. – Ничего с ней не случилось.
У Лизы покраснела шея, она начала тихо плакать, не переставая закрывать лицо руками и покачивая головой. Неделю назад она видела сон, в котором ее покойный отец и ее мама ходили по лугу с огромными серебристыми одуванчиками и звали к себе. Уже тогда она посчитала это сновидение плохим предзнаменованием. Но в нем не было чувства тревожности, как бывало у Лизы перед какими-то трагичными событиями, и девушка про него сразу забыла. Вспомнила только теперь.
– Лиза, перестань плакать, – раздался голос Антонины Васильевны, – мы начинаем миссию по возвращению ваших с Климом родителей.
– Наконец-то миссия! – воскликнул Максим, начав делать разминочные движения.
– Хорошо, давайте это доиграем, – неуверенно сказала Даша, странно смотря на подругу.
Ей казалось, что та переигрывает. Даше было досадно еще и из-за того, что Лизе в этой игре, судя по всему, предоставлена большая роль, чем ей. Опять все знают что-то такое, чего не знает она.
Лиза перестала плакать и убрала руки от лица, но ее взгляд оставался пустым.
– Ботис, покажи настройки игры, – произнесла многозначительным тоном Антонина Васильевна, сделав акцент на последнем слове.
Демон покрутил рогатой головой, и вокруг него появилось интерактивное голографическое меню, которое молодые люди принялись изучать. И Лиза тоже, почти поверив, что все происходящее – лишь организованная кем-то игра. Только Клим понимал, что видимость игрового интерфейса создана для того, чтобы не пугать их реальностью происходящего.
– Итак, легенда игры следующая, – продолжила Антонина Васильевна. – Дети одного из высших миров случайно попали в проекцию мира нашего и играя рвут мировые линии, разрушая при этом сам мир. Прогнать их из этой проекции можно, только если изменить что-то из того, чего они в данный момент касаются.
– С этого места поподробнее, – попросил Максим.
– Сейчас они бродят по проекции исторического кабинета нашей школы. Если вы сможете направиться туда и что-нибудь изменить в ней, то они вас почувствуют, и это чувство будет для них очень неприятно.
– И они уйдут? – спросил Максим.
– Есть такая вероятность.
– Легче легкого, – сказал Максим, направляясь к двери. – Сейчас я там все разнесу.
– Не так все просто, – остановила его Антонина Васильевна, – во-первых, менять нужно не в самом кабинете истории, а в его проекции. Фактически, вы сейчас попадете в человеческую историю, которую нужно будет изменить.
– Ух ты! – воскликнул Максим, которому грандиозность этой задачи нравилась куда больше, чем перспектива перевернуть несколько столов.
– А во-вторых? – спросила Даша, которая уже обзавелась очками и короткой стрижкой.
– А во-вторых, в изменении истории обязательно должны участвовать Клим и Лиза.
– Почему? – спросили вместе Даша и Лиза.
– Сама толком не могу объяснить, но примите как факт, Лиза и Клим – ключ к этой игре, – ответила Антонина Васильевна.
Даша передернула плечами, значимость подруги в этой истории казалась ей сильно преувеличенной. Гунара тем временем закончила изучение холодильника.
– Достаточно примитивный нагревательный прибор, – сказала она. – Тепло отдается помещению, а холод остается в камере.
Даша хотела было что-то возразить, но Максиму не терпелось начать играть.
– И как мы в эту историю попадем? – спросил он.
– Будите Данталиона, – дала распоряжение Антонина Васильевна.
Ботис выключил интерактивные панели, которые до сих пор летали вокруг него, и кончиком хвоста пощекотал Данталиона за ухом. Тот сразу встал, отложил в сторону тетрадь, подбросил монетку, неизвестно откуда у него взявшуюся, поймал ее и решительно направился к выходу из учительской. Ботис жестом предложил всем последовать за Данталионом, и сам вышел последним.
– Только у меня не так много времени, – выходя сказала Даша.
– А вот у меня его хоть отбавляй, – заметил Максим. – Тут, может быть, повеселимся.
– А я хочу вернуть маму, – хмуро произнесла Лиза, смотря себя под ноги.
Клим тоже хотел вернуть родителей, но он все более отчетливо понимал, что речь идет о большем – о спасении всего их мира. И постоянно меняющийся облик Даши не позволял забыть об этом.
Вся компания пересекла коридор и вошла в кабинет истории вслед за решительно шагающим Данталионом. Не прекращая движение, он прыгнул вверх и словно за какие-то невидимые нити потянул за собой всех остальных.
***
Кабинет истории исчез и все оказались в странной, как будто нарисованной, белой комнате. В ней не было никакой мебели, а вместо потолка и стен – несколько линий, обозначающих их. Даже пол только угадывался по тому, как расположились на нем присутствующие.
По большому счету, там нечего было разглядывать кроме самих себя. Правда, Даша опять стала такой, какой и была до начала превращений. Благодаря такому возвращению эта странная комната стала казаться Климу и Лизе безопасней и родней, чем меняющийся мир, из которого они только что выпрыгнули. И они не сразу заметили стоящую к ним спиной фигуру в белом лабораторном халате. Когда же человек к ним обернулся, то они с удивлением узнали в нем преподавателя математики Константина Кирилловича.