Страница 11 из 13
Видимо, они поднялись очень высоко, потому что стали видны общие очертания побережья Средиземного моря, на котором начали появляться яркие красные пятнышки.
– А это что?
– Это греческие полисы. Оторванные от центра и незначительные по размеру они были более готовы к изменениям, чем большие государства, – пояснил Константин Кириллович.
В одном месте побережья красные точки слились в одно ярко красное пятно.
– Древняя Греция? – спросила Даша.
– Да.
– Это они придумали демократию? – спросил Максим.
– Да, – ответила Даша и задумалась, чтобы выдать полную справку.
– Как я поняла из вашей истории, при демократии власть должна нравиться народу, в этом ее и сила, и слабость одновременно, – сказала Гунара.
– Не совсем, – возразила Даша, но опять не успела дать правильную формулировку.
Внизу появилось еще одно новое образование из красных и коричневых линий, поглотившее другие сплетения. И все эти нити вели в одну точку на Апеннинском полуострове.
– А это, наверное, Рим? – Даше эта игра уже начинала нравиться, она здесь все знала.
Начали расти оранжевые пятна различных религий, поглощающие все большие и большие территории, под которыми как артерии и вены пульсировали нити разных цветов. Облако совершило вираж и стало двигаться над знакомыми очертаниями берегов и рек, между которыми только начиналось какое-то движение.
– Россия! – опять первой узнала Даша.
– Что сейчас там происходит? – спросил Максим.
– Русь только что приобщилась к среднеземноморской культуре и приняла религию наиболее яркой соседней цивилизации – Византийской, – дал справку Константин Кириллович.
– Опять не успели, – сокрушенно произнесла Лиза и покачала головой.
– А что еще там осталось по России? – поинтересовался Максим.
– Следующее заимствование у Монгольской империи, а затем у Западной Европы.
– Так скоро все и закончится, – констатировала Лиза со вздохом.
– А что там у монголов взяли? Может вмешаться? – спросил Максим, полный решимости действовать.
Сначала все посмотрели на Дашу, поскольку она отвечала в основном на последние вопросы, но девушка затруднялась что-либо сказать.
– Пусть он предложит, – Гунара показала на Клима, который покраснел от обращенного на него общего внимания.
– Монгольское владычество разделило Русь. Москва была готова меняться, Киев – нет, – произнес Клим внезапно пересохшими губами.
– И эти изменения наступят сейчас? – спросил Максим.
– Кажется, да, – ответил Клим.
– В Москву! – крикнул Макс.
И облако, совершив головокружительный пируэт, понеслось над деревянными постройками и церквями. Впрочем, некоторые здания были каменными, хотя и не впечатляли своими размерами. Облако ударилось о землю перед палатами московского князя Ивана Третьего и тут же поднялось, оставив у крыльца молодых людей, Гунару и Ботиса. Константин Кириллович и вечно спящий Данталион остались на облаке.
Максим без промедления проследовал внутрь здания, и за ним вошли все остальные. Палаты московского князя выглядели примерно так, как обычно их и представляют. Кирпичные неровные своды, покрытые белой штукатуркой и простая грубая мебель, среди которой, впрочем, попадались и изысканные экземпляры с искусной резьбой и росписью. Максим повел друзей на звук голосов, и после нескольких поворотов коридора они оказались в темной части большой палаты, из которой могли наблюдать за происходящим.
Князь полулежал на троне и рассматривал, как слуга собирал бронзовую птицу с двумя головами. Крылья и головы присоединялись к корпусу и могли вращаться. Рядом стоял старец с длинной седой бородой.
– Это я с приданным получил, с Софией своей, – задумчиво произнес князь. – Теперь эту птицу нужно как-то пристроить, раз Византия пала.
– А может принять латинскую веру и забыть про Византию и про это, – слуга показал на двуглавую птицу.
– Принимай чужое, но и свое не забывай, – изрек старец.
– Ладно, ладно, – князь встал и потянулся. – Что будем с птицей византийской делать? Ты верно то ее собрал? Чегой-то они друг на друга не смотрят? Людям же это объяснить как-то нужно будет.
– А скажем, что это ты княже и жена твоя София. А что не смотрите друг на друга, так вы уже неделю не разговариваете, – предложил слуга.
– Это мы мебель выбирали для палат. В концепции не сошлись. Но не всегда же у нас так.
Князь в задумчивости прохаживался перед бронзовой птицей.
Слуга повернул головы друг к другу, клюв к клюву. И вопросительно посмотрел на Ивана Третьего.
– А так как будто сам с собой целуется. Разговоры пойдут, – князь опять развалился на троне. – Ох, тяжелая это работа – принимать государственные решения.
– Особо когда и государства то пока нет, – живо отозвался слуга.
– Поговори мне! Верни, как было, и свету дай поболе.
Слуга опять развернул головы в разные стороны и пошел поджигать факела вдоль стен.
– Скажем, что смотрит во все стороны: и на восток, и на запад, – предложил старец.
– А что туда смотреть? – спросил князь.
В этот момент свет от факелов осветил дальний угол палаты, в котором стояла и наблюдала за происходящим вся компания. Иван бросил на них взгляд, но не был удивлен.
– Легки на помине. Вы каких держав послы?
– Разных, – быстро ответил Максим.
– А что вместе ходите?
– Экскурсия у нас.
– Вот сейчас у вас и спросим. Как головы повернуть птице?
– А почему их две? – спросила Гунара. – Что-то я не помню у вас таких птиц.
– Ну, это типа чтобы смотреть и на запад, и на восток, – князь покосился на старца.
– И зачем вам это? – спросил Максим.
– Вера наша православная из Византии, а у монголов мы возьмем их умение управлять бескрайними землями, – бросился защищать свое предложение старец.
– А вам это надо? – продолжал Максим, проходя мимо бронзовой птицы, и потрепав ее за хвост, за что получил от слуги по рукам.
– Нужна же какая-то идея, миссия…., – продолжал старец.
– А может тихонько жить в свое удовольствие?
– Ну, не знаю…
– Вернитесь к истокам, – поддержала Максима Даша, догадавшись к чему он клонит. – Откажитесь от всего чужеродного. Превратитесь в небольшую экологически чистую страну.
Тихо и быстро мимо прошли люди-муравьи, прикасаясь ко всему ладонями. Молодые люди замерли в недоумении, увидев их впервые и испытав неприятное чувство брезгливости. Климу показалось, что Ботис и Гунара были с ними знакомы, хотя и удивились, встретив их здесь.
– А это кто? – спросил слуга.
– Это комиссия Министерства Образования, – сказал Ботис.
Иван Третий все это время ходил в раздумьях перед своим троном, и наконец обратился к гостям:
– А вот вы, послы стран зарубежных, обещаете не нападать и дружбы не навязывать?
Все согласно закивали.
– Тогда решено. Не нужны нам эти головы.
Слуга ловко вынул обе.
– Хотя так тоже странно как-то. Одну верни.
Слуга оставил одну.
– Ну, все. Теперь наша идея – никаких идей. Я – на рыбалку, – сказал князь и вышел через маленькую дверь за троном.
Максим высоко подпрыгнул, и они с Дашей опять дали друг другу пять.
– Может получилось? – спросила воодушевленная возможным успехом Лиза.
– Конечно получилось, – сказал Максим и направился к выходу, – пошли посмотрим.
Они вышли во двор, который разительно изменился. Кругом бегали утки, куры и поросята. Москва стала походить на маленькую деревушку. Их ловко подхватило облако.
Уже поднимаясь, они увидели, как в палаты шла рассерженная женщина, в сопровождении людей-муравьев. Под ними, насколько хватало глаз, простиралась патриархальная деревенская идиллия. Но вдруг, все опять пришло в движение. И опять стал возводиться город, строиться Кремль, появились линии, идущие из Москвы и охватывающие все большую и большую территорию.
– Не получилось, – выдавил из себя Клим.
Но все и так уже это поняли. Внезапно, неизвестно откуда, появилось еще одно облако, на котором размещались люди-муравьи.